Если бы все было так просто. Только сейчас речь шла не о том, чего хотелось Элоиз или Вито… Ведь он может передумать, когда узнает…
Но нет. Об этом пока рано говорить.
– Лора, но мне нужно удостовериться, – с мольбой ответила Элоиз. – Мне нужно узнать, что он чувствует, что чувствую я! Что мы значим друг для друга и что думаем обо… обо всем!
– Что ж, именно поэтому тебе нужно больше видеться с ним, – ободрила ее Лора. – Чтобы начать узнавать друг друга! Пригласи его сюда в Лонг-Айленд, своди на пляж, покажи город, пройдись с ним по магазинам. Пообедайте вместе. Повеселитесь, наконец!
Еще пару часов в голове Элоиз эхом звучали наставления ее хозяйки.
Когда приехал Вито, Лора радушно встретила его и достаточно громко, чтобы он мог услышать, сказала Элоиз, что он невероятно хорош собой.
Потом из дома выбежал Джонни и с еще большим, чем в первый раз, энтузиазмом бросился к сверкающей «феррари», которую Вито арендовал на время пребывания в Америке.
Элоиз забралась в машину, и Вито, помахав Джонни, сидящему на руках у своей матери, выехал из обширного поместья Карлдонов.
Он сосредоточился на дороге, а Элоиз с замиранием сердца рассматривала его черные волосы, темные очки, точеный профиль, мускулистый торс, обтянутый рубашкой поло, и загорелую руку, на которой поблескивали золотые часы…
Элоиз влекло к нему, как и раньше, и она знала по тому, с каким восхищением он посмотрел на нее в тот первый день, когда приехал в поместье Карлдонов, что она тоже ему небезразлична.
Хорошо, что Лора настояла на том, чтобы Элоиз для прогулки по фешенебельному Лонг-Айленду выбрала что-нибудь из ее гардероба.
– Я прикупила эту одежду на будущее, и она идеально подойдет тебе! – С этими словами она протянула ей темно-синие брюки с эластичным поясом, свободную полосатую блузу, сандалии белого цвета и соломенную сумку через плечо.
В этом наряде, с заплетенными в косу волосами и белой повязке на голове, Элоиз казалась стройной и выглядела очень стильно, чему подтверждением послужил восхищенный взгляд Вито. Она тут же вспомнила, что он смотрел так на нее каждый раз, когда она подходила к нему во всех его многочисленных гостиницах, раскиданных по всей Европе. Тогда Вито не смотрел больше ни на кого, и его взгляд был прикован только к ней одной.
Он словно прочитал ее мысли и повернулся к ней, и она испытала силу его взгляда, несмотря на то что его глаза были спрятаны за темными стеклами очков.
– Итак, куда мы поедем? – улыбнулся Вито.
– Южное побережье пользуется наибольшей популярностью, и там самые лучшие пляжи, а северное менее многолюдное и более историческое.
– Я никогда не был в Лонг-Айленде, но думаю, мне понравится тут.
Он чуть не сказал, что ему понравится даже пустыня, если только рядом будет Элоиз.
Раньше Вито принимал как должное то, что мог провести с ней столько времени, сколько ему хотелось, и думал, что она всегда будет с ним. Но сейчас он понимал, что больше никогда не будет воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся.
Может, все дело в том, что он завоевал и соблазнил ее без особых усилий? А потом решил, что она будет ждать его, сколько понадобится, пока он не выпутается из тупиковой ситуации, в которую его загнала Марлен?
Что ж, теперь он не будет таким самонадеянным по отношению к Элоиз.
– Ладно, – как можно более беззаботным тоном продолжил Вито, – расскажи мне все, что ты знаешь о Лонг-Айленде.
Элоиз обрадовалась, что в этот раз она будет главной в разговоре. Во время их совместного тура по Европе они посетили множество городов, в большей половине которых она никогда не была, но Вито знал о них все. Но теперь они поменялись ролями, и не он будет рассказывать ей о Лонг-Айленде, а она ему.
Возможно, это был своеобразный символ перемены, пусть даже и незаметной, в их отношениях. Элоиз перестала быть той сговорчивой подружкой, готовой исполнять все прихоти Вито. Впервые за все время их знакомства она почувствовала себя более равноправной… А еще более взрослой и менее зависимой.
Тут было над чем задуматься, но только не сейчас. Потом она обязательно выделит время для того, чтобы разобраться со своими мыслями и чувствами. Потому что сегодня ей, как и Вито, хотелось просто отдохнуть и приятно провести время.
– Ладно. Итак, изначально Лонг-Айленд был домом для нескольких индейских племен. Потом с началом европейской колонизации индейцев вытеснили с этих земель, и тут поселились голландцы и англичане. В XIX веке, когда сюда проложили железную дорогу, в эти места приехало еще больше поселенцев. Потом тут начали выстраивать свои огромные поместья богатые жители Нью-Йорка.
С каждым словом Элоиз все больше расслаблялась. Вито время от времени задавал ей какие-то вопросы, и их беседа протекала легко и непринужденно.
К тому времени, когда они заехали пообедать в один из живописных курортных поселков в восточной части Хэмптонса, Элоиз пришло на ум, что она следует советам своей работодательницы и чудесно проводит время в компании Вито. Его чувство юмора совпадало с ее собственным, они обменивались шутками и многозначительными взглядами и чувствовали себя при этом свободно и естественно.
Словно и не было никакой разлуки.
Вито откинулся в кресле, расслабившись после невероятно вкусного обеда из свежепойманной рыбы и холодного пива. Элоиз сидела за столом напротив него и, попивая холодный чай, развлекала его историями из жизни Вандербильтов и Морганов, а также остальных богатеньких американцев так называемого «позолоченного века», которые построили свои огромные особняки на Золотом побережье.
– Думаю, некоторые из особняков открыты для посещения публики, – заметила Элоиз. – И мне кажется, что многие из них были украшены содержимым французских дворцов и шотландских замков, доставленных сюда на кораблях в XIX веке. Камины, зеркала, деревянные панели и все такое.
– Наверное, мы, европейцы, должны принять это как комплимент! Разграбить нашу историю, чтобы создать свою собственную! – пошутил Вито, а потом выражение его лица стало серьезным. – Помнишь, как мы с тобой отправились в Версаль, когда только приехали в Париж? Ты хотела посмотреть Трианонские дворцы, Большой и Малый. И мы обошли их за один день!
– Ты оказался очень выносливым, – улыбнулась Элоиз.
– Мне хотелось угодить тебе.
Элоиз не верила своим ушам. Неужели он и правда старался ради нее? Не только в тот день, а на протяжении всего времени, что они были вместе? А она даже не замечала, сколько усилий, вложенных в их отношения с его стороны, скрывалось за его обаянием и непринужденностью.
По мнению ее матери, это Элоиз угождала Вито, и никак не наоборот. Похоже, она была несправедлива к нему.
То, что Элоиз не замечала его стараний, еще не значит, что он не прикладывал их…
