Для акционеров исполнительный директор является просто еще одним сотрудником, и, подобно всем другим наемным работникам, его необходимо подстегивать для достижения результатов. Одна из таких областей, где требуется немного больше подстегивания, — это область принятия рисков. В целом акционеры благосклонно относятся к рискованным проектам с высоким потенциалом отдачи. Причина этого заключается в том, что акционеры, как правило, хорошо диверсифицированы. Если проект проваливается, ваши акции могут существенно потерять в цене, но это — тот риск, на который вы можете пойти в случае, если эти акции составляют лишь малую часть всего вашего портфеля ценных бумаг.
Но карьера руководителей, напротив, по большей части зависит от преуспевания какой-то конкретной компании, и потому они, соответственно, склонны относиться настороженно к рискованным проектам. С точки зрения акционера, такое отношение к делу не должно поощряться. Самой прямой формой подобного неодобрения является мониторинг поведения руководителя и вынесение наказания за его чрезмерную осторожность. Но если акционерам придется следить за каждым решением, принимаемым руководителем, то тогда не нужно его и нанимать. На практике же акционеры не обладают достаточной информацией, чтобы выражать и воплощать свои предпочтения напрямую.
Такое наблюдение имеет большое значение для объяснения отделения вознаграждения от результатов труда. Когда президент IBM осуществляет проект по разработке надувных полноразмерных компьютеров, которые можно в сложенном виде носить в кармане рубашки, и когда проект проваливается, а миллионы долларов оказываются выброшенными впустую, то акционеры не в состоянии провести различие между двумя теориями. По одной из теорий, такая идея была изначально глупой. По другой — проект содержал в себе разумный риск, но обернулся провалом. Из-за того что первая теория может оказаться верной, решено будет уволить президента компании. А из-за того, что правильной может оказаться вторая, его не захотят наказывать излишне строго, что явилось бы неверным посланием будущим президентам. В результате потерпевшие провал руководители корпораций выходят в отставку с огромными . пенсиями. Подобная практика часто высмеивается в популярной прессе как простое отсутствие здравого смысла, но настойчивость экономиста в поиске смысла в том, что кажется очевидной бессмыслицей, привносит больше понимания, чем обращение к журналисту, высмеивающему то, чего он сам не в силах сразу понять.
Двойственное отношение к рискованным проектам также может помочь ответить на мой предыдущий вопрос: почему у руководителей такие высокие зарплаты? Вспомним, что акционеры хотят, чтобы руководители шли на больший риск. Один из способов побудить человека рисковать — сделать его богатым. При прочих равных условиях, мультимиллионеры гораздо спокойнее относятся к возможности потерять работу, чем люди, беспокоящиеся о том, как определить своих детей в колледж. Если вы хотите, чтобы президент вашей корпорации откликнулся на идею надувных компьютеров, необходимо поощрять такую выработанную годами снисходительность. При этом высокая зарплата помогает очень сильно.
Общий уровень зарплаты руководителей — такая же тема для презрительного отношения со стороны журналистов, как и «неадекватное» наказание незадачливых управленцев. Меня потрясает такой антиинтеллектуализм, лежащий в основе этого презрения. Все, что отличает нас от животных, — это наша способность задаваться вопросом, почему вещи таковы, как они есть. В экономической науке ответ на все «почему» часто начинается с наблюдения, что информация распределена асимметрично. Руководитель знает, что послужило основанием для принятия им решений, но акционеры могут лишь догадываться об этом. Они вынуждены формировать свое поведение посредством несовершенных стимулов. Имеются веские основания полагать, что высокая зарплата, поощряющая готовность идти на риск, является одним из компонентов схемы оптимального стимулирования. Едва ли этот анализ проблемы можно назвать полным, но он, по крайней мере, указывает на то, что такой анализ возможен и им стоит заниматься.
Существует разряд логических головоломок, в которых рассказчик попадает на остров, где живут лишь исключительно лжецы и те, кто говорит только правду. Лжецы всегда лгут, а те, кто говорит правду, всегда говорят правду. К сожалению, эти типажи внешне неразличимы. Проблема, как правило, заключается в том, чтобы сделать некоторые выводы из высказываний различных островитян или сформулировать вопрос, который способен изобличить некую скрытую информацию. Самая простейшая проблема: когда вы встречаете островитянина, какой один-единственный вопрос позволяет определить, является ли он лжецом? Вопрос: «Ты лжец?» — не работает, потому что и говорящий правду, и лжец ответят на него отрицательно. Распространенное решение —спросить: «Сколько будет два плюс два?» На днях я испробовал эту головоломку на своей четырехлетней дочке. Она придумала сказать: «Я не стану с тобой дружить, если ты не будешь говорить мне правду». Я пришел к выводу, что она пока слишком мала для логических головоломок.
Если человек, с которым вы имеете дело, знает больше, чем вы, улучшить ваше положение можно двумя способами. Первый заключается в разработке механизмов, обеспечивающих соответствующее поведение. Другой — в разработке механизмов извлечения самой информации. В последние годы экономисты установили, что, в отличие от интуитивного познания, существует просто фантастическое количество механизмов, которые часто могут побуждать людей выкладывать все, что они знают.
В романе Джозефа Конрада «Тайфун» несколько матросов хранят золотые монеты в личных ящиках корабельного сейфа. Корабль попадает в шторм, ящики открываются, а монеты безнадежно перемешиваются. Каждый матрос знает, сколько монет он положил с самого начала, но никто не знает, какое количество было положено остальными. Проблема капитана заключается в следующем: вернуть каждому моряку правильное количество монет.
Проблема кажется неразрешимой? Вот простое решение. Пусть каждый матрос напишет на бумаге то количество монет, на которое претендует. Соберите бумаги и распределите монеты. Но перед этим объявите, что если записанные цифры не сложатся в общую правильную сумму, вы выбросите все монеты за борт.
Это решение является простым воплощением сложной теории, а девизом могут быть слова: «Истина доступна». В этом случае у капитана имеется ключевая информация: ему было известно общее количество монет. Оказывается, что даже тогда, когда тот, кто принимает решения, не имеет никакой информации вообще, он может зачастую разработать механизм, позволяющий получить абсолютно точную информацию от всех заинтересованных сторон.
Вчера вечером мы с женой никак не могли решить, какой фильм смотреть. Ей хотелось посмотреть «Шепоты и крики» Бергмана, а мне — «Студенток в кегльбане беса». Мы договорились, что предпочтение будет отдано человеку с более сильными предпочтениями в денежном выражении. Проблема заключалась в том, как определить, чьи предпочтения сильнее. Проблема еще усугублялась тем, что мы оба приготовились солгать, лишь бы заполучить желаемое.
И вот как мы поступили. Каждый из нас написал на листке бумаги свою цену. Тот, кто заявил более высокую сумму, получал право выбора фильма, но был обязан сделать благотворительный взнос, равный ставке проигравшего.
