Наиболее несостоятельными прогнозы макроэкономистов оказались в том, что касалось взаимосвязи между занятостью и инфляцией. В течение многих лет данные свидетельствовали о наличии сильной корреляции: времена высокой инфляции — это времена наиболее высокой занятости, и наоборот. К концу 1960-х годов это наблюдение прошло строгую статистическую проверку и стало считаться научной истиной. Используя эту истину в качестве основания своей политики, власти попытались манипулировать темпами инфляции как средством контроля над безработицей. Результат противоречил всем ожиданиям: наступило десятилетие стагфляции, т.е. сочетания высокой инфляции и низкой занятости
[49]. Затем в 1980-е годы произошло резкое падение уровня инфляции и, после первоначальной жесткой рецессии, возможности занятости существенно расширились. Казалось, что старые статистические закономерности перевернулись с ног на голову. Что изменилось? Невозможно ответить на этот вопрос, не имея теории, как темп инфляции влияет на индивидуальные решения занятости. В 1971 году Роберт Лукас предложил первый пример такой теории.
Представьте себе рабочего Вилли, в настоящий момент безработного, но не потому, что у него нет возможности найти работу, а из-за того, что предлагаемые ему возможные рабочие места настолько непривлекательны, что он предпочитает безработицу. Самая большая заработная плата, которую предлагают Вилли, составляет 10,000 долларов в год, что едва покрывает издержки выхода на работу. Если бы заработная плата составляла 15,000 долларов, Вилли пошел бы работать.
Как-то ночью, пока Вилли спит, происходит масштабная инфляция, вызывающая рост всех цен и заработных плат вдвое. Работодатель, вчера еще предлагавший 10,000 долларов, сегодня предлагает 20,000 долларов. Но этого все равно недостаточно. В мире возросших вдвое цен Вилли не хочет работать менее чем за 30,000 долларов. Он остается безработным.
А сейчас чуть изменим нашу историю. Наутро после ночи, когда произошла значительная инфляция, Вилли будит телефонный звонок от работодателя, предлагающего ему работу за 20,000 долларов. Вилли еще не читал утренних газет и не имеет ни малейшего понятия о произошедшем росте цен. Счастливый, он отправляется на работу. И только возвращаясь с работы и зайдя в супермаркет, чтобы потратить чек со своей первой заработной платой, Вилли обнаруживает жестокую правду и принимается сочинять заявление об увольнении.
Эта чрезвычайно схематичная история отражает очень важный аспект реальности. То, что инфляция может увеличить занятость, вводя в заблуждение людей. Она делает существующие предложения о работе более привлекательными, чем они есть на самом деле, и побуждает работников идти на работу, от которой они бы отказались, знай они больше о состоянии экономики.
Можно рассказать ту же самую историю с точки зрения работодателя. Предположим, что вы владеете кафе-мороженым, продавая рожки с мороженым по одному доллару за штуку. Если бы вы продавали их по два доллара за штуку, вы могли бы расширить свой бизнес, но опыт показывает, что покупателей за два доллара не найти.
Если все цены и заработные платы, включая все ваши издержки, выросли бы вдвое, тогда вы смогли бы продавать мороженое по два доллара, но эти два доллара стоили бы не больше, чем один доллар вчера. Все продолжалось бы по-прежнему.
Но предположим, что цены и зарплаты вырастают вдвое, а вы этого не замечаете. Вы лишь заметили, что ваши клиенты неожиданно готовы заплатить вам больше за рожки с мороженым. (Возможно, вы начинаете замечать это, когда увеличивается поток покупателей, поскольку ваши однодолларовые рожки с мороженым начинают казаться очень выгодной покупкой покупателям, чьи заработные платы выросли вдвое). Вы расширяете свой бизнес и нанимаете много новых работников. Даже после того, как вы обнаруживаете свою ошибку, расширение оказывается необратимым: новые холодильники уже установлены, новые парковочные места уже строятся и, возможно, вам захочется оставить на работе по крайней мере нескольких новых работников.
История Лукаса предполагает, что людей заставляет выходить на работу не инфляция сама по себе, а непредвиденная инфляция. В его истории, полностью предсказуемая инфляции не оказывает влияния ни на чье поведение. История (весьма схематичная) современной макроэкономики выглядела бы так: инфляция вводит в заблуждение рабочих, которые соглашаются на предлагаемые рабочие места, и работодателей, которые нанимают больше рабочих. Государство замечает, что инфляция всегда сопровождается высокой занятостью и решает извлечь выгоду из этой закономерности, систематически манипулируя темпами инфляции. Работники и работодатели быстро замечают, чем занимается государство, и их уже не удается ввести в заблуждение. Корреляция между инфляцией и безработицей рушится именно потому, что государство старается ее использовать.
Поясню аналогию. В истории о футболе не было никакой разницы между четвертыми попытками и последними попытками. Если экономист А заявляет, что «команды выбивают мяч только во время четвертой попытки», а экономист Б заявляет, что «команды выбивают мяч только во время последней попытки», то имеющиеся исторические данные не позволяют провести различие между этими гипотезами. Все, что подтверждает теорию экономиста А, подтвердит и теорию экономиста Б, и наоборот. Обе теории позволяют делать одинаково точные предсказания, но только до тех пор, пока правила остаются неизменными. После того как правила изменятся, когда последней попыткой станет третья вместо четвертой, то одна теория по-прежнему будет верной, тогда как другая окажется совершенно ошибочной.
В истории с кукурузными хлопьями не было разницы между купленными кукурузными хлопьями и съеденными кукурузными хлопьями. Если экономист А заявляет что «каждая семья ежемесячно покупает две коробки кукурузных хлопьев», а экономист Б заявляет, что «каждая семья ежемесячно съедает две коробки кукурузных хлопьев», то имеющиеся исторические данные не позволяют провести различие между этими гипотезами. Все, что подтверждает теорию экономиста А, подтвердит и теорию экономиста Б, и наоборот. Обе теории позволяют делать одинаково точные предсказания, но только до тех пор, пока правила остаются неизменными. Но после того, как правила изменятся, когда правительство начнет предоставлять каждой семье две коробки кукурузных хлопьев сверх того, что семьи покупают себе сами, одна теория по-прежнему будет верной, тогда как другая окажется совершенно ошибочной.
В течение двух десятилетий после Второй мировой войны колебания темпов инфляции во многом были непредвиденными. Не делалось никакого различия между инфляцией и непредвиденной инфляцией. Если экономист А заявляет, что инфляция побуждает людей выходить на работу, а экономист Б заявляет, что непредвиденная инфляция побуждает людей выходить на работу, то имеющиеся исторические данные не позволяют провести различие между этими гипотезами. Все, что подтверждает теорию экономиста А, подтвердит и теорию экономиста Б, и наоборот. Обе теории позволяют делать одинаково точные предсказания, но только до тех пор, пока правила остаются неизменными. Но после того, как правила изменятся, когда государство систематически начнет манипулировать темпами инфляции предсказуемым образом, то одна теория по-прежнему будет верной, тогда как другая окажется совершенно ошибочной.
