— Стервой тоже, — сокрушенно кивнула я, направляясь к дивану.
— Ты не желала быть разбуженной, спящая красавица. Любому, кто пытался открыть твои ясные очи, приставлялось дуло к виску. Паф! И за малейшее оскорбление Роджера выстрел.
— Но ты могла рассказать потом. Написать мне…
— Зачем? Чтобы он сказал, что я все придумала, потому что сама в него влюблена? Или потому что завидую вашему безграничному счастью?
Я все-таки села. Но не на диван, а на пол. Закрыв лицо руками, покачала головой и проблеяла:
— Вот я овца…
— Хуже, милая, — охотно поддержала мое самобичевание Стэф. — Ты гораздо хуже овцы. Но посмотрим, что с этим можно сделать. Я позвоню одному мальчику…
— Какому мальчику? — вскинулась я. — Не нужно стриптиза! Я не хочу мужиков!
— Да боже нас упаси! — Стэф засмеялась. — Я имела ввиду бандитов. Они помогут поиметь с твоего ненаглядного законную долю от вашей квартиры. А то я слышала недавно, что он ее на мать переоформил.
— От кого слышала? — опешила я.
— От одного человека, — томно улыбнулась Стэфани. — Он знает, что я беспокоюсь о тебе, и поделился информацией.
Я неверяще покачала головой. Как болванчик в машине таксиста.
— Нельзя быть такой слепой, — выдала сокрушенно. — Просто нельзя!
— И глухой, — веско добавила подруга, снимая крышку с уже откупоренной бутылки. — Но мы выход найдем, не волнуйся. С мудаками надо бороться их же методами.
* * *
Выход мы действительно нашли. Потом нашли лифт и поехали ко мне. Потому что у Стэфани коньяк слишком быстро закончился, а у нас с Роджером целый бар пропадал в холостую.
Удивительным оказалось другое — система не пропускала меня в собственную квартиру. Трижды попробовав войти мирным путем, на четвертом я озверела. Заколотила кулаками по железной обшивке со встроенной оптикой.
Меня не покидала мысль о том, что Роджер дома и сейчас смотрит на монопод, транслирующий изображение с видео-глазка, наслаждаясь своей предусмотрительностью. Маг-техник в третьем поколении, мать его! Он переустановил датчики, пока меня не было, и теперь я оказалась чужой для умной системы…
— Остановись, — на плечи мне легли руки Стэфани. — Просто позвони козлине. Ясно же, чего он хочет.
— Хрен ему! — Я вздернула руку, согнула ее в локте и показала неприличный жест. — Это тебе, Роджер, дорогой!
Обернувшись к подруге прошептала на весь подъезд:
— Звони своему мальчику, пусть приедет и вскроет эту чертову дверь!
— Минуточку, — Стэф кивнула и полезла в сумочку искать портативный визофон.
С первой попытки ничего не вышло, поэтому мы решили присесть на лестничном пролете и повторить попытку. Содержимое сумки высыпали мне в руки, однако часть вещей неведомым образом проскользнула мимо и покатилась в разные стороны.
Мы вяло наблюдали за процессом, отчего-то совершенно не нервничая. Подумаешь, рассыпали мелочевку — соберем. Позже.
Зато нашелся визофон. Стэф поднялась, приложив динамик к губам и назвала имя вызываемого абонента. Что-то иностранное и не запоминающееся с первого раза.
— Это будет конфенци…ди…альный разговор! — гордо заявила подруга, — Так что я отойду. Можешь пока собрать мои потеряшки.
— Конечно.
Я уже тянулась за связкой ключей от какого-то старинного замка. Не думала, что кто-то на северном континенте еще пользуется такими. К ним был прикреплен брелок в виде танцующей балерины с задранной ногой и поднятой вверх рукой. Следом достала солнечные очки, чип-паспорт и, пригнувшись максимально низко, потянулась за небольшим пузырьком с лекарствами.
— Да мудак этот дверь закодировал, — послышался сзади голос Стэфани. — Ты что, не понимаешь? Там все ее шмотки, драгоценности, да всё!.. В смысле еще наживет?
Я тоже обалдела. В смысле, наживу? У меня же ни денег, ни работы, ни сменных трусов на завтра! От количества “ни” голова закружилась, и тело чуть качнулось в сторону. Падала я словно в замедленной съемке: медленно расширялись глаза, открывался рот, неловко барахтались в воздухе конечности, летел в сторону чертов пузырек с лекарством. Зато приземлилась быстро, посчитав несколько ступенек собственной скулой.
В этот момент очень захотелось ругаться, но кто-то благородно сделал это за меня.
— Твою мать! Это что еще за херня?!
Я осторожно приподняла и повернула голову вбок, приглядываясь. Фигура расплывалась, но сморгнув пелену ужаса, я разобрала-таки общие очертания. Это был мой сосед. Тот самый, что когда-то мечтал завести со мной тайный роман, а потом стал шарахаться, словно от прокаженной. Он стоял, сжимая в руках чемодан с инструментами и прикрываясь от меня им же.
— Не херня, а моя подруга! — раздалось сверху. — Зай, ты жива?
— Кажется, — отозвалась я, прислушиваясь к своим ощущениям и как-то очень к месту вспоминая, что у меня адвокат некромант. Интересно, если я умру до развода, он сможет вернуть меня к жизни? Или после смерти, даже временной, я потеряю все права на совместно нажитую собственность?
— Черт, у нее лицо странное, — пригнувшись, Стэф показалась передо мной. — Сильно больно, да?
— Я просто задумалась. О вечном.
— Ой, не стоит сейчас ерундой заниматься. Откроем бутылочку хорошего вина, нарежем сыр и подумаем вместе. Но позже. Напугала, блин, — отмахнулась подруга. — Ты лучше встать попробуй.
Я попробовала.
Выходило плохо и неуверенно. Болела правая сторона ключицы и скула, немного ныли ребра.
— Помочь? — бестолково переминаясь с ноги на ногу, ожил сосед.
— Помоги, — не стала отказываться я, озаренная чудо идеей. — У меня дверь заклинило, а ты как раз с чемоданчиком. Есть там что-нибудь, чтобы решить эту маленькую проблему?
— Так я же сантехник, — удивился мужик. — А тут бы слесаря. Да и дверь у вас с наворотами. Мага-техника нужно. О, у тебя же муж…
— Объелся груш! — грозно прервала его Стэфани. — Он далеко, а ты близко. Или ты не мужик с золотыми руками?
Сосед на миг замер, обмозговал услышанное, осмотрел блондинку с головы до ног и вдруг расплылся в радостной ухмылке:
— А как же, мужик. Сделаем! Я только другие инструменты возьму из дома. Никуда не уходите.
— Как скажешь, — потирая ноющую скулу и собирая вместе разъезжающиеся ноги, кивнула я. — Прямо здесь ждать и будем, с места не сойдем, зуб даю.
— Сплюнь, — покачала головой Стэфани. — У тебя сейчас и так ни гроша, а стоматологи даже миллионеров способны ободрать, как липку.
— Я, может, зубами Роджера разбрасываюсь. Мы пока еще супруги. Душа в душу, и в горе, и в радости, пока развод не разлучит нас…
