– Мы просто разговаривали, и ты это знаешь.
– Неужели, Лейла? Откуда мне знать, что это были просто слова, если я и тебя-то не знаю? Я думал, что постепенно узнаю тебя, но я ошибся. Большинство женщин открыто говорят о том, чего от меня хотят…
– А я не такая? – перебила его она.
– Они получают то, о чем просят, и говорят, что готовы дать взамен.
По ее телу пробежала дрожь.
– Мне жаль тебя, Раффа, раз ты участвуешь в таких сделках о купле-продаже.
– Очнись, Лейла! У нас был секс. Мы провели вместе ночь, никто не говорил о том, что у нас все навсегда…
– Но ведь шанс есть всегда…
– На этот шанс ты и надеялась.
– Нет!
– И всего этого могло и не случиться, если бы не твоя легкодоступность.
– И если бы ты не был бабником, – огрызнулась она. Лейла устремилась к нему и попыталась выхватить у него пакеты. – Отдай мне вещи, и я с радостью уйду…
– Куда? – насмехался Раффа, не давая ей дотянуться до пакетов. – До дома будешь добираться вплавь?
– Я придумаю, как уехать с твоего острова, – заверила его Лейла, так крепко стиснув зубы от злости, что у нее побелели губы.
– Сначала нам нужно кое-что прояснить.
– Нечего тут прояснять. Я хотела тебе все рассказать. Хотела объяснить все спокойно…
Он рассмеялся ей в лицо:
– Зачем? Чтобы помочь мне справиться с шоком? Да я даже не знаю, мой ли это ребенок!
– Конечно, твой! Ты у меня первый…
– Что?!
Ответ Раффы поразил ее. Он закрыл лицо ладонью, будто не мог взглянуть на Лейлу. Он был сражен.
– Как ты сказала? – Он убрал руку от лица, не веря тому, что услышал.
– Я была девственницей до встречи с тобой, и других мужчин у меня не было.
Лейла никогда прежде не видела Раффу таким: он не знал, что и сказать. В гневе он был страшен, но куда более ужасающим он выглядел теперь, сбитый с толку, лишенный всяких эмоций.
– Значит, я у тебя первый, – сказал он, пристально глядя на нее, как бы свыкаясь с этой мыслью.
– Да. – У Лейлы дрожал голос, на глаза навернулись слезы. Между ними точно открылась пустота, черная дыра, и никак нельзя было через нее перебраться.
Его самый страшный кошмар стал явью. Раффа взял у нее самое ценное, что она могла только дать ему, и даже не знал этого. Теперь у него родится ребенок, последствие его поступка.
Он день за днем беспокоился о последствиях своих деловых решений. Он никогда не действовал спонтанно, всегда и все планировал заранее и никогда не принимал в расчет, что может допустить настолько серьезную ошибку.
– Не смотри на меня так, – взмолилась Лейла. – Это не то, что ты думаешь, Раффа.
– А что я думаю?
– Не знаю. – Она не могла подобрать слова. – Может, ты думаешь, что я это спланировала? Ты ведь богатый и титулованный, я могу понять…
– Я ждал, что ты это скажешь, – язвительно заметил Раффа, хотя он и знал, что Лейлу его деньги и титул совершенно не интересовали, но он был слишком потрясен и не мог остановиться. Ничто не могло впечатлить или сбить его с толку, но Лейле удалось это сделать.
В отчаянии Лейла крепко сжала губы и покачала головой.
– Так и есть, Раффа. Для меня совершенно не важно твое положение. Мне важен ты. Ты, а не твои деньги. Я даже подумала было, что мы становимся ближе, что можем подружиться…
– Очень удобно! – Он хотел закрыть уши ладонями, только бы не слышать всего этого. – И какая это будет дружба, Лейла? Ты все подстроила, чтобы подготовить меня и рассказать о ребенке?
– Раффа, я ничего не подстроила…
– Это всего лишь слова. – Голос у Лейлы дрожал, Раффе было совестно глядеть в ее лицо, но чаша терпения переполнилась, и теперь больше всего на свете он хотел побыть один и подумать.
– Я не могу заставить тебя верить мне, Раффа. Я знаю правду, мне этого достаточно. Я должна думать о ребенке. А что же теперь? – Она вздохнула и покачала головой. – Едва ли я захочу, чтобы ты был частью жизни моего ребенка.
– Не тебе решать, Лейла.
– Не смотри на меня так, – попросила она. – Я не позволю тебе унижать меня. Может, во мне нет ничего особенного, но и с грязью смешивать себя я не дам.
– Как мне быть, Лейла? Кто ты мне теперь? – Все сказанное не укладывалось у него в голове. – Любовь всей жизни? Просто женщина, которую я знал много лет и планировал завести с ней семью? Или женщина, с которой я как-то раз переспал, а она забеременела?
Она замахнулась на Раффу.
Он успел схватить ее запястье за миг до того, как рука коснется его лица. Лейла не двигалась. Воздух между ними едва ли не искрил от напряжения.
– Я ничего такого от тебя не жду, – ледяным тоном ответила она. – Я лишь требую уважения, ведь я мать твоего ребенка, только и всего. Денег от тебя мне не нужно и никогда не будет нужно.
– В самом деле? – сдерживая смех, сказал Раффа.
– Не смейся надо мной. И не смей судить обо мне по своему прежнему опыту. Что бы ты обо мне ни думал, я не потерплю пренебрежения.
– Так чего же ты хочешь, Лейла?
– Ничего. От тебя – ничего, – с непоколебимым спокойствием ответила она. – Я оставлю ребенка, буду матерью-одиночкой, как и многие другие, и прекрасно справлюсь.
– Без меня? – Он рассмеялся. – Ты и в самом деле наивная.
– Ты считаешь меня наивной, Раффа? Может, я задела твое самолюбие, сказав, что ты мне не нужен?
Он крепко стиснул зубы, а внутри у него разрастался страх. Он не имел ничего общего со здравым смыслом: Раффа беспокоился о ребенке и о безопасности женщины, которая его носила.
– Не припомню, чтобы ты обсуждала это со мной, – возразил он, а в голове пульсировала кровь.
– Мне и не нужно обсуждать это с тобой, Раффа. Это мое тело и мой ребенок.
– Наш ребенок, – ответил он. – У меня есть веская причина, по которой я не хочу иметь детей…
– Так почему бы тебе не рассказать мне о ней?! – воскликнула Лейла.
Нет. Он не мог сказать. Его преследовало чувство вины. Оно лишало его воли.
– Тебе нужно знать только то, что я не хочу иметь детей. Никогда не хотел и не захочу, и даже этот твой сюрприз ничего не изменит.
– Ты можешь объяснить, почему ты так решительно настроен? – взмолилась Лейла.
Она протянула к нему руку, но Раффа отстранился.
– Ты и представить себе не можешь, что ты наделала.
Лейла покачала головой, отчаянно глядя на него.
– И что ты предлагаешь? – спокойно спросила она. – Ты хочешь, чтобы я избавилась от ребенка?
