– Кофе? – чуть хрипло спросил темный маг.
– Было бы неплохо, – ответила Лакни, хотя некромант уже и так повернулся по направлению к кухне, махнув ей рукой, чтобы следовала за ним и сама закрыла дверь.
Сыщица не преминула воспользоваться приглашением и неторопливо прошла за мужчиной, разглядывая все вокруг. Дом изнутри казался совершенно обычным холостяцким жилищем. Тут явно бывала экономка, но мужская рука чувствовалась во всем. При этом никаких страшилок или чего-то подобного не было, а все говорило о том, что у хозяина водятся деньги. Равно как и о том, что он очень любит комфорт и роскошь.
Кухня оказалась чистая и просторная, но судя по действиям мужчины, он знал в ней только, где лежит кофе и стоит холодильный шкаф. Однако напиток этот он варил отлично, и скоро перед Лакни стояла исходящая ароматным паром кружка с восхитительной жидкостью и корзинка с печеньем. Предложено было и подкрепиться чем-то более серьезным, но оперативница отказалась. Верон же не стал стесняться и быстренько оприходовал несколько бутербродов.
Девушка же пила кофе, поддерживая маловразумительную беседу, и думала о том, что все весьма и весьма относительно. Зловещий темный маг оказался вполне обычным человеком. Он так же, как Шеф, не мыслил утра без чашечки кофе, волосы его еще были взлохмачены, и он, как любой нормальный мужик, мало что смыслил в готовке. Забавно. Обычный… Вернее, пока он таким казался. А вот что будет потом… И каким он является на самом деле, ей еще предстоит узнать. Лакни была опытной сыщицей и отлично знала, что имеют значение только поступки человека. Не внешность, не слова, не облик или манера поведения, только поступки.
– Так что же ты хотела узнать? – Верон сразу же перешел на «ты», да оперативница и не возражала.
– Где ты был в ночь убийства Алиеры Лакоста?
– Здесь. Вернее, сначала в опере, потом мы с Леей и Рикой по кабачкам побродили немного, ну а потом домой пошел. Как мне говорили, Алиеру убили ближе к утру. – Мужчина улыбнулся. – Именно на это время алиби у меня нет, моя прекрасная сыщица.
– Значит, ты был один?
– Именно. – Он оглядел красное платье и такую же помаду Лакни и улыбнулся еще шире. – Увы, никто не согревает мою постель нынче.
– Так уж и никто? – не удержалась и подначила девушка.
– А вот представь себе, – очень довольно отозвался Верон.
– Как странно, – пропела сыщица. – Такой интересный мужчина и один. А как же Лея?
– А что Лея? Лея только подруга, – совершенно спокойно ответил он.
– Ой ли? – со специально недоверчивой интонацией. – Вы с ней так хорошо смотрелись в опере.
– И что? Я со всеми дамами хорошо смотрюсь. А с некоторыми особенно. – Некромант заинтересованно оглядел девушку еще раз.
– А почему же Алиеры не было с вами в этих походах по кабакам? – проигнорировала Лакни недвусмысленный взгляд, сколько она их видела на своем веку.
– Мы ждали, что он появится. Но он не появился. За ним такое порой случалось. Как он говорил: «Иногда после представления мне хочется кутить всю ночь, а иногда – запереться в своем доме и никого не видеть». Так что это было в норме вещей. Он же был человеком творческим и весьма непостоянным.
– А не могло быть так, что, будучи в своем доме, он не просто отдыхал, а, скажем так, отдыхал более активно?
– Вполне, – усмехнулся Верон.
– А как же Лея?
– Ты второй раз задаешь этот вопрос. – Мужчина вытащил сигару из ящика в одном из шкафчиков и, наклонив голову, прикурил. Потом снова посмотрел на гостью. – Лея все отлично понимала.
– Что именно?
– Что мужчинам нужны не только платонические отношения.
– Но сама она соглашалась только на них?
