– Мы можем все обсудить, – с достоинством произнесла она. – Конечно, я хочу, чтобы ты мог принимать участие в воспитании нашего сына. Мы что-нибудь придумаем, я знаю. Но я также хочу вернуться к моей прежней жизни, – твердо сказала она, поворачиваясь к открытой перед ней швейцаром дверце. – В мою квартиру, к моей работе. Сейчас, когда мы знаем, что все хорошо, мне нет нужды оставаться здесь.
Радуясь, что у нее получилось хоть немного дать отпор Рафаэлю с его невыносимыми командами, Аллегра приготовилась было выйти из машины, но мужчина схватил ее за руку.
– Ты не понимаешь, Аллегра, – произнес он, и тон его был ледяным. – Ты не вернешься к своей квартире, работе и прежней жизни. Мы как можно скорее уедем жить в Сицилию. И ты станешь моей женой.
Глава 8
Аллегра стояла, вся дрожа от волнения. Выбравшись из машины на негнущихся ногах, она с трудом дошла до номера и повернулась к Рафаэлю, чувствуя, как каждая клеточка ее тела восстает против него. Он же, напротив, был спокоен и собран. Нет, это просто невозможно! Как можно было вот так практически приказать ей выйти за него замуж, даже не моргнув при этом? А сейчас – посмотрите – он снимает пиджак и направляется к компьютеру, точно ничего и не произошло, точно весь мир вращается вокруг него и его желаний.
– Рафаэль, – дрожащим голосом произнесла она. – Ты не можешь… я не могу…
Даже не подняв глаз от ноутбука, он отозвался:
– О, ты сможешь, уверяю тебя.
– Вот так, да? – заговорила Аллегра, повысив голос. – Ты что, хочешь, чтобы я бросила все и вышла за тебя замуж? Вот так ты сделал мне предложение?!
Рафаэль повернулся к ней. На лице его явственно проступило раздражение.
– Давай обойдемся без драм.
– Ты просто сумасшедший! – выкрикнула Аллегра, не скрывая своего гнева. Злиться, оказывается, куда легче, чем бояться.
Однако даже сейчас она опасалась того, что Рафаэль победит. Он богаче, сильнее, у него куда больше власти. До сих пор ему удавалось получать все желаемое, ничто не смогло этому воспрепятствовать, и все же Аллегра пыталась настоять на своем.
– Я не выйду за тебя замуж, – произнесла она.
Рафаэль долго, пристально смотрел на нее, потом пожал плечами и присел на диван.
– Ну, хорошо, давай обсудим это. Какие альтернативы ты предлагаешь?
На дрожащих ногах Аллегра дошла до другого дивана и села.
– Я хочу остаться в Нью-Йорке и жить своей жизнью.
Он вопросительно приподнял бровь:
– Работая в кафе за минимальную плату и живя в квартире-студии в неблагоприятном районе?
– Я живу в нормальном районе, – выпалила Аллегра. – Черт возьми, и ты говоришь еще, что я устраиваю драмы?
– Я не хочу, чтобы мой ребенок рос в трущобах.
– Это просто смешно – все, что ты мне навязываешь.
– А я вот думаю, что это ты ведешь себя смешно, – отбил подачу Рафаэль. – О какой работе идет речь, Аллегра? Как ты собираешься работать с новорожденным малышом на руках? Ведь ты помнишь, что ему понадобятся особые условия, особая забота о здоровье?
– Разумеется, я возьму отпуск. – Она вскинула подбородок, решив во что бы то ни стало победить в споре.
– А твоя работа оплачивает пособие по уходу за ребенком? И покрывает все расходы на медицинскую помощь?
Откинувшись на подушки, Рафаэль смотрел на нее с враждебным блеском в глазах, уголок его губ презрительно опустился. Если бы не его спокойная манера держать себя, можно было бы предположить, что он в ярости. Что же касается его слов… он, несомненно, прав. Работа в кафе предполагала какие-то пособия, но они бы никогда не покрыли те расходы, что придется понести в связи с операцией и послеоперационным уходом. Кроме того, ей не дадут долго сидеть дома, а нанять хорошую няню денег не будет. Обо всем этом ей пока даже подумать не удавалось как следует, не говоря уже о том, чтобы найти решение. И сейчас, не найдя что сказать, Аллегра лишь отвела глаза, вспыхивая от бессильной злобы.
– Я так понимаю, что ты пока обо всем этом не думала. Или ты рассчитываешь на то, что у твоей матери проснется вдруг желание обеспечить внука?
– Нет, – выдавила из себя девушка.
Конечно, она не думала. Ведь ей и без того туго приходилось, и главным было протянуть очередной день. А теперь он требует немедленного решения. Аллегра сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы.
– Я знаю, нам придется непросто, – спокойно произнесла она. – Но это вовсе не означает, что я обязана жить с тобой в Сицилии и становиться твоей женой.
Румянец окрасил ее щеки. Из всех возможных сценариев, что приходили ей в голову, такой исход событий никогда и в мыслях не возникал. Но Рафаэль почему-то решил, что это само собой разумеется.
– Тогда назови хоть один вариант, который бы устроил нас обоих, – потребовал он.
– Не могу, – возразила Аллегра. – Потому что ты ведешь себя странно.
– Я? – Рафаэль наклонился вперед. – А мне кажется, что странно ведешь себя ты, Аллегра. Почему-то ты считаешь, что имеешь право ничего не менять в своей жизни ради ребенка. Это что, разумный подход?
– Я не сказала…
– Ты хочешь жить в крохотной квартирке, подниматься по лестнице на шестой этаж пешком…
– Но многие женщины…
– Где ты поставишь коляску? А кроватку? У тебя крохотная комнатка, в ней нет места для малыша, и ты это знаешь.
Дрожащими губами Аллегра произнесла:
– Я найду к вартиру побольше.
– И чем будешь за нее платить? Или ты ожидаешь, что платить буду я, – давать деньги на твои прихоти, получая взамен редкие дни встречи с ребенком? Как ты себе это представляешь? – Вопросы сыпались точно град. – И что, мне прилетать в Нью-Йорк время от времени? А с сыном ты меня познакомишь, когда он в школу пойдет? Нет, это невозможно, я отказываюсь, – закончил решительно Рафаэль. В голосе его прозвучали нотки ярости. – Я не так себе представлял отцовство.
Аллегра, охваченная отчаянием и бессильной злостью, посмотрела на него. Что ж, да, ее план не продуман как следует, но ведь это огромная ответственность и непростое решение, а он хочет услышать все и сразу? Никогда она не задумывалась о браке, в ее глазах это было слишком опасно, потому что предполагало слишком тесную близость. А с чего бы вдруг ему хотеть сделать ее своей женой? Хотя, с другой стороны, наверняка в его глазах это выглядит иначе. И все же она не готова дать ему такую власть над собой – а это будет именно власть. Уже сейчас он распоряжается ею, влияет на ее мысли, желания.
– Ты несправедлив, – тихо заметила Аллегра. – Я на пятом месяце беременности, и мне все это время едва удавалось как-то питаться. Прости, что до сих пор не разработала детальный план. А кстати, – звенящим от негодования голосом заключила она, – несколько недель назад я и предположить не могла, что ты готов будешь принять на себя эту ответственность.
