– Вы кто? – крикнул он.
– Продолжайте грести! – С каждой минутой темнело, и я боялся сесть на мель, но и остановиться тоже не решался.
– Кто вы? – повторил незнакомец.
– Сигульф Харальдсон! – выкрикнул я придуманное имя.
– Что вы тут делаете?
– А кто спрашивает? – ответил я по-датски, медленно выговаривая слова.
– Сигтригр Олафсон!
– Передай ему, что мы живем тут! – Мне подумалось, не может ли это быть сам Сигтригр, но решил, что едва ли. Скорее всего, это один из его дружинников.
– Вы даны? – проорал мужчина, но я не ответил на этот вопрос. – Мой господин приглашает вас на берег!
– Скажи ему, что мы торопимся попасть домой до темноты!
– Что вам известно про саксов в городе?
– Ничего! Мы не замечаем их, они не замечают нас!
Мы миновали корабль, с которого окликал нас норманн, и тот проворно перескочил на соседний.
– Приставайте к берегу! – крикнул он.
– Завтра!
– Где вы живете?
– Выше по течению, – ответил я. – В часе пути.
Я рыкнул на своих, побуждая грести бодрее, и Тор не оставил нас, потому как «Дринес» не вышла из фарватера, хотя пару раз весла утыкались в ил, а корпус дважды царапал отмель, но возвращался на глубокую воду. Человек Сигтригра продолжал осыпать нас вопросами в сгущающейся тьме, но мы ушли. Мы стали кораблем-тенью в сумраке, призрачным судном, растворившимся в ночи.
– Дай бог, чтобы они не узнали твоего голоса, – пробормотал Финан.
– На берегу меня слышать не могли, – возразил я, надеясь, что прав. Я выкрикивал ответы не во всю силу, полагая, что они долетят только до того человека на причаленном корабле. – Да и кто мог его узнать?
– Мой брат, например, – вставила Эдит.
– Ты его видела?
Она покачала головой. Я обернулся и взглянул за корму, но новый бург уже превратился в тень среди теней – тень, мерцающую огоньками, – а мачты кораблей Сигтригра казались лишь темными черточками на фоне закатного неба. Начинался отлив, и «Дринес», как привидение, кралась вверх по почти неподвижной реке. Я не знал, как далеко Брунанбург находится от Сестера, но предполагал, что до него несколько миль. Десять? Двадцать? У меня не было ни малейшего представления, да и никто из моих людей не посещал новый бург Этельфлэд, поэтому не мог сказать. Мне доводилось прежде заходить в Мэрс, я плавал вдоль его берегов до Сестера, но в сгущающейся тьме не мог узнать никакого ориентира. Я смотрел за корму, видел, как дымы костров в Брунанбурге все удаляются. Вглядывался, пока западный горизонт не слился в огненную кромку умирающего солнца и небо над нами не превратилось в черное покрывало, утыканное звездами. Погони я не опасался. Было слишком темно, чтобы какой-нибудь драккар осмелился последовать за нами, а конный или пеший переломает ноги, пробираясь по незнакомой местности.
– Что предпримем? – поинтересовался Финан.
– Пойдем в Сестер, – ответил я.
И спасем трон Этельфлэд.
* * *
В небе были лишь проблески луны, которую часто затягивало облаками, но их хватало, чтобы видеть реку. Мы молча гребли, пока корпус не уткнулся в отмель. «Дринес» вздрогнула и остановилась. Южный берег находился всего шагах в двадцати, и первый из моих воинов уже спрыгнул за борт и зашагал по воде.
– Оружие и кольчуги, – распорядился я.
– Что с кораблем? – уточнил Финан.
– Бросаем, – приказал я.
Люди Сигтригра наверняка обнаружат его. С утренним приливом «Дринес» снимется с мели и постепенно поплывет вниз по течению. Но времени жечь судно не было, а если пришвартовать его, оно выдаст место, где мы сошли на берег. Лучше предоставить ему дрейфовать куда заблагорассудится. Wyrd bið ful āræd.
Итак, мы сошли с корабля – сорок семь мужчин и одна женщина. Надели кольчуги, взяли щиты и оружие. Мы облачились для войны, и война приближалась. Сестер до сих пор в руках саксов, раз такие силы скопились в Брунанбурге, но Сигтригр наверняка скоро двинется к этой крепости.
– А вдруг он просто пожелает осесть в Брунанбурге? – предположил Финан.
– И оставит нас в Сестере?
– А если он достроит в Брунанбурге частокол? Если превратит себя в досадную помеху? Вдруг он собирается стребовать с нас плату за свой уход?
– Тогда он дурак, потому что мы не заплатим.
– Но только дурак полезет на каменные стены Сестера.
– Мы-то полезли, – заметил я, и Финан захихикал. Я покачал головой. – Ему ни к чему цепляться за Брунанбург. Отец послал его захватить землю, и он попробует. Кроме того, Сигтригр молод. Ему надо думать о репутации. И еще Берг упомянул, что он упрям.
Я побеседовал с Бергом. Это был один из людей Рогнвальда, потому Сигтригра особо не знал, но даже короткое знакомство его впечатлило.
– Он высокий, господин, – доложил мне парень. – Золотоволосый, как твой сын, с лицом как у орла. Постоянно смеется и шумит. Люди его любят.
– А ты?
Берг помолчал, потом с прямотой юности выпалил:
– Он как бог, спустившийся на землю, господин!
Я усмехнулся:
– Бог, значит?
– Как бог, господин, – пробормотал мальчишка, пожалев о своих словах почти в ту же самую секунду, когда произнес их.
Однако сошедшему на землю богу еще требовалось стяжать славу, а есть ли лучший способ, чем вернуть северянам Сестер? Вот почему мы спешили туда. И в итоге все оказалось проще, чем я думал. Мы шли вдоль реки до тех пор, пока не пересеклись с идущей по касательной римской дорогой, и дальше последовали по ней на юг. Она вела через римское кладбище, которое саксы и норманны не трогали, потому как оно полно духов. Мы шли через погост молча, и я видел, как христиане крестятся, сам же касался молота-амулета. Была ночь, время, когда мертвые ходят, и, пока мы не миновали эту мрачную обитель покойников, единственным шумом был топот наших ног по камням дороги.
А впереди был Сестер.
До города мы добрались перед самым рассветом. Небо на востоке уже пронзил серый кинжал – намек на свет, не более того. Запели первые птицы. Белесые стены бурга были объяты ночной тьмой, северные ворота скрывались во мгле. Если над ними и висел флаг, я его не разглядел. Где-то за стенами горел огонь, но людей на парапете не наблюдалось. Я взял только Финана и сына, и втроем мы подошли к воротам. Я знал, что за нами наблюдают.
– Ты открыл их прошлый раз, – бросил Финан Утреду. – Мог бы постараться еще разок.
– Тогда у меня была лошадь, – парировал сын.
В тот раз он встал на седло и перепрыгнул через ворота, и мы захватили у данов бург. Я надеялся, что крепость остается в наших руках.