– С Алиерой – да.
– А не с Алиерой?
– А это уже пусть она сама рассказывает.
– И все же?
– Я не вправе раскрывать тайны дамы. – Он выпустил дым изо рта и широко ухмыльнулся. – К тому же рассказ из первых рук всегда живее и интереснее.
Лакни рассмеялась. Хакт вторил ей. А еще сыщица поняла, что на эту тему расколоть Верона ей не удастся.
– А теперь расскажи мне про Алиеру. Ты же тоже был его… хм… наставником? И что показывал?
– А ты разве не знаешь? – Хитрый взгляд и плывущий мимо дым.
– Может, и знаю. Ты мне расскажи, а я послушаю.
– Уверена, что ты этого действительно хочешь? – Ухмылка стала совсем похабной.
– Абсолютно.
– Любишь послушать, детка? Тебя это заводит?
– Работа такая.
– Под себя подобрала?
«Ты не поверишь, но большинство людей не такие озабоченные».
– Возможно-возможно. – Ухмылка-близнец появилась на лице сыщицы. – Ты рассказывай, рассказывай, не стесняйся.
– Давай лучше сразу покажу. Для наглядности.
– Ишь какой, – хохотнула Лакни. – Ну уж нет, сначала мою просьбу уважь, а там посмотрим.
И он рассказал. Во всех подробностях. И про проституток, и про куртизанок, и про отношения между ним и Алиерой, и про выпивку, и про драки, и про дурманные вещества. Верон не стеснялся в выражениях, называя вещи своими словами. И слушать это было в чем-то очень сложно. Богатый дом, чистая кухня, кофе из чашек белого фарфора и грязный похабный рассказ. Но более всего было трудно удерживать спокойное выражение на лице, особенно под этим взглядом. Чуть сощуренным, испытывающим, тяжелым.
Он не отпускал, словно гипнотизируя и давя, как каменная плита.
– Мне нравилось смотреть на Алиеру. На то, как он меняется. Он никогда не страдал излишним идеализмом, все-таки не при храме воспитывался. Но кое-какие идеалы у него тоже были. И мне очень нравилось видеть, как они один за другим ломаются. Это было невообразимо забавно. И приятно было сознавать, что это я сделал. Мне нравилось показывать ему жизнь как есть, ее правду, без оберточной упаковки. Особенно правду про женщин и про него самого, про человеческую натуру, так сказать. Все ведь до банальности просто. Вы же, бабы, все как построили – сначала ухаживай за вами, подарки дари, по ресторанам води, деньги на вас трать, время; потом, может, еще и в брак потащите, если голову достаточно задурите. А мужикам это зачем? Мужикам, детка, нужно только одно – то, что у вас между ног, куда сама знаешь что можно сунуть. И все. Ну еще сиськи помацать. А все остальное нам как пятое колесо до брички. Эта ваша любовь, романтика, всякое там «верность до гроба», «счастье от простого прикосновения любимого человека» и прочая дребедень… это вы все придумали, чтобы мужика окрутить и обязанностей на него навесить. Потому что отлично понимаете, что если сразу ноги раздвинете, то ничего и не получите.
А большинство ослов среди вас с детства в этом вращаются и искренне в половину этого дерьма сами верят. Цветы дарят, в театры водят, глупости ради вас совершают, работают как волы, на нож бросаются, когда вы уходите с тем, у кого кошелек потолще. А знаешь, как легко все эти представления ломаются, когда мужик получает полный доступ ко всему, чего раньше надо было добиваться и добиться казалось почти невозможно. Хочешь женщину – на, получи. Хочешь оттрахать – трахай. Хочешь спереди, хочешь сзади. Хочешь одну, хочешь две, да хоть весь бордель, сколько в комнату влезет. И все будут стелиться перед тобой, ублажать, ноги целовать, терпеть все, что ты с ними сделаешь, лишь бы заплатил получше. И когда мужчина это понимает, ой как все меняется.
