Клинок рванулся вперед, входя в открывшуюся грудь врага. На том была кольчуга, но прямому удару отличнейшей стали она не стала помехой. И еще один враг ушел Вслед За Предками.
Ивор потянул клинок за себя и еле успел отпрыгнуть от фонтана горячей крови, брызнувшей из тела. И тут же повернулся к последнему участнику схватки. Тот еще оглядывал мутным взглядом луг, словно не понимая, почему на земле лежат его друзья, а не этот хвостатый поганец.
Наконец проморгавшись, с диким рыком он помчался на волхва, занеся над головой меч. Да, в чем-то эта тактика могла быть оправдана – сила удара сломит не только посох какой-то, но и многие мечи, вес тела снесет все, что окажется на пути, скорость тоже выше всяких похвал. Однако в случае с гибким и юрким противником этот номер не прошел. Совершенно классическим приемом Ивор ушел в сторону от летящей на него туши, опустил посох вниз, держа его вновь двумя руками, кинжал же отправился в заплечные ножны. Конец шеста оказался ровнехонько перед ногами бегущего. Разумеется, тот на полном ходу запнулся об это препятствие. Тут главное было суметь не выронить деревянное оружие. Волхв сумел. Разбойник начал падать, и Ивор другим классическим ударом обрушил противоположный конец посоха на его многострадальную голову.
Похоже, бой был закончен. Волхв кое-как перевел дыхание и осмотрелся.
Илью конь боевой нес прямо навстречу выходцу из Нижнего мира. Тот, похоже, очень разозлился из-за смерти своего соратника. В удар всю свою силу вложил, без затей решив сломить наглого мальчишку мощью. Княжич конечно же меч подставил, но сумел выскользнуть, коня дальше погнать. Развернулись оба всадника, опять на сближение пошли. На этот раз проскакивать друг друга не стали. Сошлись в поединке клинки.
Чужак сильнее, меч у него длиннее. Опыт за ним большой. Княжич же ловок, гибок. Оружие его легче. Техника его разнообразнее. На приемчики всякие новые горазд. Интересно бы им друг с другом побиться. Много чего нового да полезного узнали бы. Вообще, говорят, что враги – лучшие учителя. Да только не тот это случай, чтобы бою долго продлиться.
Поют клинки. Пляшут блики солнца на них. Азартом и злостью горят глаза. Ржут кони, копытами бьют землю. Вот уже упал по соседству последний из земляков чужемирца. Вот суета вокруг какая-то поднялась. Помчались куда-то соратники княжича, но и у противника его никого из поддержки не осталось. И не собираются сдаваться ни один, ни второй.
Меч у чужака тяжелый, длинный. Махать им нелегко. И вот стало Илюше казаться, что замедлилась скорость ударов – уставать стал его ворог. Только правда это али нет? Много раз Горыня говорил княжичу, что в воинском деле притворство такую же роль играет, что и в делах государственных, как его отец учит. Что нет ничего легче, чем ложное впечатление создать, а потом ударить неожиданно. Крепко запомнил Илья эти уроки. Не поддался на старую уловку. Но в свою очередь обманку придумал.
Вот отвел слишком далеко руку чужак, вроде как грудь свою без защиты оставляя. Такое вполне могло быть, если бы он действительно устал махать своей тяжеленной оглоблей. Княжич сделал вид, что поддался на уловку, – направил свой меч прямо в грудь воина. Именно на это ворог и рассчитывал. Отклонился в сторону, чтобы клинок мимо пропустить, а самому удар донести до княжича. Только и Илья ждал такого именно развития событий. Изменил направление удара, так же корпусом повернувшись сильно. На руку с мечом чужака опустился клинок княжича. Крик огласил луг.
Илья же ждать еще чего-то не стал. Пока воин на одной ноте вопил, от боли и ужаса сходя с ума, повел назад клинок и самым его кончиком по горлу врага прошелся. На том и закончилась его битва.
Сжал княжич бока коня, чтобы от тела, кровью залитого, отъехать, и огляделся. Увидел и сестру, что Родомил в седле увозил, и волхва с варлоком, как раз почти одновременно покончивших со своими противниками. Но тут еще кое-что привлекло его внимание. Илья магом не был, движение сил волшебных особо не чувствовал, но то, что увидели его зоркие, ясные очи, видели и некудесники. Любой, кто голову бы поднял сейчас к небу, углядел бы то же самое.
– Лихослав! Ивор!! – только и смог закричать юноша, рукою вверх указывая.
– Н-но-о, залетные!!!
«Гулять так гулять!»
– Пошли, пошли!!! – крикнула Буяна и вожжами хлестнула.
Заржали кони, забили копытами. Чуть ли не заплясали на задних ногах. Потом выровнялись в один миг, словно по приказу вперед шагнули. Еще один шаг – и вот бегут уже скакуны по поляне. Колесница за ними будто по воздуху едет – ни кочек, ни какой неровности не чувствуется.
Всей кожей ведьма ощутила, как переполошился маг. Как сорвался он на крик, приказ людям своим отдавая. Те бросились к поляне. Вот уже видны их фигуры среди деревьев. В руках луки появились, а колдунье сейчас даже посоха не достать, руками не взмахнуть, защиту чародейскую ставя. Нельзя ей отпускать вожжи. Раз отпустишь, так и будешь по небу мотаться до скончания веков. Вернее, пока Посвист от дел своих таинственных не оторвется и о колеснице не вспомнит. А самое обидное – отпусти Буяна сейчас поводья, получится, будто бы она скакунов магу, зло замышляющему, оставила.
Но умирать от стрелы-дуры не хотелось, особенно сейчас, когда в руках ведьмы сила непомерная зажата.
– Пошли!!! – Поднять и резко опустить вожжи. – Пошли!!!!
Вот уже натянулись луки, маг на поляне появился, посох в нее свой направил.
– Пошли!!!!!
Копыта коней ветряных вдруг оторвались от земли и в следующий миг оттолкнулись уже от воздуха, не делая между ним и землей различия. И стрелы, что срывались вслед беглецам, бесславно ударились в днище колесницы. Магия до нее тоже долетала, да только что она может сделать с повозкой, не просто волшебством созданной, а силой божественной?
А кони все набирали и набирали скорость. Все выше и выше. Вот уже далеко верхушки деревьев. И все вверх и вверх. Буяна потянула вожжи – выровнялись скакуны и вперед помчались.
Что их бег остановить может?
И что делать ведьме, какой-то странной прихотью судьбы оказавшейся на мчащейся по небу колеснице?
Лишь на миг прикрыла Буяна глаза бедовые. А потом подхлестнула ветры в образе коней дивных. Хотят они бежать по небу, словно по лугу разнотравному? Хотят. Аж удила рвут. Вот и пусть бегут. Лишь бы низко не опускались и подальше от людей уносились.
Только все не так просто оказалось. А кто сомневался?
Вырвались очень быстро кони из круга заветного, почуяли силу дармовую, специально для них призываемую. Втянули ее ноздрями как воздух, расфыркались, забили копытами суматошно. Поводья, узду стали рвать. Чуть в разные стороны не разбежались. Будто с ума сошли. Да и сколько того ума было – сила это чистая, да и только. Образ коней – не животные вовсе. Закружились скакуны, вожжей не слушая. Силы лишь еще больше жаждая.
Захотелось кричать и плакать Буяне. Как сдержать их, как от земли родной отвести? Поводья рвались из ее рук, колесницу мотало в разные стороны. Брыкались кони, власти ничьей не желали.
