Зазвонил телефон. Курашов не сразу понял, что это его телефон.
Достал трубку из кармана, посмотрел на экран.
Железняк.
Ответить? Или уже нет смысла?
Курашов прижал трубку к уху.
– Слишком поздно.
– Я все сделал. Я в аэропорту.
– Я уже в самолете.
– Я все сделал. Документы со мной.
– Я же тебе говорю – я уже в самолете. Почему не позвонил?
– Не знаю… я… мне плохо… Ничего не соображаю. Но я все привез. Документы при мне. Стою возле гейта.
– И что мне с этим делать?
– Я не знаю. Я жду тебя возле гейта.
Что же делать? Выйти из самолета? А если он врет? Тянет время? Все это очень подозрительно, эта его внезапная болезнь. А если он не врет?
Курашов понимал, что от решения, которое он сейчас примет, зависит все. Вообще все.
Он встал. К нему тут же метнулась стюардесса.
– Вернитесь на место.
– Мне нужно выйти.
– Вернитесь на место.
– Вы не поняли. Мне нужно выйти.
– Вернитесь на место. Мы взлетаем через десять минут.
Курашов сердито посмотрел на ничего не выражающее лицо стюардессы.
– Ты что, не поняла меня, тупая ты овца? – сказал он негромко. – Я могу купить этот самолет вместе с аэропортом.
На него оглядывались.
– Когда купите, тогда и будете распоряжаться, – так же негромко сказала стюардесса, – а сейчас вернитесь на место, пожалуйста. Мы взлетаем.
Курашов вздохнул и вернулся на место.
Стюардесса начала показывать правила пользования кислородной маской и спасательным жилетом.
19:27
Гриша лежал на земле, вцепившись правой рукой в автомат. Пуля охранника пробила ему грудь справа, под соском. Он морщился от боли и тихонько стонал. Лицо Сталина на футболке набухло от крови.
– Нужно вызвать «Скорую», – сказал Андрей.
– Не надо, – сказал Гриша, – Нина, пообещай мне одну вещь.
– Какую? – спросила она.
– Наклонись ко мне.
Она наклонилась.
– Ближе.
Она наклонилась ближе.
– Пообещай мне, что мировая революция победит.
Павел и Андрей посмотрели на Нину. Она покачала головой:
– Никогда этого не будет.
Гриша улыбнулся.
– Все-таки жаль, что ты не согласилась выйти за меня замуж.
После этого он закрыл глаза и умер.
– Могла бы и сказать ему, – пробормотал Павел. Нина ничего не ответила.
Они оттащили тела Гриши и охранника в кусты и положили рядом.
– Там могут быть еще охранники, – сказал Павел.
– Идем во второй корпус, – сказал Андрей.
– Почему во второй? – спросил Павел.
– Я знаю, – сказал Андрей, – я чувствую, что он там.
Он щурил глаза, чувствуя, как огненная птичка долбит его в темя.
Павел кивнул:
– Хорошо.
Нина достала телефон и набрала номер.
– Выходи, – сказала она, – я уже здесь.
19:31
Самолет вздрогнул и начал движение. Здание аэропорта стало уплывать вправо.
Курашов откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Все. Больше ничего изменить нельзя.
Вдруг где-то впереди послышался стук, и самолет остановился. Стюардесса сняла телефонную трубку и что-то в нее сказала. Потом в динамиках послышался голос командира корабля, который сказал, что по техническим причинам вылет задерживается.
Прошло еще несколько минут, и в динамиках опять послышался голос командира корабля, который сказал, что пассажирам придется немедленно покинуть самолет.
Пассажиры заволновались. Некоторые начали громко возмущаться.
Подогнали трап, и пассажиры, продолжая возмущаться и волноваться, вышли из самолета и погрузились в два автобуса.
Их повезли обратно в аэропорт. Ручная кладь пассажиров осталась в самолете.
Никто не понимал, что происходит.
Никто, кроме Курашова.
19:32
Валентин стоял посреди зала ресторана, держа в руках дымящиеся пистолеты. Он стоял и смотрел на Аделаиду, которая сидела за столом с бокалом вина в руке.
Все люди Мирона и сам Мирон были убиты. Они лежали под столами, истекая кровью.
– Я тебя ждала, – сказала Аделаида.
– Я пришел, – сказал Валентин.
– Это было эффектно.
– Я знал, что тебе понравится.
Валентин подошел к лежащему на спине в луже крови Мирону и ткнул его носком ботинка.
– Разве ты не должен был спросить его, на кого он работает?
– Да мне пофиг, на кого он работает, – сказал Валентин и улыбнулся.
Он убрал один из пистолетов в карман и протянул руку Аделаиде:
– Пойдем отсюда.
Он убрал в карман второй пистолет и протянул руку к зажженной свечке, стоявшей на ближайшем столике.
Через несколько минут палуба ресторана «Мама Рита» была охвачена пламенем.
19:33
Автобус подъезжал к зданию аэропорта. Пассажиры внутри автобуса обсуждали случившееся.
– Похоже, у самолета отказал двигатель.
– И что теперь? Будут чинить? Или пересадят нас на другой самолет?
– Обязаны предоставить гостиницу и покормить, если переносят рейс.
– Что же там у них случилось такое?
– Я слышал, как стюардессы разговаривали. В самолете бомба.
– Вранье.
– Мальчишки хулиганят. Нужно сажать за такое.
– Надо было не обращать внимания. Это всегда оказывается ложная тревога.
– А у меня, может быть, дела срочные. Поймать бы этих хулиганов и уши им…
В этот момент грохнул взрыв.
Автобус остановился.
Пассажиры все, как один, обернулись к самолету, из которого их только вывели, и увидели большую черную дыру, появившуюся над рядом иллюминаторов. Из дыры шел дым.
– Ни хрена себе, батончики, – сказал кто-то из пассажиров.
20:05
В аэропорту началась паника. Новость о взрыве самолета распространилась моментально.
