Стефану удалось передать ему послание. Конечно, речь шла только о метке на теле, но зато персонаж из его снов теперь знал, что его поняли и наблюдают за ним.
«Стефан, если ты нас видишь, держись… За тебя…» Эти слова без конца вертелись у него в голове. Перед глазами стояло изображение: Стефан-из-будущего поднимает пивную бутылку за его здоровье. Его вдруг охватила ярость.
– Пьянчуга несчастный! – закричал он, в ярости разломав карандаш. – Тебе что, больше делать нечего, кроме как пиво тянуть? Почему ты не сказал мне, что за кассету смотрел? Что, непосильная задача для твоих хилых мозгов?
Он стукнул кулаком по верстаку и тыльной стороной ладони смахнул на пол бюст Карлы Мартинес. К черту Эверара и все остальное! В сравнении с тем, что он переживал, все остальное не имело никакого значения.
Но почему же Стефан-из-будущего ему не помогал? Почему не написал на стенах вокруг себя фразы, которые он мог бы прочесть и понять?
Стефан обхватил голову руками. Несомненно, его двойник из будущего не имел выбора. Он тоже жил в условиях, которые наверняка не давали ему поступать как хочется. К тому же он, скорее всего, не знал, когда снится Стефану, да и сны длились не дольше нескольких минут.
Смог ли Стефан-из-будущего вернуться в «Три Парки»? А вдруг ему что-то помешало? И что заставило его преспокойно распивать пиво дома, в компании с Виктором, когда его разыскивает полиция? Что же должно было произойти, чтобы ситуация до такой степени изменилась?
Может, причиной тому был он сам, Стефан, его предшествующие действия и расследования?
Он выпрямился, щелкнув пальцами. Да, может быть! А что, если его настоящие действия уже помешали убийству Мелинды? А что, если его расследования изменили запрограммированный ход событий и воздействовали на будущее?
Да, да! Угрозы в адрес Арье, безусловно, отбили у того охоту действовать.
Стефан схватил толстый черный маркер и принялся писать на стенах Страны Тьмы. Прием с татуировкой сработал. Значит, послания должны дойти. Если Стефан-избудущего снова живет дома, как позволял предположить последний сон, то бо́льшую часть времени он проводит в своей норе. И он обязательно увидит надписи.
И Стефан написал: «Ты должен рассказать мне ради Мелинды. Каким образом ты снова встретился с сыщиком Виктором? Кого он разыскивает? Что за кассету вы смотрели? Расскажи о расследовании. Я понимаю, что ты не знаешь, когда я снова тебя увижу во сне, но ради всего святого… Пиши на стенах и на всем, на чем можно писать, оставайся в комнате и смотри на стены. Твои глаза послужат мне камерой. Я должен знать! Ход событий можно изменить! Можно спасти людей!»
И он писал еще и еще.
Потом сел в кресло на колесиках. У него все получилось. Он задал все вопросы, которые жгли его изнутри. О себе, о Стефане-из-будущего, обо всех необъяснимых событиях.
Теперь надо было, чтобы Стефан-из-будущего ответил, тоже написал на стенах, и все прояснится окончательно.
Энергия переполняла его, била через край. Он допил остатки холодного кофе. Выходит, будущее не так уж и незыблемо, как считает Джеки, его друг-физик. Судьбу можно обуздать, в запрограммированный ход событий можно внести изменения. Ограничений нет.
Стефан достал записную книжку и занес последний сон на аккуратно подклеенные страницы. Описал изображения на кассете с камеры наблюдения, фиксировал все события час за часом. Потом перешел к описанию лица чудовища. Некоторые его замечания были очень точны, другие, наоборот, размыты. Вот, например, диалог между Виктором и Стефаном-из-будущего получался каким-то бессвязным и непоследовательным. Оба говорили о маске. Видимо, незадолго до разговора Стефан-из-будущего отдал Вику маску, похожую на физиономию убийцы. Но где и когда? Сколько дней назад?
И тогда Стефану пришла невероятная мысль. Он отложил ручку и отправился в пристройку, где хранились заготовки для голов манекенов, пластиковые и полистироловые руки и ноги. Порывшись в них и найдя подходящую голову, он поставил ее на место бюста Мартинес.
Затем взял три баночки подвулканизированного латекса и принялся трудиться над муляжом. Руки с необычайной скоростью растирали, разминали и разглаживали материал. Выпуклости, впадины и изгибы обретали форму. Лицо искажалось и превращалось в чудовищную физиономию с видеокассеты. Носил ли этот человек маску? Что за болезнь до такой степени изъела его плоть?
В руках Стефан держал изуродованное природой лицо того, кто убивал. Лицо, которое, по его расчетам, он увидит только через несколько дней. Он забежал вперед, ему удалось опередить будущее.
Удалось изменить ход событий.
Он поднял глаза на это нечеловеческое лицо и отшатнулся. Перед ним было само воплощение зла. Демон, с которым предстояло сразиться. Может, именно для этого и был ему дан дар предвидения…
Часы показывали 9:45.
Он все оставил как есть, сполоснул под краном руки и быстро взбежал наверх.
В спальне крепко спала Сильвия. Рядом с ней стояла почти пустая бутылка водки. Макияж растекся по щекам, по одеялу и подушке.
На компьютере лежал его цифровой фотоаппарат. Но ведь он оставил его в «форде». С чего бы это жена им заинтересовалась?
«Следить за Сильвией», – написал на стене Стефаниз-будущего в третьем сне. Почему?
Он надел тенниску, черные джинсы, быстро провел щеткой по волосам и выбежал из спальни.
В одной руке он держал ключи от машины и зеленую маску персонажа из фильма «Маска», в другой – кухонный нож.
9:55. Он с большим запасом приедет в Мери-сюр-Уаз.
Месса начнется только в 11:00.
39
Воскресенье, 6 мая, 10:23
Вик был зол на весь мир. Всю дорогу от Булонь-Бийанкур до Шеврез он непрестанно думал о Селине, о том, как они расстались сегодня утром, не сказав друг другу ни слова. Вчерашний разговор, перешедший в бурную ссору, снова вынудил их спать порознь. Он улегся в будущей детской, скорчившись на надувном матрасе, а она осталась в спальне и всю ночь проплакала, завесившись своими длинными волосами. Она даже угрожала, что уедет на несколько дней к матери в Авиньон.
А наутро, когда Мортье не дал ему спокойно доесть завтрак в одиночестве, сообщив, что появилась очередная жертва, Вик выскочил из дому бегом. Он планировал провести воскресный день в попытках исправить ситуацию в семье, а вместо этого поехал к месту преступления.
Проработал всего-навсего три недели, а семейная жизнь уже вошла в штопор. Слава богу, что через несколько месяцев родится ребенок. Ван был прав: это дело не для новичков.
После четырех дней следствия Вик начал всерьез это замечать.
