Но я сравнивала себя не с Эммой, а со вчерашней Алиной. И я всё-таки с заданием справилась! И противоядие приготовила. Хотя ещё месяц назад понятия не имела не только о свойствах – о самих названиях большинства компонентов.
Для меня это был шаг вперёд. И плевать на то, что кому-то он кажется ничтожным.
В перерывах между занятиями ноги сами понесли меня к манежу, где тренировались Танцующие с Ветром. Подойдя к перилам, я любовалась на отточенные движения группы танцовщиц. Отчасти их движения напоминали мне синхронное плавание, только плыли по воздуху, без воды.
Мягкое колыхание одежд и пластика завораживали. Будто у меня над головой распустились и колыхались ожившие цветы, то расплетая лепестки, то собирая вновь.
И это ещё без музыки! А если добавить музыку и грамотно подсветить? Вот оно, настоящее волшебство! Так и просится на холст.
Жаль, рисовать было некогда. Да я уже и забыла, когда в последний раз пальцы держали карандаш.
Потом вспомнила – когда рисовала портрет Блэйда. При мысли о нем настроение упало. Хотя оно и до этого было какое-то осеннее. Но то была солнечная осень. А имя Рета Блэйда тянуло за собой низкие северные тучи, будто янтарный сентябрь сменялся ноябрьской хмурью.
И если до этого два дня я летала, словно Танцующая с Ветром и меня окрыляла мысль о вечерних встречах, то сегодня всё было наоборот. Вечер пугал необходимостью вновь идти к озеру. Я не знала, как смогу смотреть Блэйду в глаза после вчерашнего разговора.
А ещё противно было даже думать о том, чтобы сблизиться с Хантом. Он мне совсем не нравился. Словом, открывавшиеся перспективы вгоняли в депрессию. И, как показали дальнейшие события, совсем не зря.
Эстетическое гурманство, что я получала, любуясь пируэтами девушек в небе прервало появление Сэлли. Местная Мерелин Монро подошла плавной кошачьей походкой, вызывая ещё одно воспоминания, на этот раз уже из советского киношедевра: «Вы же виляете бёдрами, как неприличная женщина».
– Эмма, дорогая, – тянула она сладким, как завязшая в зубах ириска, голосом. – Хоть ты в последнее время упрямо меня избегаешь, но вестей, что я принесла, тебе не избежать.
– Что ещё за новость? – холодно спросила я.
– Шабаш состоится завтра.
– Что?!
Сердце провалилось вниз, как сорвавшийся с тросов лифт
Блондинка захлопала ярко подведёнными ресницами:
– Сбор объявлен в половине одиннадцатого. И уж прости, что лезу не в своё дело, но что за игру ты затеяла на этот раз? Дразнить Вэйла, как мне кажется, весьма рискованно. Не понимаю, почему ты сочла это лучшей тактикой? Или хочешь таким нехитрым способом разжечь его угасающий интерес?
– А, может быть, надеюсь, что он вообще поскорей угаснет? Может, я жалею о том дне, когда привлекла к себе его внимание?
– Делай, как знаешь, – резюмировала блондинка, пожимая плечами, – только должна предупредить, Хант в отвратительном настроении. Тебе придётся очень постараться, чтобы его умаслить. Иначе можешь получить неприятностей куда больше, чем рассчитываешь.
– А я вообще не рассчитываю на неприятности.
– Рада, что ты так уверена в себе, Эмма. Хотя, откровенно говоря, для особого оптимизма у тебя нет причин.
Все эти гадости говорились всё тем же сахарным нежным голоском.
Вот ведьма!
Я улыбнулась в ответ, от всей души надеясь, что Сэлли утонет в моём сиропе так же, как я задыхалась в её сахаре.
Но в одном она была права – дело табак. Всё настолько плохо, что коленки дрожат и опускаются руки. Я ощутила себя такой одинокой, что слов нет.
Вот что помешает Блэйду отойти в сторону, оставив меня на растерзание Ханту? Правильно – ничто. Он ничем мне не обязан. И ответственность на себя брать за моё благополучие не станет. Разве вчера он не ясно дал это понять?
Не внушал уверенности и накрапывающий дождь. Не то чтобы сильный, но серый и бесконечный, как неотвязная тоска.
– Ты опять собралась гулять? – обеспокоилась Эвелин. – Твои ночные бдения внушают мне тревогу.
– Я готовлюсь к Шабашу. И, пожалуйста, очень тебя прошу, не терзай меня лишними вопросами, – взмолилась я.
Эвелин одарила меня сочувственным взглядом:
– Могу я чем-то помочь? Может, пойти с тобой?
– Нет, спасибо. Твоя помощь – не мешать.
Возможно, реплика прозвучала и не слишком вежливо, но не было сил миндальничать. Все силы поедал страх.
Собственное состояние мне совсем не нравилось. Я была деморализована ещё до начала действий. Такой настрой не мог привести ни к чему хорошему.
Но оптимизм в моей ситуации сродни идиотизму. Разве нет?
На озеро я пунктуально явилась в назначенное время. Однако Блэйд пришёл раньше меня.
– Ты одна? – удивился он.
– А ты ожидал, что я приду с Винтером? – обозлилась я. – Может, и свечку с собой прихватил?
Блэйд пожал плечами, пропуская мою шпильку мимо ушей.
– Ты уже в курсе, что Шабаш завтра? – спросил он.
Я удручённо кивнула.
– Я спалю завтра всю контору. Я не справлюсь. Просто нет никаких шансов. Эмма лучшая ученица в школе, а я – первоклашка-первоклассник. Чтобы принять меня за неё нужно быть очень близоруким и не носить очков.
– У тебя не получится отступить. Попытаешься пойти на попятный, будет хуже. У нас мало времени. Давай потратим его с пользой?
В изложении Блэйда план был простым. Когда Хант выставит нас завтра друг против друга в поединке, я должна буду Рета добить, а потом отпраздновать это событие в любовных объятиях Ханта.
В его представлении это было просто? Ну да, ну да.
– Слишком долгим бой быть не должен. Стоит немного затянуть, ты проколешься. Я покажу тебе заклинание под названием «Хвост Скорпиона». Оно поможет эффектно вывести меня из строя. И выглядеть это должно натурально.
Последующие полтора часа мы тренировались, применяя заклинания и контрзаклинания, атакуя и отбивая.
С «Хвостом», вопреки предсказаниям Блэйда, всё оказалось совсем не просто. Хотя мы детально разобрали его и даже пошвыряли яркими лучами в близстоящее дерево, на практике применять не стали.
– Как я могу быть уверенной в том, что в решающий момент у меня что-то получится? – возмущалась я. – Если сегодня я выполняла этот «Хвост» лишь теоретически?
– Мне завтра нужно быть в целости и сохранности, а если мы сейчас попрактикуемся, не факт, что я уцелею. Поэтому просто верь и молись, чтобы получилось.
– Госэкзамены сдать и то легче! – ворчала я. – На сегодня, думаю, нужно ставить точку. Что сделано – то сделано. А что нет, того уж и не успеть.
Мы оба повернули в сторону дороги, ведущей к Институту, и почти наткнулись на Винтера, тихонько стоящего за деревом. Так тихонько, что почти сливался с ними.
