– Буяна, кто, в конце концов, тут князь?! – не выдержал Ладимир. – Я! Вот и будь добра подчиняйся!
– А чей этот дом?! Мой! Так что что хочу, то и буду делать! И никаких варлоков тут не будет!
Князь схватил ее за рукав и поволок в сени.
– Что ты себе позволяешь?! – прошипел он на ходу. – Ты чего мой авторитет перед варлоком чужеземным подрываешь?!
– Ты не понимаешь! Княже, помилуй! Не могу я, чтобы он остался!
– Почему?! – оторопел Ладимир.
– Я ему нравлюсь! – отчаянным голосом прошептала ведьма.
Пораженный глупостью высказанного, князь уставился на впервые при нем покрасневшую ведьму. И захохотал.
Колдунья насупилась.
– Ох, потешила, – вытирая слезы, попытался успокоиться князь. – Ладно-ладно. Молчу. Но скажи мне, ради богов, почему Лихослав остаться не может? Неужто думаешь, что приставать будет, да не отобьешься? Или, – мужчина хитро прищурился, – может, боишься, что не захочется отбиваться?
– Я просто не хочу! – Ведьма топнула ножкой, от чего сверху что-то посыпалось.
– Ну уж нет, моя милая. Мне своих чародеев терять не хочется. А поскольку опасность и вправду есть… молчи и слушай!.. Поскольку опасность есть, пусть варлок на эту ночь останется. И меня не волнуют ваши глупости. Это приказ. Все, я пошел. Жду тебя завтра.
И Ладимир поспешил ретироваться, пока ведьмочка не пришла в себя и не запулила ему в спину чего-нибудь тяжеломагического.
Разумеется, ничего бросать князю в спину Буяна не стала. Хотя ой как хотелось.
Оставив дружинников с телами ворогов поверженных разбираться и устраиваться, ведьма кивнула варлоку на лестницу. Подойдя к одной из светлиц на верхнем этаже, колдунья толкнула дверь и вошла внутрь со словами:
– Это твой покой на сию ночь. – Помолчала и добавила: – Ее остаток.
Потом похлопала рукой по сундуку:
– Тут постель.
На этом посчитав свои обязанности хозяйки выполненными, она решительной поступью направилась к выходу. Однако не тут-то было: варлок перехватил ее за запястье:
– Что-то не так, Буянушка?
Ведьма попыталась вырвать руку. Сделать это без колдовства не получалось.
– А то ты не знаешь!
– Не знаю – скажи мне!
Колдунья еще раз дернула руку на себя.
– Ты злишься, что я напросился остаться у тебя?
– Да! И на то, что ты разрешения не у меня просил, а через князя!
– Я знал, что ты откажешь!
– Конечно, отказала бы!
– Так чего ты злишься?! Я действительно считаю, что ты в опасности, поэтому и сделал то, что посчитал необходимым, чтобы потом не жалеть. Я, знаешь ли, считаю, что жизнь дороже капризов сиюминутных. Даже твоих.
– Все равно ты не имел права так поступать! И ведь что самое противное – ты ни капли не сожалеешь!
– Нет! Я сделал то, что посчитал более разумным в этой ситуации.
Ведьма зло посмотрела на варлока и прошла мимо него к двери, благо руку он все-таки выпустил. Выпустить-то выпустил, но тут же вновь ухватился за нее:
– А как насчет поцелуя на ночь?
Буяна, не раздумывая, замахнулась для пощечины. Варлок тут же перехватил ее вторую руку, поднес ее к губам и поцеловал каждый пальчик, пока колдунья оторопело смотрела на это безобразие.
– Благодарствуй, именно это я и ждал.
На этих словах ведьма все-таки пришла в себя, вырвала руки, бросила в варлока здоровенный огненный шар, который, впрочем, никакого вреда тому не причинил, и ушла, громко хлопнув дверью.
Чародей подумал, что намного тяжелее, чем заклятие пламенное, будет погасить пожар в сердце… да и в теле. А ведьма подумала: «Ну и денек!»
Ночь, несмотря на все страхи варлока, прошла спокойно. Утро же наступило восхитительное. Свежее, нежное, щедрое на краски. Из окна веяло прохладой и заманчиво светило солнышко. Дом просыпался. Город же за воротами уже бурлил, но не настолько, чтобы нарушить чем-то томную сладость последних минут, что Буяна нежилась в постельке.
Почуяв, что хозяйка проснулась, в светлицу пожаловал Веденя. Принес молочка и ягод – малина так сама в рот и просилась. Девушка окончательно уверилась, что жизнь просто замечательна.
– А что, хозяйка, надо сегодня на базар идти, – подал голос домовой.
– Надо, Веденя, надо, – умильно согласилась колдунья. – Ты список составь, все что скажешь куплю.
– Как же, как же. Составил ужо.
– Не разоримся?
– Не разоримся. Ты ведь еще амулетики дружинникам княжеским на осмотр взяла, так?
– Так, – не стала спорить она. И откуда он все знает?
– Тоже денежка. Князюшка всегда хорошо платит. Да и так у нас много чего есть. А денежка за амулетики все расходы покроет: и всегдашние, и что вчера убыток принесли. Я вот даже думаю…
– Ну говори же, не бойся. Я сегодня добрая.
– Ну так это… Надо бы хозяйство расширять.
– Да куда ж его расширять-то, Веденя? Мы вот и кота завели, как ты хотел. Двор вон какой. Коня мне не надо. Будет же простаивать без дела. Кто тебе еще нужен?
– Ну вот корову было бы хорошо, – мечтательно закатил глазки домовой.
– О нет, Веденюшка, только не корову! Ну куда мы с коровой! Да нам и так каждый день и вечер молоко, творог и масло люди приносят, и мы за это медяшки не платим!
– Ну собаку там, на худой конец.
– Зачем нам собака? У нас же Череп есть!
– А вот бы была собака, то не прорвались бы бесшумно те тати!
– Веденюшка, я просто защиту колдовскую перестрою, и так будет шуметь, коли сунется кто, сам не рад будешь!
– Ну вообще-то я приглядел уже…
– Что?! Собаку?!
– Нет, пополнение.
– Какое пополнение? Не пойму ничего.
– Ну это… чтоб и тебе было хорошо, и нам.
– Кому – нам? Кого ты присмотрел? Говори яснее, Веденя.
– Ты только сразу не кричи, хозяйка, а обдумай все хорошо. У тебя иногда это получается. Мужа тебе надобно, хозяюшка!
– Какого мужа?
– А вот это я и присмотрел. Варлок-то этот ничего так. Выходи за него, хозяйка. Мужик хозяйственный, сразу видно. Полезен в доме будет. Опять же конь есть. А это сразу хозяйству прибыток. Конюшню построим, амбар, зерна накупим. Кобылку ему, чтобы не скучал, приобретем. Жеребята опять же. Амбарника я знакомого знаю. Переманить можно. Буду над ним хозяином ходить. Дворы объединим, огородик сообразим. А там, глядишь, и детишки пойдут. А это опять же токмо польза. Видишь, сколько хорошего! А какая у него Уладочка!
