– Нет уж: пусть полиция ищет Флинна, а еще лучше – если я сам приведу их к нему. Очень сложно убедить кого-то в собственной невиновности, оказавшись за решеткой, так что, пока этого не произошло…
– Но это безумная идея! – воскликнула Вивиан.
– Ты ведь говорила, что ненавидишь этого Флинна, – в замешательстве проговорил Дэвид. – Разве тебе не хочется, чтобы его осудили?
Вивиан провела рукой по корешку книги, избегая его взгляда, наконец ответила:
– Все сложнее, чем ты думаешь.
Дэвид взял ее за подбородок и заглянул в глаза, но она не могла сказать ему всей правды: настолько привыкла скрывать, что Флинн держит при себе ее брата и что она скорее умрет, чем подвергнет Саймона опасности. Ведь если схватят главаря, то в тюрьму бросят и всех его подельников. На Флинна ей плевать, но брат совсем другое дело.
– Там есть и другие: те, кто мне очень дорог, – еле слышно проговорила Вивиан.
– Да, помню. – Дэвид откинулся на спинку стула. – Громила и совсем молодой парень.
Вивиан вздрогнула, но ничего не сказала: только кивнула.
– Это еще одна причина, по которой мне надо самому заняться этим делом, – добавил Дэвид. – Мне нужно только вернуть печатку и положить конец Черному Герцогу, но я совсем не против, если Флинна отправят на каторгу – хотя бы за то, как он обращался с тобой.
Вивиан намурилась. «За то, как он обращался с тобой». До этого момента Саймон был единственным мужчиной, который пытался ее защитить, но из-за возраста у него это не очень получалось. От тревоги за брата у нее сжалось сердце.
– Флинн… добровольно кольцо не отдаст, – запинаясь, попыталась объяснить Вивиан. – Он упрямый и злобный как бык. Если же отобрать силой, то… плохо будет другим – тому мальчишке, например.
После этих слов удивление исчезло с лица Дэвида, и он прямо спросил:
– Кто этот парень, Вивиан?
Она посмотрела на него полными страха глазами и прошептала:
– Мой брат. Мой младший брат, Саймон.
Дэвид медленно кивнул:
– Теперь понятно: все это время ты пыталась его защитить.
– И теперь ищейкам с Боу-стрит его я не отдам, – твердо заявила Вивиан. – Пусть забирают меня, но не Саймона и…
– И это самая главная причина, по которой мы должны действовать сами, – прервал ее Дэвид. – Мы заберем и мою печатку, и твоего брата.
Вивиан на мгновение потеряла дар речи и могла только, открыв рот, слушать, а Дэвид с возрастающим воодушевлением продолжал говорить:
– Если Флинн и вправду такой мерзавец, каким ты его описываешь, то юноша – Саймон, да? – будет только рад сбежать с нами. Я на него зла не держу.
– Но ведь именно Саймон ударил тебя по голове… – призналась Вивиан.
– Да не мог он поступить иначе! – махнул рукой Дэвид. – Наверняка решил, что я готов растерзать твое бесчувственное тело.
Вивиан так поразило это предположение, что она рассмеялась, но быстро справилась с неожиданным приступом веселья, села и задумалась. Возможно, план Дэвида и сработает. Он, конечно, безумный, но в то же время весьма привлекательный. Вивиан понимала: ждать, когда полицейские поймают Флинна с этой проклятой печаткой, опасно, – ведь схватят не только его, но и Саймона. Она готова была поставить все свои деньги до последнего пенса, что главарь банды будет и дальше грабить дилижансы в одном месте, а потом, сидя в пивной, хвалиться победами, при этом еще и безбожно привирая. Без сомнения, рано или поздно он попадется, а вместе с ним и Саймон…
– Так ты поможешь мне? – вернул ее к реальности Дэвид.
– А ты обещаешь, что не сдашь Саймона полиции?
– Клянусь, сделаю все возможное, чтобы Саймона не тронули, – серьезно проговорил Дэвид.
Вивиан пребывала в смятении: как быть? Заботиться о Саймоне, оберегать его, насколько хватает сил, – ее долг, но сейчас ей предстояло вверить жизнь младшего брата мужчине, который хоть и покорил ее сердце, но не был ей родным. Пауза затянулась, но в итоге девушка вымученно улыбнулась: после того как приняла решение, ей стало спокойнее:
– Да, помогу.
Глава 17
Следующие два дня Дэвид во всех деталях продумывал свой план. О делах брата он, конечно, не забывал и каждое утро ходил в Эксетер-хаус, украдкой глядя по сторонам, нет ли за ним слежки. Однажды ему удалось увидеть мужчину, который явно шел за ним, хотя и на приличном расстоянии. У него был слишком беззаботный вид для такого города, как Лондон. Чтобы убедиться в своих подозрениях, Дэвид по пути стал заходить во все дорогие магазины, и эта игра ему очень понравилась. Поскольку выходить с пустыми руками было бы подозрительно, Дэвид накупил кучу подарков для Вивиан: ленты и кружево, шаль из тонкого кашемира, два шелковых веера и книги. Представляя, с каким счастливым лицом Вивиан будет открывать свертки, он и сам радовался как ребенок.
В Эксетер-хаусе Дэвид быстро выполнял всю необходимую работу, если что-то не успевал, поручал Адамсу, а потом с головой уходил в подготовку к встрече с Черным Герцогом. Это было дело новое, необычное и, главное, незаконное – в общем все, как он любил.
Вивиан не сомневалась, что Герцог и есть Флинн. Ему сразу понравилась печатка, поэтому он не разрешил ее продать и забрал себе. Судя по ее рассказам, Флинн жадный, беспринципный, а еще очень тщеславный, так что, дабы потешить самолюбие, он вполне мог назваться Герцогом.
Дэвид, конечно, не хотел, чтобы ищейки с Боу-стрит узнали о его планах: боялся, что вмешается какой-нибудь особо усердный полицейский и все пойдет насмарку. После того как его обвинили в преступлении, которого не совершал, Дэвид больше не доверял властям и считал, что служители закона только все испортят.
Понятно, что искать Флинна надо было в тех местах, где он в последнее время грабил дилижансы: на дорогах в Лондон. Вивиан хорошо знала, на какие кареты он скорее всего обратит внимание, а значит, им придется покупать именно на них билеты и ездить как пассажиры. Рано или поздно их пути пересекутся, и тогда, по замыслу Дэвида, он предложит Флинну сделку: выкупит печатку и свободу Саймона, – и в обмен на это Черный Герцог перестанет существовать.
Дэвид понял, что пора действовать, когда к нему снова зашел герцог Вэр и подтвердил свои подозрения насчет Перси-старшего. Ему удалось узнать, что сэр Джеймс из личной неприязни к Дэвиду стал подстрекать полицейских плотнее заняться серией грабежей на дорогах, подкинув версию о Черном Герцоге. Перси всюду твердил, что разбой сам по себе – дело преступное, а если при этом разбойник еще и носит благородный титул герцога, то это вообще граничит со святотатством, и убеждал полицию немедленно его арестовать.
– Я не заслужил такого отношения к себе, – сказал на это Дэвид.
– До меня дошли слухи, – ухмыльнулся Вэр, – что его сын за год проиграл в карты целое состояние.
