Прибыв к войску и собрав рыцарей, Генрих сказал:
— Друзья, вы знаете вкус победы, вы хорошо отдохнули. Теперь нам пора занести кулак над Тосканой и проучить дерзкую Матильду, дабы не выслушала против истинных рыцарей. Мы сломаем хребет врагу! — воскликнул одушевлённый Генрих.
Маршал Ульрих Эйхштейн, только что вернувшийся из похода на Рим, попытался выяснить планы Генриха.
— Ваше величество, вы куда намерены двинуть войско?
— Конечно же, на крепость Монтевеглио. Там главные силы графини Матильды Тосканской.
— Я бы не рисковал, — заявил Ульрих. — Граф Вельф-старший, которому удалось убежать от нас, помнит, почему потерпел неудачу в крепости Мантуа. И того не допустит в Монтевеглио. К тому же там главные силы графини Тосканской. Нам не сломить их.
— Полно, граф! Мы ведь тоже не те, что были год назад, — отозвался Генрих и спросил своего фаворита: — А ты как думаешь, маркграф, надаём тосканцам по шее?
— Я полагаюсь на ваш ум и воинский талант, ваше величество, — ответил льстиво Деди.
— Вот так-то, маршал, идти нам на Матильду! — завершил «военный совет» император.
И войско Генриха выступило к Монтевеглио. Путь им преградила полноводная река По. Переправились через неё лишь спустя сутки. А вдали уже виднелась грозная крепость. Она поднималась на высоком холме, её грозные башни подпирали небо. У бывалых воинов по спине пробежал озноб, страх леденил души. Они помнили, как штурмовали стены крепости Мантуа и сколько там положили жизней зазря. Многие ворчали:
— Не по зубам нам этот орех!
Но к крепости войско Генриха подошло без помех: не потревожили в пути летучие отряды тосканцев, не летели стрелы со стен. И крепость была окружена в первый же день. На этот раз Генрих, как и под Мантуа, отважился взять крепость штурмом. Хотелось ему доказать графине Матильде свою силу. Были построены десятки высоченных лестниц. Ночной порой их подтянули к стенам, а с рассветом сотни меченосцев вскинули их и пошли на штурм. Лучники прикрывали штурмующих стрелами. Но не дремали и осаждённые. На головы воинов Генриха посыпались камни, летели брёвна, лилась смола. Сотни воинов падали в ров на камни и там разбивались. Те, кто сумел-таки подняться на стены, погибали в схватках с защитниками, отважными и ловкими тосканцами.
За два дня Генрих предпринял три штурма, но все они потерпели неудачу. Император пришёл в ярость, сам готов, был идти на штурм. Потеряв всякую надежду овладеть крепостью штурмом, он приказал войску готовиться к длительной осаде, как это было под крепостями Мантуа и Минервиа.
Граф Вельф-старший, поднявшись на крепостную стену и увидев вдали императора, крикнул ему:
— Это тебе, Рыжебородый, сидеть в осаде от неудач, кои грядут. — У Вельфа было основание так говорить, потому как его гарнизону не грозила смерть от голода или жажды. В крепости был запас провианта на два года и неисчерпаемый источник родниковой воды в колодцах.
И миновала весна, наступило и отступило лето, пришла осень, а осаждающие всё ещё стояли бивуаком под стенами крепости и, похоже, испытывали голод. Генрих потерял голову и распорядился отбирать хлеб и скот у мирного населения, потому как все драгоценности Евпраксии были проданы и деньги ушли на покупку провианта. Графы и бароны выкачали из своих имений всё, что можно было съесть, и теперь ворчали на императора за то, он что развязал безрассудную войну.
Той порой Матильда Тосканская вместе с мужем графом Вельфом-младшим собрала достаточное войско, чтобы разбить Генриха. Когда Генриху доложили, что войско Матильды приближается, он выслал навстречу ей маркграфов Деди и Людигера Удо просить у неё мира. Он обещал снять осаду с Монтевеглио и просил взаимно лишь о том, чтобы Матильда и кардиналы признали Климента III папой римским.
