Бомарше
Замок Мирабо, прочно закрепившийся на горном массиве над долиной Дюранса, не лишен ни изящества, ни шарма. Его четыре круглые башни свидетельствуют о древнем происхождении, но в нем нет мрачности. Светлый дом с элегантными окнами в стиле эпохи Возрождения словно говорит о том, что жить здесь очень даже приятно. «В воздухе ощущается запах всех растений, произрастающих на такой бедной почве, – пишет Морис Баррес
[36], купивший замок в начале XX века. – Свежий аромат лилий соединяется с теплым запахом сосен… Я бросаю взгляд на знакомые мне предметы, оживленные падающим на них светом: старые башни, сводчатые ворота, увитые плющом, смешанным с виноградом и акацией…»
Короче говоря, здесь очень даже возможно жить счастливо! Создается впечатление, что своим мирным уделом семейство Рикети обязано, прежде всего, чарующему сосновому аромату. В 1568 году некий Жан, бывший первым консулом в Марселе, купил это владение и право называться Рикети де Мирабо… Замок был загородной резиденцией, куда приезжали, чтобы отдохнуть от жизни, бурлившей в фамильном особняке в Марселе. Обитатели замка, помимо всего прочего, обладали еще и вкусом, обожали роскошь и были склонны посорить деньгами. Эта последняя родовая черта древней флорентийской семьи с наибольшей силой проявилась в том ее члене, который, собственно, и увековечил ее в Истории… Но как же все это было тяжело!..
В семидесятых годах XVIII века в замке постоянно проживал один из славных представителей этого флорентийского семейства: Жан-Эльзеар, бальи Мирабо, бывший губернатор Гваделупы, награжденный большим крестом Мальтийского ордена, генерал галерного флота. Иными словами, привлекательный старый холостяк, которого его старший брат, маркиз Виктор, «повысил», сделав сеньором фамильного замка, причем по той простой причине, что сам он так никогда в замке не побывал.
Этот маркиз Виктор – тоже весьма необычный герой! Верой и правдой долгое время прослужив королю, он начал писать и, никто не знает почему, обратился к экономике, а также к природе (physis) и власти (kratos), о которых так любили рассуждать древние греки. Единственной причиной, по которой он никогда не показывался в Мирабо, были слишком тяжелые воспоминания о супружеской жизни с весьма красивой, но легкомысленной Женевьевой де Вассан. Против этой особы он возбудил громкий судебный процесс, продлившийся добрых двадцать лет. Маркиз Виктор предпочитал жить либо в Париже, либо в своем небольшом замке Биньон, что в Луаре. Тем не менее это вовсе не означало, что судьба фамильного замка его совсем не интересовала, ибо он осуждал нововведения младшего брата.
В 1774 году любезный бальи принял в старом замке одну молодую пару, находившуюся в крайне трудном финансовом положении: графа Габриэля-Оноре Рикети де Мирабо, своего племянника, и его молодую жену, урожденную Эмилию де Маринян, а также их недавно родившегося ребенка…
Габриэль-Оноре, будущий трибун – это именно тот, кого История назовет потом просто Мирабо. Но в тот момент это была просто двадцатипятилетняя копия своего отца, исполненная жестокости, упрямства и буйства, приводившая в замешательство даже маркиза Виктора. Действительно, они оба ненавидели друг друга, и если Габриэль-Оноре склонялся к прогрессивным идеям своего отца, то его дядя лишь презирал своего оппонента, называя его «господином Ураганом» и «графом Взрыв Гнева». Честно говоря, невозможно утверждать, что маркиз был так уж и не прав. Взять, к примеру, тот способ, при помощи которого молодой человек добился руки юной, очаровательной… и весьма богатой Эмилии де Маринян.
Однажды майским утром 1772 года, когда верующие шли на первую мессу в церковь Святого Духа в Экс-ан-Провансе, все были поражены, увидев у окна комнаты Эмилии молодого человека в нижнем белье. Его знал весь город по причине его бесконечных ссор со всеми подряд, дуэлей и карточных долгов. Что же касается Эмилии, то она в это время спала, даже не догадываясь о том, что происходит у ее окна. Габриэль-Оноре еще ночью проник в ее комнату с единственной целью – показать жителям Экса бесплатный спектакль. Убедившись, что его заметили, он так же тихо вышел, перелез через ограду сада, вскочил на свою лошадь и вернулся к себе домой. Теперь ему оставалось лишь ждать, когда пущенная им в ход уловка вынудит графа де Мариняна отдать ему в жены красавицу-дочь, чтобы спасти ее честь. Конечно же, приданое должно прилагаться.
И все же в этой истории было одно действующее лицо, которое могло бы разрушить его дерзкие планы: это была сама Эмилия. За ней ухаживали многие молодые люди, и некоторые из них нравились ей намного больше, чем «уродливый» Мирабо. Но эта его «уродливость» была такой мощной, да к тому же ее подкреплял бронзовый голос, способный сокрушить любые сердца и неприступные добродетели! Девушка не стала противиться браку, по сути, оказавшись героиней удачного романа, который возвысил ее над толпой других женщин, представлявших интерес для шалопая Мирабо. Кроме того, с таким супругом она могла считать себя обеспеченной, а для девушки из Прованса это имело немаловажное значение.
Их свадьба состоялась 23 июня того же года, и это была прекрасная свадьба. Восемь дней! Восемь дней развлечений, танцев, песен… и стычек! Невыносимая жара повлияла на новобрачного, и он решил дать взбучку другу семьи, капитану боевого корабля Креспу де Сен-Сезэру, представлявшему его отца ввиду отсутствия последнего. Кстати, никто так и не узнал, что вызвало эту бурную сцену.
С другой стороны, мы прекрасно знаем причину первой же сцены, произошедшей между молодыми супругами: во время бесконечного праздника Габриэль-Оноре посчитал возможным приударить за одной красивой гостьей в то время, как жена законно считала себя его единственной женщиной. Эта сцена изменила общественное мнение в пользу супруга, женскую же половину этой парочки не преминули обвинить в воинственности. Злые языки даже судачили о том, что несколько тумаков досталось кое-кому из окружающих. И лишь получив сатисфакцию, воюющие стороны отправились к себе в спальню. То есть на территорию, лишенную зрителей, но от этого не становящуюся менее раскаленной.
По окончании празднества они обустроились в великолепном особняке в Марселе, на улице де Ноай. Ах, если бы было возможно провести там всю жизнь! К сожалению, лишь до тех пор, пока приданое Эмилии покрывало огромные долги молодого супруга… Бедность подступила незаметно: один за другим из особняка начали исчезать предметы интерьера. Тот же феномен произошел и с прислугой. А менее чем через год Мирабо заложил и драгоценности Эмилии. Надо же было чем-то питаться! В завершение всех бед наша парочка уже ожидала появления ребенка…
В октябре 1773 года на свет появился мальчик. Мирабо, гордясь своим сыном, всячески заботился о жене, и весь Марсель считал, что теперь «Ураган успокоился» и все у них наладится. Маленький Виктор доставлял огромную радость своим родителям. Но финансовое положение не улучшилось, а даже ухудшилось до такой степени, что им пришлось покинуть роскошный особняк и попросить пристанища у дядюшки Жана-Эльзеара в замке Мирабо…
Дядя встретил родственников радушно. В глубине души бальи любил своего непутевого племянника, а племянницу считал прелестной. Кроме того, он обожал детей… И все было бы хорошо, если бы «господин Ураган» сам не нарушил спокойный уклад их жизни.
