Лектины из злаков способны прикрепляться к суставным хрящам, в результате чего любители хлеба довольно часто страдают от артритов, артрозов и аутоиммунных заболеваний.
ИСТОРИЯ УСПЕХА
Когда хлеб – на самом деле не хлеб
Сьюзен Р. переехала из Венгрии в Лос-Анджелес, надеясь сделать актерскую карьеру. Но вскоре по прибытии 27-летняя девушка стала страдать от сильных болей в животе, спазмов и кровавой диареи. Когда анализы показали болезнь Крона, ее врач порекомендовал принимать иммунодепрессанты. Изумленная тем, что в таком молодом возрасте ее постигла такая неприятная судьба, она по настоятельным рекомендациям друга-актера обратилась ко мне. Анализы показали классическую непереносимость лектинов и сильнейшее воспаление. Сьюзен села на диету «Парадокс растений», и после двух недель боль в животе начала ослабевать, а стул нормализовался. Она вернулась к нормальной жизни. Примерно через год она вернулась в Венгрию, где по просьбе семьи поела местного хлеба и йогуртов, которые в моей программе запрещены. К ее радости, живот нисколько не пострадал. Вернувшись в Лос-Анджелес, Сьюзен, уверенная, что полностью выздоровела, стала есть местные йогурты и хлеб. Буквально за несколько дней вернулись все предыдущие проблемы. Визит ко мне подтвердил, что ее иммунная система снова активизировалась. Как такое может быть?
У себя на родине Сьюзен ела хлеб, который готовили на дрожжах и закваске, причем из пшеницы, которую не опрыскивали «Раундапом». Дрожжи и закваска съели лектины в пшенице. А молоко, из которого делали йогурт, дали коровы с казеином A-2, которых не кормили кукурузой и соевыми бобами с приправой из «Раундапа». Ее кишечных друзей ничего не беспокоило, и все было хорошо. Но вот когда Сьюзен вернулась в Америку и стала есть американские йогурты и хлеб, она ела совсем не то же самое, что в Венгрии. Хлеб был не просто хлебом, а йогурт – не просто йогуртом, потому что вы – не просто то, что вы едите, но и то, как было приготовлено и выращено то, что вы едите.
История Сьюзен закончилась хорошо. В этой стране она избегает нашей смертоносной еды, но вот возвращаясь в Венгрию, она ест ту же самую еду (которая на самом деле совсем не та же), и та кормит ее и ее кишечных друзей.
В чем виноват белок?
Все еще не верите, что ограничение потребления животного белка – это ключ к долгой, здоровой жизни? Как пели Саймон и Гарфункель, «Человек слышит то, что хочет, и отмахивается от всего остального». Давайте посмотрим на научные работы. За исключением одного исследования на макаках-резусах, проведенного Национальным институтом старения (NIA)6, ограничение калорий продлевает жизнь всем животным (в том числе это подтверждается и исследованием Висконсинского университета на тех же макаках-резусах)7. В обоих исследованиях обезьяны, которым ограничивали потребление калорий, были более здоровыми, чем обезьяны, которые питались как обычно, но только в исследовании NIA обезьяны обеих групп умерли в одинаковом возрасте. Висконсинский университет, воспользовавшись той же породой, пришел к обратному выводу: ограничение калорий продлевает жизнь. Кто же прав? Когда ученые из Висконсина изучили данные исследования NIA, они обнаружили, что у всех животных из исследования NIA калорийность пищи была ограничена, и настоящее объяснение, возможно, лежит в употреблении белков: обезьяны из Висконсинского университета ели меньше белков и больше углеводов. (Внимательные читатели заметят, что это очень похоже на привычки жителей «голубых зон».) Ученые из Сент-Луисского университета, много лет наблюдавшие за членами CR Society International – эти люди ограничивают употребление калорий, съедая на 20–30 процентов меньше нормы, – решили подвергнуть гипотезу животного белка еще одной проверке.
Потребление белка и долголетие связаны обратно-пропорциональной связью. Чем больше белка вы едите, тем, вероятнее всего, меньше проживете. Идеальная норма для среднестатистического человека – 60 г белка в день. Или меньше.
Несмотря на то что члены CR Society ели намного меньше калорий, у них были те же уровни ИФР-1 (см. «Хотите дожить до ста лет?», что и у людей со стандартным рационом. Неудивительно, что макаки-резусы из исследования NIA жили не дольше, чем их более дородные собратья из контрольной группы. Затем исследователи пригласили группу веганов и измерили их уровень ИФР-1 – и обнаружили, что он намного ниже, чем у группы, ограничивавшей калорийность пищи. Наконец, последовала последняя проверка: нескольких членов CR Society попросили ограничить употребление животных белков, не меняя при этом общей калорийности пищи. И – смотрите-ка – уровень ИФР-1 очень быстро снизился примерно до тех же показателей, что и у веганов8. Это означает, что если вы хотите быть в игре – я имею в виду игру под названием «жизнь» – достаточно долго, то ограничьте употребление животного белка или откажитесь от него полностью. Я рекомендую не более 60 граммов животного белка в день. Хотите съесть больше за один присест? Не проблема: просто не ешьте его потом один день, и ваш «белковый банковский счет» сбалансируется.
Хотите дожить до ста лет?
Многие годы я постоянно измерял уровень инсулиноподобного фактора роста 1 (ИФР-1) у своих пациентов: это легко измеряемый фактор старения9. Исследования и на животных, и на людях показывают, что чем меньше ваш уровень ИФР-1, тем дольше вы проживете и тем меньше у вас вероятность заболеть раком. Два фактора в исследованиях на людях и животных, в том числе моих собственных исследованиях, которые коррелируют с понижением уровня ИФР-1, – это ограничение употребления сахара и животного белка, в частности некоторых аминокислот. Эти аминокислоты – метионин, лейцин и изолейцин – содержатся в животном белке в намного бóльших количествах, чем в растительных, и активируют клеточный сенсор доступности энергии, mTOR, или мишень рапамицина. (Рапамицин – это трансплантологическое лекарство, которое тестировали, когда я только начинал работать в Университете Лома-Линда. Любой трансплантологический препарат должен несколько лет тестироваться на животных, чтобы исследователи могли удостовериться в безопасности и отсутствии долгосрочных побочных эффектов.) Представьте удивление ученых, когда животные, которых лечили рапамицином, прожили дольше, а не меньше, чем ожидалось10: большинство трансплантологических лекарств укорачивают жизнь! Поиски причины этого феномена показали, что главный «драйвер» долгожительства – это рецептор доступности энергии в клетках. Ученые, которые обычно не стесняются придумывать какие-нибудь пафосные наименования, назвали рецептор просто «мишенью рапамицина у млекопитающих», или mTOR. Сейчас мы знаем, что похожий механизм есть у всех живых существ, даже червей, поэтому его называют просто «мишень рапамицина» (TOR).
