– А повреждений на трупе не обнаружили? Ну там, следов насилия…
– Тело сильно обгорело. Эксперт сказал, что поза трупа соответствует смерти в огне… Возможно, Долгушина была пьяна, уснула, а когда пожар разгорелся, задохнулась в дыму. Так часто бывает. Меня вот что смутило… – Борисов приостановился и повернулся к Астре. – Оказывается, убитая в сквере Грибова и сгоревшая в доме Долгушина работали в одной фирме.
Поскольку она молчала, начальник службы безопасности сам задал вопрос:
– Вы ничего не хотите мне сказать?
– Эти два убийства объединили в одно дело?
– Чудесно! – сухо улыбнулся он. – Умеете вы уходить от ответа. Нет, пока что не объединили. Пожар случился за городом, поэтому относится к другой епархии. Да и квалифицировали его – поначалу – как несчастный случай. А вы сразу – убийство!
– Я оговорилась…
– Не верю. Ладно, оставим это на вашей совести.
Он с удовольствием вдыхал прохладный воздух сада. Деревья гасили звуки проезжавших по шоссе машин. Тихий шепот листьев успокаивал, убаюкивал.
Борисов увлек Астру в боковую аллею, где вдоль бордюра рдели пышные бордовые хризантемы. «Словно запекшаяся кровь, – подумала она. – Красиво и страшно».
– Вы наводили дополнительные справки о Долгушиной?
– Хм… разумеется. Она из Ярославля, снимала квартиру на Стромынке… работала бухгалтером. Не замужем. С соседями дружбы не водила, держалась особняком. Коллеги отзываются о ней положительно. Звезд с неба не хватала, но дело свое знала.
– Оперативно.
– На том стоим, Астра Юрьевна. Еще вопросы будут?
– Ее родственники проживают в Ярославле?
– Она приемная дочь пожилой пары. Они взяли ребенка из детдома. Оба – учителя на пенсии. Их уже вызвали… опознавать тело. Хотя как им это удастся… Зрелище, прямо скажем, жуткое.
– То есть с полной уверенностью сказать, что сгорела Долгушина, нельзя?
Борисов поднял лицо к небу и развел руки в стороны:
– Полностью уверенным здесь может быть только Господь Бог! И то – не факт…
– Существуют же какие-то методы…
Астра не понимала, почему она продолжает этот бессмысленный диалог. Она задавала вопросы скорее по инерции. Такие вопросы задавал бы на ее месте любой сыщик. Но ответы Борисова не приближали ее к цели, ничего толком не проясняли.
– А зубы? Надо опросить стоматолога…
– Опросят, вероятно, – равнодушно кивал Борисов. – Если у родителей возникнут сомнения. Хотя вряд ли… Долгушина взяла отпуск, я узнавал. Поэтому она оказалась в Ласкине. Она никуда не собиралась ехать… я имею в виду за рубеж или…
– Ее квартиру осматривали?
– Это обычная процедура. Квартира как квартира. Ничего примечательного.
– Она могла уехать куда угодно, – опять же по инерции сопротивлялась Астра. – И никому не докладывать. Свободная женщина в свободной стране.
– Кто же тогда был в доме?
Астра пожала плечами. Ее легкое полупальто со сборками чуть выше талии делало ее похожей на даму прошлого века.
– Дайте мне адрес Грибовой! – попросила она Борисова.
Тот удивленно поднял брови:
– Он у вас, я же посылал.
– Нет! Ее матери, она ведь тоже Грибова?
– Ах, матери? – Начальник службы безопасности полез в карман куртки и достал сложенный вчетверо листик с адресом. – Я предвидел, что он вам понадобится.
Они как будто устраивали друг другу экзамен. В молодые годы Борисов, начитавшись Агаты Кристи и Конан Дойла, мечтал стать частным детективом. Но он никогда бы не подумал, что дочка шефа начнет заниматься сыском. Для женщины это слишком уж рискованные приключения… Он с удовольствием выполнял при ней роль «мальчика на побегушках», чувствуя себя причастным к чему-то загадочному и значительному.
«И потом, я же отвечаю за нее…» – думал он, глядя вслед удалявшейся от него по аллее Астре…
Мать секретарши из «Маркона» выглядела осунувшейся и убитой горем. Руди, поскуливая, лежал на половичке в прихожей и едва обратил внимание на гостью. Перед ним стояла тарелочка с нетронутым собачьим кормом.
Астра осторожно, стараясь не потревожить таксу, прошла вслед за хозяйкой в комнату.
– Он ужасно тоскует, отказывается от еды… – сказала Грибова. – Бедный пес… Не верится, что такое случилось с моей дочерью… Просто не верится! Я упала в обморок в морге… мне делали какие-то уколы… все было как в тумане…
Она села на диван в гостиной, сжала пальцами виски. На ней было узкое черное платье и черная повязка на волосах. В квартире стоял запах подгоревших котлет.
– Не могу плакать… напилась лекарств… и будто пустота внутри. Ни мыслей, ни слез… Вы из полиции?
– Видите ли, директор фирмы, где работала ваша дочь, решил провести собственное расследование…
Астра смело ссылалась на отсутствующего Тетерина. Пока тот вернется из отпуска, она найдет убийцу. Развязка близка, и смерть Марины – тому подтверждение. Преступник заметает следы, потому что ему наступают на пятки.
– А…
Казалось, Грибову не волнует, кто и зачем прислал к ней эту молодую женщину. Постигшее ее несчастье заслонило все прочее – мелкое и незначительное.
– Вы не против ответить на несколько вопросов? – вежливо осведомилась посетительница.
– Да… да…
– Скажите, вы кого-нибудь подозреваете?
– Я? Конечно, нет… На Мариночку напали бандиты… в сквере… Я говорила ей, чтобы она не гуляла там с Руди… По вечерам в таких местах околачивается всякий сброд… Но она меня не слушала. Она с детства была непослушной. Все делала по-своему…
Ее голос надламывался, но глаза оставались сухими.
– Марина не рассказывала вам о своей знакомой актрисе? Они вместе выгуливали собак…
– У дочери не было знакомых актрис…
– Вспомните, пожалуйста! – взмолилась Астра. – Они сдружились во время прогулок в том самом сквере. Актрису звали Донна Луна.
– Донна Луна? Странное имя… Нет, Мариночка ничего такого мне не говорила… я бы запомнила… Донна Луна… Нет, не слышала о такой.
– А вы часто виделись с дочерью?
– Мы живем в разных концах города. Так получилось после смерти ее бабушки, моей мамы. Мариночка переехала в ее квартиру. Сдавать было жалко, и без присмотра не оставишь. Вот она и решила… ей хотелось самостоятельности! Знаете, в молодости очень важна свобода…
– Простите за любопытство… у вас есть мужчина?
Грибова тяжело вздохнула и сложила руки на коленях.
– С отцом Мариночки мы развелись много лет тому назад… У меня были мужчины, я ведь живой человек… Меня уже спрашивали об этом… в полиции… а, все равно…
