«Какая женщина может поступить подобным образом?» – спросил Вито.
Та, которая боится снова быть отвергнутой, теперь, когда она носит под сердцем ребенка.
Вот причина, заставившая Элоиз хранить молчание с тех пор, как Вито разыскал ее в Америке. Вот почему она вела себя так осторожно, боясь рассказать ему, что получилось в результате их короткой любовной связи.
Но теперь она понимала, что молчать дольше нельзя, что она должна объяснить эту причину Вито. Должна!
Элоиз почувствовала, как быстро забилось ее сердце, и она преисполнилась решимости, которая заглушила отчаяние, поглощавшее ее до этого момента. Она не откажется от Вито! Ни за что! И не позволит его злости похоронить ее надежды и мечты.
С каждым часом, остававшимся до рассвета, Элоиз все больше укреплялась в принятом решении. Она уже однажды осудила Вито несправедливо, неправильно оценив его помолвку со своей приемной кузиной. И сейчас повторила ту же самую ошибку, чем обрушила его гнев на свою голову.
Но один раз ей удалось все исправить! Так, может быть…
Но захочет ли он еще раз выслушать ее? Элоиз не знала – не могла знать. Она была уверена только в одном – ей стоит попытаться ради своего шанса на счастье. Слишком многое было поставлено на карту.
Вито смотрел в окно своего гостиничного номера, разглядывая верхушки деревьев зеленого оазиса Центрального парка. Он вспомнил, как стоял здесь в ту ночь, совсем недавно, когда Элоиз пришла к нему в отель, чтобы извиниться за то, что неправильно поняла его и несправедливо осуждала. И им удалось примириться после такой горькой ссоры, недоразумений и недоверия. После их разговора в нем снова пробудилась надежда.
Но теперь все пропало. Все перечеркнуто и разрушено. Элоиз оказалась не той женщиной, которую он видел в ней. Она скрывала от него – день за днем – самое важное. Как она могла так поступить? Как могла разговаривать с ним, улыбаться ему, весело смеяться – позволить поцеловать себя! – и все это время знать, что носит под сердцем его ребенка. Знать и не сказать ему!
По его спине пробежал холодок. Вито стало дурно, когда он подумал, что чуть не женился на Карле! Если бы там, у алтаря, он не нашел в себе силы отказаться от этой дьявольской сделки с Мадлен и ее дочерью, он бы женился на Карле! И пребывал бы в абсолютном неведении, что в Америке в материнской утробе подрастает его ребенок. И когда малыш появился бы на свет, Вито все еще оставался бы связанным узами этого нечестивого брака, ожидая развода, на котором он настаивал и который должна была дать ему Карла, как только залечила бы свое уязвленное самолюбие и раненное сердце с помощью их фиктивного брака.
А потом он подумал о том, как Элоиз отказалась выслушать его, когда он разыскал ее в поместье Карлдонов, и только случайно оброненные слова ее работодателя о том, какой катастрофой обернулась для Вито потеря доли акций Гвидо, заставила ее передумать и прийти к нему мириться. Его лицо исказила гримаса боли. И даже тогда Элоиз не сказала ему, что беременна от него! Она и дальше скрывала от него правду!
Какая женщина будет скрывать ребенка от его собственного отца?
Эти обвинительные слова крутились в его голове, словно заезженная пластинка. И этот приговор, которые он вынес Элоиз, пронзил мечом и его сердце тоже. Потому что он разрушил все, о чем мечтал Вито, надеясь восстановить, возобновить и укрепить свои отношения с Элоиз. Его Элоиз.
Но она оказалась не той, за которую он принимал ее!
И теперь все, что могло быть между ними, сводилось к пустой формальности, фиктивному браку, точно такому же, который он чуть не заключил с Карлой.
Какая горькая ирония…
Звонок телефона прервал его мысли. Вито схватил трубку, ожидая, что звонят со стойки регистрации, чтобы сказать что гостиничный лимузин ждет его, чтобы доставить в аэропорт. Вито собирался слетать в Рим к матери и привезти ее сюда не свою безрадостную свадьбу, ту, которая законно соединит его и Элоиз, чтобы их ребенок не родился внебрачным.
Вито болезненно поморщился, думая о том, что ему предстоит.
А в следующую секунду он оцепенело смотрел прямо перед собой, переживая посетившее его чувство дежавю. Звонили действительно со стойки регистрации, но по другой причине.
К нему в гостиницу приехала Элоиз.
Вито весь напрягся. Что она могла сказать ему сейчас?
После того что она натворила, что она могла сказать в свое оправдание?
Поднимаясь в лифте, Элоиз чувствовала, как сердце выпрыгивает у нее из груди. Она инстинктивно потянулась рукой к животу, прикрыв округлившуюся часть своего тела. Хорошо, что период, когда ее постоянно тошнило, остался в прошлом.
Элоиз пыталась успокоить натянутые до предела нервы.
«Я должна попытаться. Должна!»
Но когда Вито открыл дверь своего номера и отошел в сторону, чтобы впустить ее, ее сердце застучало со скоростью пулеметной очереди. Выражение лица Вито оставалось непроницаемым и закрытым, как наглухо запертая дверь.
– Ты хотела видеть меня, – сказал он голосом, лишенным всяческих эмоций.
Элоиз кивнула, тяжело сглотнув. Она подошла к окну, а потом развернулась. Сегодня она специально надела обтягивающую блузку, открыто демонстрируя свое положение, которое скрывала от Вито во время его предыдущих визитов.
Она шумно вздохнула, пытаясь набраться храбрости, вздернула подбородок и приготовилась говорить.
Вито посмотрел на нее, и его взгляд задержался на ее округлившемся животе. Элоиз заметила, как его ничего не выражающие глаза вдруг блеснули. Может, это была вспышка злости? Или чего-то другого?
Она должна найти правильные слова, какими бы трудными они ни были. Потому что от них зависело не просто многое, от них зависело все.
Раньше Элоиз проявляла осторожность и боялась, что будет, если Вито узнает о ее положении! Но теперь осторожность была ее противником.
– Вито, мне необходимо поговорить с тобой! – выпалила она.
– Вот как? Лично я не вижу в этом никакой необходимости. Единственное, что меня беспокоит, – это как поскорее организовать нашу свадьбу. Чтобы ребенок, которого ты носишь, родился в законном браке.
Его голос оставался безучастным. Но стоило Вито увидеть Элоиз, когда она вошла в его номер, его охватила мучительная боль, которую он не испытывал никогда в жизни. Его взволновала не только ее красота. Впервые за все это время Вито мог рассмотреть ее округлившийся живот и чуть располневшую фигуру. Элоиз была на пятом месяце беременности и носила под сердцем ребенка.
Их ребенка.
Услышав его резкий ответ, Элоиз побледнела.
– Вито, пожалуйста! – едва слышно выдохнула она. – Пожалуйста! Выслушай меня! Прошу тебя! Не так давно… – Ее голос задрожал от волнения. – Когда ты пришел ко мне, разыскав меня в Нью-Йорке, я отказалась выслушать тебя! Пожалуйста, не поступай со мной так же, как я поступила с тобой! Дай мне шанс – шанс… все объяснить…