Графиня Матильда остановила своё войско и собрала кардиналов на конклав, спросила их, готовы ли они признать Климента папой римским. Они равнодушно сказали: нет. После совета с кардиналами Матильда отказалась от каких-либо переговоров с императором. Она потребовала от него снять осаду с Монтевеглио, освободить крепости Мантуа и Минервиа, а также покинуть пределы Италии. Матильда предупредила Генриха, что если он не выполнит её требований, то у неё достаточно сил, чтобы выгнать его. «И помни, государь, на тебя пойдут войной два твоих сына. Такова их воля», — предупредила в послании графиня Тосканская.
Генрих взбесился. «Как она смеет натравливать на меня сыновей?! » — кричал он. И приказал снять осаду с Монтевеглио, двинул своё голодное обозлённое войско на Каноссу. Эта крепость была главным опорным бастионом графини Матильды, но имела менее мощные едены, нежели те, о которые Генрих расшибал свой нос. Он это помнил и надеялся овладеть Каноссой с ходу. Воины везли с собой штурмовые лестницы, тараны для разрушения ворот и избыток ярости за неудачу под Монтевеглио.
Однако прозорливая Матильда Тосканская, как настоящий полководец, не допустила штурма Каноссы. Она опередила Генриха, вывела войско из крепости и заняла выгодные позиции. К её войску присоединилось тысячи полторы воинов короля Конрада. Он всё-таки был вынужден выступить против отца. Объединённое войско напало на воинов Генриха, когда они были на марте. Всё случилось так неожиданно, что войско Генриха, забыв о каком-либо сопротивлении, пустилось в бегство. И никакие угрозы Генриха и его военачальников не помогли остановить бегущих в панике воинов. Они бросали снаряжение, повозки, даже оружие, лишь бы убежать подальше от наступающей конной лавины, выкатившейся из-за холмов.
Вскоре на войско Генриха обрушилась новая беда. Граф Вельф-старший вывел своих воинов из Монтевеглио и налетел на отступающих с фланга. Паника в стане Генриха усилилась. Воины, которые успели добежать до реки По, бросали оружие, снимали доспехи и вплавь одолевали водную преграду. Но сотни их тонули в быстрых водах реки.
Уцелевшие около пятнадцати тысяч воинов, перебравшись за реку, пришли в себя и были готовы отразить преследование Матильды. Но Генрих уже не хотел воевать. В глубине души он надеялся на то, что графиня Матильда оставит его в покое и не двинет своё войско за водный рубеж. Однако отважная графиня и за рекой не оставила Генриха в покое. Во главе нескольких тысяч конных воинов она вместе со своим мужем графом Вельфом-младшим перешла на левый берег По и после ночного отдыха вновь двинула свои колонны на ослабевшее войско Генриха.
Облачённая в рыцарские доспехи, графиня Матильда сама шла впереди большого отряда рыцарей. Ей хотелось сойтись с императором на поле сечи. Однако Генрих видел преимущество войска графини над своим и счёл за лучшее вновь отступать. Матильде Тосканской оставалось лишь преследовать врага. И были освобождены крепости Минерва и Мантуа. Только здесь графиня остановила своё войско. Это случилось в ноябре, когда наступила пора затяжных дождей.
Однако Матильда не оставила в покое императора. Её люди следили за каждым его шагом. Она-то уж знала его коварство. К тому же у этой молодой женщины были основания оставаться непримиримой к императору. Она, как и графиня Гедвига, была в родстве по отцовской линии с покойной императрицей Бертой. Смерть Берты она вменяла в вину Генриху. И теперь, когда волевой и сильной графине Тосканской представилась возможность уничтожить Рыжебородого Сатира, она этой возможности не хотела упускать.
