– Не могли бы вы сообщить мне цель вашего визита? И я тогда отправила бы мужу сообщение.
Стефан резко вскочил и посмотрел ей прямо в глаза:
– Я не с ним хотел поговорить, а с вами.
У Селины отчаянно забилось сердце.
– Со мной? Но…
– Может произойти серьезное происшествие, оно заденет вас или вашего ребенка.
Он сжал кулаки.
Селина пальцем указала ему на дверь:
– Прошу вас… Немедленно уходите.
Стефан подошел чуть ближе и замахал руками:
– Нет-нет, не бойтесь! Не бойтесь меня! Я, должно быть, очень дурно воспитан, неловок, поэтому со мной трудно чувствовать себя спокойно. Это… это недоразумение! Если вы будете бояться, это никогда не подействует.
– Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое.
– Я… Послушайте, я знаю, мое присутствие здесь в такой час выглядит странно… Но скажите, нет ли у вас какого подозрения по поводу вашего ребенка?
– Что? По поводу ребенка? Да что вы такое говорите?!
– Вы делали обследования, которые показали бы, нет ли у него трисомии?
Селина прижалась к стене. На какую-то долю секунды с ней произошла странная вещь. У нее возникло впечатление, что фразу, которую она собралась произнести, она уже произнесла, только в ужасно замедленном темпе. И от этого она еще больше испугалась.
– Чего вы хотите? Скажите, что вам нужно, и уходите, прошу вас!
Стефан даже не пошевелился:
– Хочу, чтобы вы мне ответили. И гарантирую, что сразу же уйду.
– Почему вы…
– Отвечайте, прошу вас… Ваш ребенок…
И тут Селина взорвалась. Это было уже выше ее сил.
– Нет! Это слишком личное! Убирайтесь, или я закричу!
Стефан подошел к ней. Лицо его было очень серьезно. Он вспомнил слова, произнесенные в одном из снов:
«– Почему ты это не предотвратил?
– А что я должен был сделать? Похитить беременную женщину?»
Он снова заговорил, и от его голоса кровь стыла в жилах.
– Я без ответа не уйду, вы слышите?
Селина метнулась в сторону, но Стефан, не зная, как отреагировать, схватил ее за воротник туники. Она принялась кричать и расцарапала ему руку. Он сильно толкнул ее на диван, она упала на левый бок и сразу же испуганно села.
Стефан в ужасе поднял руки:
– Простите меня! Простите меня… я… я не хотел!
Он попробовал подойти к ней, но она отпрянула, прикрыв ладонями лицо.
– Да поверьте же вы мне, черт возьми! – повторял Стефан. – Я не собираюсь на вас нападать!
Селина сидела не шевелясь. Этот псих совсем слетел с катушек.
– А если… если я отвечу на ваш вопрос, вы поклянетесь не причинять мне зла?
– Но я вовсе не хочу причинить вам зло! За кого вы меня принимаете? За сумасшедшего? И вы туда же?!
Он проорал эти слова, окончательно выйдя из себя, потом глубоко вздохнул и почти прошептал:
– Даю вам слово… Только, хотя бы из сострадания, перестаньте принимать меня за монстра.
Она присела на ручку кресла, обхватив себя руками за плечи, и сидела так, оцепенев.
– УЗИ четвертого месяца беременности показало, что косточки носа не просматриваются и… имеется выраженная отчетливость затылочной зоны. Эти показатели наводят на мысль о трисомии 21
[65].
А откуда вы узнали, что у моего ребенка есть такие риски? Вы заглядывали к доктору Сенешалю, моему гинекологу? Или вам сказал Вик? А может, вы за нами следили?
– Да нет же! Я не был у вашего гинеколога и за вами не следил! Перестаньте!
– Тогда как вы узнали?
– Мне было видение.
– Видение?
Стефан, слегка раскачиваясь, покусывал себе кончики пальцев.
– Я только хочу понять. Понять, чтобы помочь вам. Не знаю почему, но я чувствую, что с вами может случиться какая-то беда. С вами и с вашим ребенком. Через несколько дней.
Селина вздрогнула. Этот тип наводил на нее ужас. Визит пора прекращать. Надо попытаться выбраться отсюда и сбежать.
– Какая беда?
– Несчастье, которое уничтожит вашего мужа. Он утверждал, что… что он ненавидит науку. Я полагаю, он хотел сказать о лишней хромосоме. А вы собираетесь вскорости проходить какое-нибудь обследование, касающееся вашей беременности?
Селина молчала. Этот псих желал зла ее ребенку. Шизофреник, явно сбежавший из клиники, каким-то образом раздобыл ее медицинскую карту и готов устроить ей вскрытие, лишь бы прекратились его видения. На столе в столовой она заметила ножницы. Если все сделать быстро, у него не будет времени отреагировать.
Но она вовремя одумалась. Он наверняка гораздо сильнее ее. И она решила ответить, чтобы выиграть несколько драгоценных секунд:
– Завтра утром мне будут делать амниотическую пункцию. У меня возьмут немного околоплодной жидкости для более углубленного анализа.
Стефан прищелкнул пальцами:
– Так и есть! Вот черт!
Он бросился к ней и крепко стиснул ее ладони:
– Вы не должны ходить на это обследование! Не знаю, где с вами случится беда, на улице или у гинеколога, но у вашего ребенка нет никакой трисомии! Тем более что у него никогда не было сорока семи хромосом!
Селина расплакалась:
– Вы делаете мне больно! Прошу вас…
Стефан еще сильнее сжал ей руки:
– Нет, вы не понимаете! Я не хочу причинить вам боль, а, наоборот, хочу вам помочь! Если вы пойдете к гинекологу на прием, то потеряете ребенка! Вы этого хотите? Взять на себя ответственность за его смерть?
– Нет! Нет!
Он отпустил ее.
– Я ничего не могу вам доказать, вы просто должны мне поверить.
– Я… я вам верю. Я не пойду на обследование. Клянусь… клянусь, что не пойду.
Лицо Стефана прояснилось и тут же вновь помрачнело.
– Вы лжете.
– Нет.
– Почему я должен вам верить?
Если этот больной в чем-нибудь уверен, то ни в коем случае не надо ему возражать. Селина тактично сказала:
– Потому что я так сказала. Ведь я же вам верю. И вы мне тоже должны поверить.
На этот раз уже она схватила его за руки и впилась в него горящим взглядом:
– Вы должны мне поверить.
Стефан попятился к выходу. Силы его были на исходе. Он стиснул кулак и сказал:
