Машина опять нырнула, и Нечаев громко выругался. Колесников недовольно поджал губы. Этот щенок нарочно прыгает по ямам, чтобы не отвечать на прямой вопрос.
– Учти, в случае чего я с тебя шкуру спущу!
– Уже учел, – буркнул Артем, объезжая очередную колдобину.
«Ты терпила! – издевался над ним Сказочник. – Этот мудак тебя ни во что не ставит! Будь, наконец, мужиком. Врежь ему по зубам!»
Глава 47
– Где ты был, Сережа? Почему трубку не брал? – накинулась на мужа Зинаида Витальевна. – Что за вид? Кроссовки в грязи… Ты что, в лес ходил?
– Ага! По грибы! С палкой!
Колесников со стоном опустился на стул в прихожей и начал снимать обувь. К подошвам налипла грязь, на спортивных брюках – лесные колючки и хвоя.
Жена наклонилась к нему и прошептала:
– У нас Вера с ребенком! Рома уснул, а она сидит в гостиной, тебя дожидается.
– Что-то случилось? – недовольно поморщился он.
– Не знаю. Она молчит, а я не спрашиваю.
– Ладно, я переоденусь и поговорим…
Визит дочери с внуком пришелся некстати. Сергей Акимович устал, голова гудела, натруженная нога разболелась. А тут Вера еще и сына притащила! Он вообще предпочитал поменьше видеть мальчика, который напоминал ему о семейной драме.
Колесников заперся в своей комнате, а Зинаида Витальевна вернулась в гостиную. Вера расположилась в кресле с бокалом вина в руках. Она подняла глаза на мать с вопросом:
– Как папа?
– На нем лица нет, – пожаловалась мать. – Будто семь миль по лесу отмахал. Пусть отдохнет полчасика, поест. Ты тоже, небось, голодная. Пьешь и не закусываешь. Я ужин второй раз разогреваю…
Она вздохнула и накапала себе корвалола в рюмку. Выпить бы чего покрепче вместе с дочерью, но сердце шалит. Беду чует.
– Ты с отцом поаккуратней, Верочка. Он на себя не похож. В последнее время его не узнать! То кричит по всякому пустяку, то слова не вытянешь. Ему бы врачу показаться, а он слышать не хочет.
«Папаша с любовницей отрывается, а ты переживаешь за него, – злобно подумала Вера. – Он забил на нас! На тебя, на меня, на внука! Ему молодую бабу подавай, а не домашние проблемы!»
– А где твой Артем?
– Гуляет, наверное. Развлекается!.. Мы с сыном ему в тягость. Он норовит из дому сбежать при первой возможности. Видимо, плохо отдохнул в Турции. Решил в Москве догнаться! А телефон отключил, чтобы я не мешала.
– Может, они с отцом совместное дело ведут?
– Ой, мама! Знаю я их дела…
– Я в твою жизнь не вмешиваюсь, – робко улыбнулась Зинаида Витальевна. – Но к человеку надо подход искать. Думаешь, у меня с отцом все просто? Учись терпению, дочка. В наше время мужа потерять раз плюнуть. Другая подберет и спасибо тебе скажет. А ты одна куковать останешься.
Вера залпом допила вино и налила себе еще. Мать неодобрительно покачала головой. Она настороженно прислушивалась к звукам в глубине квартиры: не вскрикнет ли во сне ребенок. Вера редко навещала их с тех пор, как отец наговорил ей грубостей по поводу печальных последствий ее «распущенности». Зинаида Витальевна жалела обоих, но по заведенному обычаю принимала сторону мужа.
Веру раздражала эта черта матери, но она смирилась. Родителей не переделаешь.
– Ну, вечер добрый, – глухо произнес Колесников, появившись на пороге гостиной в домашнем халате и тапочках. – Если он добрый, конечно. Зина, оставь нас одних.
– Я на кухню, ужин согрею, – безропотно подчинилась жена.
Сергей Акимович уселся напротив дочери и налил себе выпить.
– Папа, хочу задать тебе один вопрос, – начала Вера, которой спиртное придало храбрости. – Наш род проклят?
– Что ты имеешь в виду?
Колесников, закаленный в судебных баталиях, умел скрывать свои эмоции. Его лицо оставалось непроницаемым.
– Нас преследует злой рок! – воскликнула дочь. – Кто положил начало нашим несчастьям?.. Ты ненавидишь меня за Ромчика, не можешь простить мою ошибку. Но в этом не только моя вина!
– Вот как? Разве это мы с матерью тебя за первого женишка сосватали? Впрочем, он даже женихом не был. Бой-френд, хахаль, сожитель…
– Хватит! – вспыхнула Вера. – Я за свою глупость расплачиваюсь сполна. На вас с мамой ношу не перекладываю. Но я имею право знать, в чем причина моих страданий!
– Ищи ее в себе, – отрезал отец. – Надо было лучше выбирать мужчину, тем более, когда он первый.
«Завел любовницу прямо в адвокатской конторе, под носом у зятя, и еще смеет читать мне мораль!» – крутилось у нее на языке. Она едва сдержалась, чтобы не обрушить на отца ответные обвинения. Не за этим она пришла.
– Мне известно, что в твоем роду был убийца! – решительно заявила Вера. – Он позарился на чужое богатство. Но самое страшное, что в этом замешан… призрак!
Колесников побледнел и съежился под ее сверкающим взглядом. Всего на миг. Многолетняя привычка держать себя в руках в любых обстоятельствах взяла верх над растерянностью.
– Ты в своем уме?!
– Бесполезно отрицать и оправдываться, – наседала она. – Наше благополучие построено на крови! Много лет назад ты продал фамильную драгоценность и вложил вырученные деньги в бизнес. Купил офис, приобрел связи…
– Я этого не скрывал, – перебил он.
– Эта фамильная драгоценность – не наша!
– Кулон с изумрудом в золотой оправе достался мне от родителей. Я с трудом нашел покупателя. Сама понимаешь, такую вещь в ломбард не отнесешь.
– Неважно, от кого тебе досталась кулон. На нем – кровь! Ты никогда не рассказывал, как умер мой дед. Боюсь, он скончался не в своей постели.
– Вера, опомнись! – рассвирепел Колесников. – Не трогай деда! Как у тебя язык поворачивается?
– Что с ним произошло? Отвечай!
– Его посадили… за взятку. Он был судьей, в общем…
– Я спрашиваю, как он умер? – повысила голос Вера. – Ты обязан мне сказать!
– Он повесился… в камере. Надеялся выпутаться, но получил большой срок. Его пугала колония, уголовники, лишения, которые придется терпеть. Моя мать угасла в течение года, оплакивая отца. Как бы там ни было, я его не осуждаю. И ты не суди.
– Я не об этом! Он тоже продвинулся благодаря «фамильной» драгоценности? Только не лги, папа! Умоляю!
Сергей Акимович молчал, сжав зубы и пряча взгляд. Дочь приперла его к стене, загнала в угол. Откуда она узнала?
– Я тебе все объясню, – процедил он. – Но не сейчас…
