– Посмотрим, как ты запоешь, когда увидишь кипы бумаг, которые нам предстоит перелопатить. Мне сказали, что их тут просто горы.
– Но я не знаю греческого, и… – встревожилась Кайра.
– Не переживай. Я буду с тобой.
Она кивнула. В глубине души она верила, что отец ведет ее, помогает оттуда, с небес. «Наконец-то мы все узнаем о наших родных, папочка». Она часто заморгала, прогоняя навернувшиеся слезы. Она все еще очень скучала по отцу.
Кухонный стол был заставлен коробками. И пол тоже. Кайра подошла к первой коробке и открыла пыльную крышку. Если записи велись в хронологическом порядке, им удастся сузить поиски.
Она принялась лихорадочно просматривать их.
Кристо приподнял черную бровь:
– Ты ведь действительно горишь желанием узнать свое прошлое, так?
Она пожала плечами, вынимая груду бумаг.
– Ты, наверное, не понимаешь, каково это – не знать, откуда ты родом. Мы с моим отцом решили нарисовать семейное дерево за пару лет до его смерти. Начали с семьи матери. Ее линию было легко проследить. А вот ветвь отца – совсем другое дело. Мы планировали слетать сюда и провести исследования, но он… он не дожил до этого дня.
– А если ты найдешь совсем не то, что ожидаешь? Что, если это будет совсем не та семья, о которой ты всегда мечтала?
– Тогда, думаю, я сумею отпустить свою мечту.
– Знаешь, иногда лучшие семьи не те, в которых мы рождаемся, а те, которые создаем сами.
– Ты именно это планируешь сделать? Создать свою семью?
– Поначалу я был уверен, что мне будет достаточно работы, но в последнее время передумал…
Их взгляды встретились, и ее сердце пустилось вскачь. Чем дольше длился этот день, тем труднее было помнить, что он – всего лишь ее деловой партнер, а не просто классный парень с очаровательной улыбкой. Она не могла противиться его шарму и игнорировать то, как хорошо ей в его обществе.
– Напрасно ты боишься превратиться в копию своего отца. Ты никогда не будешь холоден и неприветлив со своими детьми.
Кристо покачал головой.
– Не знаю, смогу ли я поделить время между бизнесом и семьей. Ты же видишь, я с головой ухожу в работу. А как насчет тебя? Что выберешь ты – работу или семью? Или постараешься сохранить баланс между ними?
– Я не знаю, что приготовит мне будущее, когда я получу диплом. Поживем – увидим.
– Знаешь, тебе не обязательно покидать «Гламур хотель и казино». Я могу найти тебе место…
– Нет. Я хочу все сделать сама.
– Если ты передумаешь…
– Не передумаю.
Щеки Кайры порозовели, она не подозревала, что он такого высокого мнения о ней.
– Спасибо за предложение. Но давай лучше займемся документами, пока нас не вышвырнули вон.
– Не волнуйся, хозяин сидит на крыльце. Он сказал, что будет рад ответить на все наши вопросы. – Кристо посмотрел на бумаги. – Так, коробки с нужными датами мы отыскали, теперь давай ты будешь просматривать фотографии и бумаги с упоминанием семейства Папас. Если что-то попадется, я буду переводить.
Кайра посмотрела на документы и поняла, что все они на греческом. Час от часу не легче. Поиски становились не просто трудными, а чертовски тяжелыми.
Часы летели один за другим, стопки бумаг убывали. После долгих трудов внезапно выяснилось, что отсутствует целый раздел. Разочарование накрыло Кайру тяжелой волной.
Кристо ушел поговорить с мистером Мариносом.
– Он не знает, что с ними случилось, – сказал он по возвращении.
Кайра смахнула слезы и закрыла коробку.
– Вот, значит, как. Мы снова зашли в тупик. Если тут и было что-то о моем прошлом, то кануло в Лету. Умерло вместе с моим отцом.
Кристо обошел стол, протянул ей руку и помог подняться.
– Это еще не конец. Я обещаю. Мы узнаем о твоем прошлом. Может, не сегодня. И не завтра. Но мы отыщем все, если есть что искать. Ты мне веришь?
– Как я могу доверять тебе, если даже моя мать обманывала меня?
Он погладил ее по щеке:
– Мне очень жаль, что она причинила тебе боль, но я не она. Я никогда не предам тебя.
– Я хочу верить тебе.
Он улыбнулся:
– Это хороший знак.
Вдруг она подумала, как было бы хорошо – поцеловать его в губы.
И вдруг, словно прочитав ее мысли, он склонился к ней и поцеловал. Но очень быстро отстранился. Слишком быстро.
– Не теряй надежды. Иногда успех приходит, когда мы меньше всего этого ждем.
Он имеет в виду поиски ее семьи?
Или то чувство, которое зарождалось между ними?
Она надеялась, что и то и другое.
Он был почти уверен, что нынешняя поездка увенчается успехом и Кайра обретет то, чего так сильно желает.
У Кристо сжималось сердце, когда он увидел разочарование в ее глазах. Это его вина. Надо было сначала самому все проверить, а уж потом говорить ей.
Спортивный автомобиль плавно скользил по автостраде назад к отелю «Блю тайд резорт». Обычно, сидя за рулем этой зверюги, Кристо успокаивался и расслаблялся – начинал смотреть на вещи по-новому – но только не сегодня. Сегодня салон был пропитан обманутыми надеждами, хотя Кайра изо всех сих старалась не показывать виду.
Частный детектив был уверен, что Кайра найдет ответы в Орхидосе. Ерунда какая-то. Кто выкрал эти бумаги? И почему?
Казалось, все следы семейства Кайры были преднамеренно уничтожены – стерты, – как если бы их вовсе не существовало. Кто мог такое проделать? Зачем кому-то скрывать историю обычной греческой семьи? Это не имеет никакого смысла.
Он скосил на Кайру глаза. Привалившись к подголовнику, она смотрела в окно. У нее был такой вид, будто она одна в этом огромном мире. Но у нее есть мать и София. Люди, которым она не безразлична.
И у нее был Кристо. Он тоже переживал за нее. Возможно, сильнее, чем нужно. Потому что на самом деле он не знал, как поддержать дорогого тебе человека. В детстве никто не научил его этому.
Он был всего лишь ненужной игрушкой, которую его мать постоянно спихивала нянькам. Потом последовала череда интернатов – когда у него случались неприятности в одном, его тут же переводили в другой. В его жизни царил хаос.
И все же ему было жаль видеть Кайру такой удрученной и потерянной.
Он протянул к ней руку, но до ее руки не достал – она сидела, скрестив их на груди. Поэтому он положил ладонь на ее ногу. Большая ошибка с его стороны. Его тело тут же отреагировало на прикосновение.
Кайра повернула голову, и их глаза встретились. Он тут же сосредоточился на дороге, радуясь тому, что у него есть повод отвернуться и не дать ей заметить бурю эмоций, бушующую в его душе. Он знал, что должен убрать руку, но не мог. Он еще не сказал ей самого главного.
