Бекки вздохнула и туже обернула плед вокруг плеч.
– Каждый житель Лосиного Луга утверждает теперь, что был настоящим другом Эллисон Андерсон до того, как она стала известной кинозвездой Элли Амброзией. Но на самом деле это ложь. Эллисон всегда была одиночкой и отличалась от всех. Многие из тех, кто теперь называет ее своим другом, на самом деле были когда-то нетерпимы к ее чудачествам. – Ее мать, должно быть, была одной из первых пользователей сайтов знакомств. Она перебралась в Лосиный Луг, после того как познакомилась с Пирсом Клеменсом в Сети. Никто не назвал бы его плохой партией для нее. Элли с ее пирсингом, ярким цветом волос и юбками в стиле хиппи была слишком необычной для нашего города. Она прожила там всего два года, и знакомы мы были лишь шапочно. Мы учились в одной параллели, но я ходила в продвинутую группу.
– Вот так неожиданность, – сухо поддразнил Дрю.
– Когда она мне позвонила, я будто получила удар под дых. Она рассказала о своих амбициозных планах и списке гостей в двести человек. Элли хотела, чтобы это было нечто большее, чем просто свадьба. Хотела подарить гостям новые впечатления. Элли планировала, что остров будет в ее распоряжении целую неделю и гости смогут расслабиться и получить массу новых эмоций. А чем она собиралась развлекать гостей? Волейбольными турнирами и кострами после заката, а потом грандиозным фейерверком. Ты же из этой среды. Что тебя поразило в Голливуде?
– Не это, – ответил он. – Для Голливуда больше подходит катание на водных лыжах днем и закрытая тусовка ночью. Возможно, выступления певцов или циркачей, а потом дегустация вин и спа-процедуры прямо на пляже.
– Об этом я и подумала. Но она была непреклонна в своих требованиях. Я никак не могла выкинуть из головы ее пожелания. Кроме экзотического острова, она хотела провести подростковое мероприятие в стиле ярмарочных развлечений четвертого июля. Это больше подходит вкусам маленького городка типа Лосиного Луга, но никак не вяжется с жизнью богатых и знаменитых.
– Знаешь, после этих слов она стала больше мне нравиться, – неохотно признался Дрю.
– Я переспросила ее, неужели она хочет организовать детский лагерь для взрослых? Правильно ли я ее поняла? И знаешь, что она мне ответила? – Бекки сымитировала голос знаменитой актрисы. – «Все так и есть! Я знала, что могу на тебя рассчитывать».
Дрю усмехнулся, услышав ее имитацию голоса Элли, и она расслабилась еще больше. Бекки вела рассказ от двух лиц, будто разыгрывала пьесу.
«Элли, я не уверена, что готова к такому. Моя компания занимается проведением местных свадеб и юбилеев, но…»
«Конечно, ты подходишь. Думаешь, я не знаю, как ты работаешь? Ты устроила прекрасную вечеринку для сына адвоката. С пони!»
– Она произнесла слово «пони» с таким же энтузиазмом, с каким рассказывала про фейерверк, – сокрушенно рассказывала Бекки. – Думаю, она и сама хотела бы увидеть пони. Поэтому я ответила, что организовать катание на пони на острове будет тяжело.
– Вы говорили о вечеринке для сына мистера Уильямса?
– «Да, я немного о тебе узнала, – сказала она. – Я не такая чудная, как мои роли в кино».
– Я сказала ей, что никогда не считала ее чудаковатой, но Элли прервала меня. Она выслала аванс. Я честно пыталась отговорить ее. Я призналась, что шесть недель – слишком малый срок для организации торжества на двести гостей. Я призналась, что в этом случае мне придется передать другим уже забронированные мероприятия. Но она стояла на своем. Она сказала, что я идеально подхожу для этой работы, и не стала слушать мои отговорки.
– Ты пыталась отказаться от главного мероприятия своей жизни? – усмехнулся Дрю.
– Пыталась. Но потом Элли сказала, что благодаря мне ее жизнь в Лосином Луге не была беспросветной. Элли спросила, помню ли я тот день, когда мы стали друзьями.
– А ты помнишь?
– Такое трудно забыть. Хулиганы загнали ее в угол в отдаленном закутке нашей средней школы. Туда все ходили курить. Нет, я пришла туда не курить, – тут же объяснила Бекки. – В Лосином Луге я всегда считалась паинькой.
– Без обид, – сказал он сухо. – Только не толкай меня локтем под ребра. Там и так хватает синяков.
Они сидели молча пару минут. Красота заходящего солнца требовала тишины и внимания. Закат открылся перед ними во всей красе: небо переливалось всеми цветами – от оранжевого до нежно-розового – и отражалось в голубых волнах океана, медленно разбивающихся о берег. Казалось, перед ними раскрылась яркая дорожка, ведущая за горизонт. Когда солнце скрылось, небо окрасилось пастельными тонами.
– Продолжай, – напомнил Дрю.
Бекки подумала, что слишком много раскрывает ему. А что было бы, распей они всю бутылку вина? Хотя было приятно поговорить с тем, кто умеет слушать.
– Я шла в библиотеку…
– Естественно, – посмеялся он.
– И наткнулась на Брэма Батлера и его банду. Они дразнили Элли. Я потребовала это прекратить. Элли запомнила, как я с ними разобралась. Она сказала, что долгое время думала, что во мне живет дух гладиатора.
– Я с ней согласен, – сказал он. – Мои синяки на ребрах тому доказательство. – Потом его тон стал серьезнее. – Вчера в воде ты не сдавалась.
– Это все из-за тебя. Поверь, я больше похожу на книжного червя, чем на гладиатора.
Хотя в тот момент в ней проснулся дух смелости, и она, сорвав с себя одежду, бросилась в воду.
– Сколько там было парней?
– Хм, столько лет прошло… Точно не помню, но кажется, четыре. Хотя, наверное, пять.
– И что они делали?
– Вроде бы они прижали ее к стене. Элли была очень напугана. Думаю, тупой Брэм пытался ее поцеловать. Он всегда был придурком. Уж я-то знаю, Брэм – мой двоюродный брат.
– И ты справилась с ними, хотя там было пятеро подонков? Смелый поступок.
Бекки не могла принять его восхищение, особенно незаслуженное.
– Я не совсем вмешалась. Я использовала волшебные слова.
– Какие?
– Брэм Батлер, если ты не прекратишь сейчас же, я все расскажу твоей матери!
Дрю рассмеялся, и она тоже не сдержала смеха.
Вокруг быстро темнело, и ветер стих. На небе медленно появлялись звезды.
– Элли и я стали общаться после этого, – сказала Бекки. – Она была очень интересной. В те времена она мечтала стать дизайнером одежды. Мы привыкли отсиживаться в моей комнате и рисовать платья.
– Какие именно платья?
– Для выпускного бала. Вечерние платья. Все в таком духе. Элли и ее мама вскоре переехали. Она сказала, что будет поддерживать связь и сообщит мне новый адрес и номер телефона, но не сделала этого.
– Вы ведь рисовали и свадебные платья, да?
– Почему ты так подумал? – Бекки чувствовала, как румянец стыда покрывает ее щеки. Почему она должна стыдиться детских желаний?
