Если бы она знала, чем закончится ее роман с бравым десантником, она бы вышла за него замуж? Вопрос остался без ответа.
Между тем неизвестный мужчина продолжал оставаться в доме, а Ольга боялась выйти из сарая, чтобы не попасться ему на глаза. Вдруг, он посмотрит из окна во двор? Неизвестно, что у него на уме. На мелкого воришку он не похож, на местного алконавта – тоже.
Образ бывшего мужа вдруг явственно представился Ольге. Самарин будто подмигивал ей, подтрунивая над ее испугом: «Не верила мне? Теперь сама убедишься, что я не врал! Он существует!»
– Кто? – пробормотала она, прильнув к щели и дрожа от возбуждения. – Сказочник? Неужели… это он затаился в доме?
От близости жуткого персонажа ее трясло в ознобе, зуб на зуб не попадал. Холодный ветер гнал по небу мокрые тучи, срывал в саду последние бурые листья. Казалось, в судьбе Ольги уже не будет ничего светлого и прекрасного. Все лучшее миновало и не вернется. Впереди – унылые дожди и ледяные снега…
* * *
Пистолет «беретта» оттягивал внутренний карман куртки Нечаева. Все предельно просто: достаешь оружие, взводишь курок, прикладываешь ствол к виску и стреляешь… Бух! И тебя нет.
Он пытался вообразить состояние небытия – и не мог. Оказывается, быть ничем – куда сложнее, чем быть чем-то. Хотя бы трупом…
Нечаев представил свое мертвое тело с дыркой в голове и горько улыбнулся. Вот и конец всему! Последняя точка, поставленная в неудавшейся жизни. Быть мертвым лучше, чем безумным. В сущности, безумие – тоже своего рода смерть, только куда более мучительная. Наверное, для Самарина наступило облегчение, когда кто-то поставил точку за него.
Адвокат почему-то не торопился ставить эту жирную точку. Он чего-то ждал, ощущая удары своего пульса и прислушиваясь к каждому звуку. Что-то должно было произойти!
– Я принял твой вызов, – сказал он в пустоту, при этом обращаясь к длинноволосому блондину. – Ну, где же ты? Струсил? Тогда кто из нас ничтожество?
Гнетущую тишину нарушал шум ветра в дымоходе и его собственное дыхание. Часы на стене остановились, словно Нечаев выпал из времени. Приближался полдень, но стрелки на циферблате не двигались. Должно быть, это и есть небытие. Ничему уже не быть! Завтрашний день не наступит, солнце больше не взойдет, на землю не опустится ночь… не зажгутся звезды…
– Я никогда не проснусь, – тихо произнес адвокат, прислушиваясь к своему голосу, который казался ему чужим. – Никогда не поцелую женщину, не съем яблоко, не выпью шампанского… не разозлюсь, не обрадуюсь…
Впервые понятие полного безальтернативного «конца» открылось перед ним во всей своей непостижимости. Он словно замер у входа в туннель, который вел в никуда. Что-то продолжало удерживать его на краю.
Он неспроста выбрал дачный домик Самарина местом своей гибели. Даже не потому, что Сказочник назначил ему тут встречу. В этих стенах начался его кошмар, в этих стенах все и закончится. Его не удивило, что дверь оказалась незапертой. По-иному не могло быть.
– Эй, парень, не испытывай мое терпение! – обратился он к незримому противнику. – Ты сам вызывал меня сюда! Какого черта опаздываешь?
Сверху раздались крадущиеся шаги: кто-то ходил по чердаку. Нечаев подобрался и сунул руку в карман с «береттой». Прежде чем пустить пулю себе в висок, он застрелит любого, кто посмеет сюда сунуться. Никто не помешает ему сойтись со Сказочником с глазу на глаз! Сейчас или никогда.
Он весь превратился в ожидание. Но до боли знакомый голос все равно застал его врасплох.
– Я думал, ты не придешь…
* * *
Ольга из своего укрытия наблюдала, как вслед за первым мужчиной во дворе появился второй, повыше ростом, и тоже в куртке с капюшоном. Этот второй проник в дом по наружной лестнице, ведущей на чердак. Самарин теплыми летними ночами любил спать под крышей. Он набивал свежим сеном матрац и наслаждался запахом сухих трав: это его успокаивало. С чердака можно было по деревянной лесенке спуститься в кухню.
Ольга пыталась представить, что происходит в доме. Павел умер не своей смертью, и место убийства может притягивать преступника. Но в доме находятся два человека, а не один. Кто из них лишил жизни Самарина?
Ольге было жутко. Очень. В любой момент кому-нибудь из этих двоих взбредет в голову прикончить другого и спрятать тело в гараже. Там уже и яма готова! Не надо будет париться. Засыпать труп землей легче легкого.
Она понимала, что ей надо бежать. Но вместо того, чтобы уносить ноги, Ольга достала из сумочки мятную конфету, сунула в рот и… продолжала вести наблюдение. Разоблачив настоящего преступника, она сможет вздохнуть спокойно. Пока что ей не предъявили обвинения в убийстве бывшего мужа, но где гарантия, что завтра ее не сделают виноватой? Следователь уже попросил ее не выезжать из города…
Глава 55
– Ты? – изумленно прошептал Нечаев. – Значит, все правда! Это ты убил Самарина! И в отличие от тебя, он умер по-настоящему…
– Прозрел? – ухмыльнулся Сказочник, сбрасывая капюшон. – Давно пора.
Его светлая шевелюра была собрана в хвост; лицо, нос с горбинкой, разрез водянистых глаз, чувственный рот и волевой подбородок не оставляли сомнений, кто это.
– Вот ты какой… – пробормотал адвокат. – Красавец! Ничего не скажешь…
– А ты не верил, что я существую? Думал, Самарин с ума сошел?
– Сначала да…
– Странный ты тип, Нечаев. Вроде умный, а на самом деле – дурак дураком.
– Не старайся разозлить меня, я и так злой.
– Ну, тогда давай знакомиться? Меня Карлом зовут…
Адвокат сжимал в кармане пистолет, который придавал ему уверенности.
– Карл, – кивнул он, покрываясь холодным потом. – Мне говорили.
– Врешь небось. Кто тебе мог сказать?
– Не важно…
Сказочник покосился на меловой силуэт на полу и покачал гордо посаженной головой.
– Жаль приятеля. Веселый был человек, выпить любил, поболтать. А водка, брат, до добра не доводит. Ты-то хоть не пьешь?
– Я тебе не брат…
– Да ладно, – махнул рукой Карл. – Остынь. Все мы братья!
– Покажи татуировку, – попросил адвокат, боясь ошибиться. Не дай бог застрелить кого-то похожего на Сказочника и попасть за решетку! Лучше все перепроверить. Семь раз отмерить, прежде чем резать.
– Тебя мое тату интересует? – осклабился блондин, закатывая левый рукав. – Это скарабей, священный символ Египта. Ты хоть знаешь, что он может? Впрочем, где тебе! Ладно, гляди, любуйся!
На его предплечье сидел мастерски изображенный жук, который только что не шевелил лапками.
