– Лешонок, ты чего? – Это вырвалось у Вадима непроизвольно: Лешонок. Сложилось из двух слов: «Олеся» и «леший». Тот самый, который живет в лесу. Почему-то городок, из которого она приехала, ассоциировался у Вадима, коренного москвича, с образом «тундра непроцарапанная». – Не боись! Ну, сверкнет, громыхнет, и что? Мы ж на машине!
– А если в нас молния ударит?
– Загоримся, что ли? Ерунду не говори, – рассердился он.
– Ой, смотри! Буква «Р» на знаке!
– Стоянка скоро.
– Давай остановимся?
– В кустики, что ли, захотела?
Олеся невольно зарумянилась и кивнула.
Он тоже хорош! Давно надо было остановиться, выпустить девчонку подышать.
– Может, потерпим до кафе? Подкрепиться бы. И руки помыть.
– Нет, сейчас. Я хочу, – тихо, но настойчиво сказала она.
Вадим кивнул и сбавил скорость. На краю заасфальтированной площадки, куда они вскоре свернули, почти у самого леса стоял такой же белый «Лансер». Новенький. Вадим невольно рассмеялся:
– Смотри-ка! Сестренка! Причем родная! И номера московские. – Он пригляделся и присвистнул: – Надо же! Номер почти такой же. Только у моей тачки последняя буква «О» и семьдесят семь, а у той – «С» и девяносто девять! Бывает же такое совпадение! Чудеса! Тоже, должно быть, на юг люди едут.
Из машины никто не выходил, и никто к ней не приближался. Все окна и двери были закрыты. Вадим огляделся, но никого не заметил. В лесу было тихо – ни шороха, ни звука. Машины, едущие по трассе, проносились мимо. Кроме рёва моторов, не доносилось никаких посторонних звуков.
– Чудеса! Да нам-то какое дело? – пожал он плечами и поторопил Олесю: – Ну, давай быстрее. Туда и обратно. Видишь, как нахмурило?
Настоящая гроза еще не начиналась, но дождь уже накрапывал.
Олеся кивнула и направилась к лесу. В ту сторону, где стоял белый «Лансер». Прошла мимо машины и шмыгнула в кусты.
Он тоже отошел в сторонку. Застегнув ширинку, поднял голову и посмотрел на небо. Скорей бы добраться до юга! Надоело тут все! Холод, дожди эти бесконечные. Ехать, скорее ехать!
Ну, где она там? Чего копается?
Олеся возвращалась, и лицо у нее было странное. Бледное, перепуганное.
Он пошел навстречу:
– Что случилось?
– Там. В машине… – кивнула она в сторону белого «Лансера».
– Что в машине?
– Люди. Они какие-то странные.
– Должно быть, спят.
– Не похоже. Посмотри, – очень тихо сказала девушка.
– Ну, пойдем глянем.
Стараясь казаться бодрым и веселым, он направился к «Лансеру». Олеся следом.
Подойдя к новенькой белой иномарке, Вадим прижался носом к стеклу и заглянул в салон. На переднем сиденье их было двое. Женщина, сидевшая справа, уронила голову и лбом уткнулась в «бардачок», а мужчина, напротив, откинулся на подголовник. Лицо у него было ужасное.
Вадим сразу подумал, что человек отчего-то задохнулся. И тут до него дошло: мотор «Лансера» работал!
Он торопливо рванул на себя дверцу. Запах скопившегося в салоне угарного газа шибанул в нос, да так, что Вадим невольно попятился. О, черт! Первым делом он схватился за руку парня, проверить пульс. Пульса не было. Да и так было понятно, что оба мертвы. Но надо бы все же проверить женщину. Хотя если уж парень мертв, то эта субтильная бабенка и подавно: много ли ей надо?
Он обошел машину с другой стороны, открыл правую дверцу. Пышные светлые волосы закрывали лицо женщины. Он взял ее тонкую, безжизненную руку, попытался нащупать пульс. Нет пульса, не бьется. Покойница. Невольно Вадим обратил внимание на дорогое обручальное кольцо на правой руке у женщины. Белое золото, платина, и, похоже, настоящие бриллианты. Искусная работа. А тонкие пальцы негнущиеся, ледяные.
Внезапно его охватила брезгливость. Он обернулся: Олеся с позеленевшим лицом побежала в кусты. М-да… Зрелище не из приятных, как бы самого не стошнило. И запах, этот чертов запах! Он потянулся было через блондинку к зажиганию – выключить двигатель, но вовремя опомнился: что он, дурак, делает? Пусть уж милиция разбирается. А этим двоим уже ничем не поможешь.
Мобильник остался в машине. Бежать, звонить? Вот попал! Теперь вместо того, чтобы мчаться по трассе к югу, придется ему дожидаться милиции, рассказывать, как и что, а потом ночевать в ближайшем городишке, какой-нибудь дыре, где и гостиницы-то, скорее всего, нет. Может, в ментовке положат? Его и Олесю. На сдвинутых стульях. Вот тебе и первая ночь! Умора! Хорошо, что до ключа не дотронулся. Не хватало еще, чтобы там остались его отпечатки пальцев! Кто знает, что здесь произошло? Вот попал!
Вадим вновь обошел машину и очутился со стороны водителя. Пересилив брезгливость, взглянул на покойников. Картина, похоже, ясна. Так он и сказал возвратившейся Олесе, пытаясь успокоить скорее себя, чем ее:
– Уснули в машине и задохнулись. Холодно, дождь, окна закрыли, включили печку. И задохнулись угарным газом. Бывает.
– Что же делать? – упавшим голосом спросила она. И достала из висящей на руке крохотной сумочки платочек, вытереть рот.
– Что делать, что делать! А я почем знаю?!
– Может быть, нам надо их вытащить из машины и положить на землю? – неуверенно предложила девушка.
– Ты что, хочешь оживить покойников?
– А ты уверен, что они…
– А ты сама не видишь?! – сорвался он на крик. Потом опомнился. – Извини. Ты здесь ни при чем. Со всяким могло случиться. Но именно мы на них наткнулись. Интересно, кто они такие?
Вадим заметил, что на заднем сиденье, за водителем, лежит барсетка. Вновь пересилив себя, Вадим полез в салон и достал ее. Открыл, увидел красные корочки и вытащил паспорт. На первой странице прочитал: «Лебедев Марат Константинович… 03.07.1978… г. Москва…» И не удержался:
– Эк, как его всего перекосило! На себя не похож!
– Кто?
– Покойник!
– Можно посмотреть паспорт?
– Что посмотреть? – обернулся он и заметил, что девушка вновь позеленела: – Плохо, да? И зачем тебе смотреть его паспорт?
И вдруг он заметил… Кровь, точно! С этого ракурса было видно, что под блондинкой натекла небольшая лужица крови. Только этого еще не хватало! Неужели все-таки убийство?!
– Погоди-ка. – Он сунул паспорт Лебедева в руки Олесе и, обойдя машину, потянулся к женщине.
Аккуратно, за белокурые волосы приподнял ее голову. Искаженное удушьем, почерневшее лицо женщины было испачкано в засохшей крови. Нос разбит, и похоже, что кровь натекла из него. Внимательно все осмотрев, и мужчину тоже, Вадим перевел дух:
– Упала лицом на панель, когда отключилась, отсюда и кровь. Лицо разбила. Трудно будет опознать, но при ней, должно быть, документы есть. А с мужиком все в порядке. В смысле – ни крови, ни синяков.
