– А это средство, которое вы мне даете, оно тоже сделано из змеиного яда?
Но Глеб ему не ответил:
– Дашь своей девушке сперва ровно пять капель. Запомнил? Не пятьдесят и даже не пятнадцать, а только пять.
– И что дальше?
– Средство попадает на слизистую, мгновенно впитывается в кровь, и начинается процесс. Если через несколько секунд твоя подруга не придет в себя или придет, но не до конца, дашь ей еще одну-две капли. Слышишь? Не больше. Ни в коем случае нельзя дать больше десяти. Десять – это уже кризисное состояние. А двадцать – это уже верная смерть.
И Глеб велел Саше взять пузырек со стола. Тот взял не без трепета. До чего же крохотный пузыречек! И какая мощная сила заключена в нем.
– Двадцать капель могут убить человека? Верно я понял?
– Да, да.
Казалось, Глебу уже наскучило присутствие гостя и он стремился от него избавиться. Взгляд у Глеба сделался каким-то ищущим и томящимся. А сам он вроде бы как постарел. Саша не понимал, как такое могло случиться, но кожа у Глеба обвисла, плечи поникли, и даже на лице проявились морщины. В этом превращении из полного сил мужчины в дряхлого старика Саше почудилось что-то жутковатое. И он поспешил уйти из серпентария.
Глеб не пошел его провожать. Он сослался на внезапное недомогание и захлопнул за Сашей дверь, оставшись в своем змеевнике один. Внезапно Сашу охватило любопытство. Чем там занимается Глеб? Что он будет делать сейчас, выпроводив Сашу? Работать? Проводить опыты? И в чем суть его опытов?
Чувство любопытства было таким сильным, что Саша не смог с ним справиться. И, сунув в карман заветный пузырек, юноша полез на крышу. Он давно уже заприметил растущую рядом со строением раскидистую яблоню, которая должна была ему помочь. Яблоня была достаточно старой и слишком редко подвергалась обрезке, так что по ее мощным раскидистым веткам можно было забраться на пологую крышу серпентария.
Ствол яблони распадался на четыре крупных ветки, одна из которых доходила до самой крыши. Саша легко поднялся по ней, а потом лег плашмя и осторожно заполз на крышу. Шагать по крыше было нельзя, шаги у себя над головой неизбежно услышал бы Глеб. А вот двигаться лежа – это другое дело. И шума никакого. И к тому же такой способ передвижения доставлял Саше массу удовольствия.
Крыша была железной и уже успела слегка нагреться на утреннем солнышке. Так что ползти по ней было сущим наслаждением. Саша всем своим голым пузом и грудью чувствовал гладкую теплую поверхность и думал, что начинает хорошо понимать змей, выбирающихся погреться на камнях. Лежишь себе, снизу тепло, сверху тепло, красота.
Наконец, по расчетам Саши, он должен был оказаться возле окошка. С земли до него было не дотянуться. А вот с крыши – это совсем другое дело. Уцепившись за карниз обеими руками, Саша вытянул шею как можно дальше. После этого Саша осторожно заглянул в окно и сразу же увидел Глеба. Тот стоял спиной к нему и набирал в шприц что-то из прозрачной колбы. Жидкости было немного, шприц был вроде тех, которыми колют себе инсулин диабетики. Твердой рукой Глеб сделал себе инъекцию.
– Но Глеб же совсем здоров! – удивился Саша. – Зачем он что-то себе колет?
Еще более удивительным было поведение Глеба после вколотого. Вместо того чтобы посидеть, полежать или как-то иначе в спокойной обстановке подождать начало действия препарата, Глеб резко вскочил на ноги, потом по-обезьяньи ухватился руками за висящую над столом перекладину, подтянулся на ней и перелетал через всю комнату! Дальше он оперся руками о стол и перескочил через него. Потом еще и еще раз. Саша следил за этими физическими упражнениями с выпученными от удивления глазами.
Даже ему самому такие прыжки были едва ли под силу. И уж точно, выполнив один из них, он бы потом долго приходил в себя и приводил дыхание в норму. А Глеб скакал резво, словно бы не испытывая усталости. И совершенно точно, что то недомогание, о котором он говорил Саше, оставило его.
– Действительно, волшебник, – пробормотал Саша, спускаясь с крыши и стараясь шуметь при этом как можно меньше. – Один крохотный укольчик, и он уже передумал помирать и скачет, что твой орангутанг.
И, садясь в машину, он закончил свою мысль:
– Ну будем надеяться, что Кате капли помогут так же, как самому Глебу.
К ЗАГСу Саша успел вовремя. Правильно чувствовало его сердце, что нужно поспешить изо всех сил. Он и поспешил. И успел он как раз в тот момент, когда необыкновенно красивая невеста выходила из машины. Саша мельком глянул на девушку, отметил, что какому-то счастливчику крупно повезло, и пробежал дальше. И лишь затем притормозил.
– Катя!
Если бы не дядя Коля с женой, поддерживающие невесту с двух сторон, Саша бы просто не узнал Катю. Над ней явно поработали опытные визажисты. У нее на голове была сооружена высокая праздничная прическа, украшенная белыми цветами и прикрытая фатой. Лицо девушки было умело покрыто слоем косметики, так что было не разобрать, бледна Катя или алеет от румянца. На Кате было надето расшитое серебром платье с открытыми плечами и высоким лифом. Нельзя было не признать, что из Кати получилась очень эффектная невеста. Может быть, даже самая эффектная из всех, которые приходили в стены этого ЗАГСа.
Но где же жених? И кто он? Сам Охапкин или кто-то из его компании? Саша обвел ревнивым взглядом вокруг. Нет, не видно, чтобы возле Кати увивался бы какой-нибудь хмырь. Только ее родители, которые то поправляли на девушке фату, то расправляли складки ее платья, то освежали лепестки в ее букете. Сама Катя была равнодушна. Ее прекрасные глаза смотрели прямо и без всякого выражения.
Доставив дочь до места, дядя Коля побежал что-то выяснять. С Катей осталась ее мама. Затем и она вышла, чтобы поприветствовать подлетевшую к крыльцу красную «Ауди». Саша хорошо знал, кого сейчас приведет женщина. И понимал, что у него в распоряжении всего несколько минут. Или даже секунд!
Он подскочил к Кате и схватил ее за руку:
– Пошли со мной!
К его удивлению, Катя тут же повиновалась. Она поднялась и, словно робот, зашагала в том направлении, куда вел ее Саша. Ни словом, ни жестом, ни улыбкой Катя не показала, что рада видеть Сашу. И что не рада, тоже не показала. Она вообще ничего не выказывала – ни радости, ни горечи, ни страха, ни сожаления. Просто не девушка, а какая-то кукла.
– Они ее точно одурманили! С этим надо что-то делать.
Катю надо было спасать. И куда мог отвести девушку наш герой? Только в туалет, в дамскую комнату. Что он и сделал. Самое безопасное место для них двоих. Приведя туда Катю, он подпер дверь изнутри, чтобы им никто не мог помешать, и вытащил из кармана пузырек. Как же с ним поступить? Внутри переливалась какая-то темная жидкость, которая Саше совсем не понравилась. Он открыл крышечку, и в нос ему ударил резкий неприятный запах.
– Что это за дрянь?
Какое-то тяжелое сомнение охватило Сашу. Давать ли эти капли Кате? Конечно, сам Глеб продемонстрировал потрясающий эффект от своего укола. Но его жидкость была совсем другой.
