— Да. Иного не дано. Если в семье рождается некромант — ему необходим интенсивный курс занятий по самоконтролю и многое другое, а находиться рядом просто опасно.
— Мне жаль, — только и сказала я, не зная, как выразить все те чувства, что кружили внутри, напирая на грудную клетку. — Я и не думала, что Роджер способен на такое…
— Никто не думал. А если и думали, то предпочитали помалкивать. Кто-то молчал из-за страха, кто-то из-за собственной выгоды… Только не Адам. Он сразу заподозрил Поука и стал под него копат, и чем больше узнавал, тем сильнее распалялся. Ради него даже второе образование заочно получил, стал юристом и несколько лет работал в полиции Хорсеса внештатным специалистом. Но Роджер всегда был слишком осторожен, его карьера набирала обороты, появлялись влиятельные друзья… Да и мама у него очень непростая. В общем, официально что-то ему предъявить так и не удалось. Тогда Адам решил завести полезные знакомства с другой стороны. И начал адвокатскую практику. Я мало знаю о его делах, но понимаю мотивы, Кэтрин.
— Тогда почему вы столько ругаетесь? — недоуменно уточнила я.
— Потому что я не поощряю то, что он делает. У нас с Мари давно своя жизнь. Что было — прошло, и, единственное, чего я хочу — это забыть прошлое, отпустить его. Нельзя жить ненавистью и постоянно мечтать о мести.
Я покачала головой и направилась к выходу, остановилась в дверном проеме, обернулась и задумчиво, словно для себя, проговорила:
— Не могу согласиться с тобой из самых корыстных побуждений. Если бы Адам отпустил прошлое, то я умерла бы неделю назад. А может и раньше. Что же касается мести — я готова пойти на многое, чтобы Роджер получил заслуженное наказание за все, что сделал. Особенно теперь, когда знаю твою правду. Такие люди, как он, не должны гулять на свободе, Донна. И мне жаль, что ты этого не понимаешь.
Глава 14
Адам Боннер
Никто так не чувствует жизнь, как некроманты.
Я точно знаю ей цену, понимаю, когда она утекает сквозь пальцы, часто наблюдаю потери…
И каждый раз поражаюсь людской расточительности.
Они тратят свои ресурсы направо и налево, задумываясь над скоротечностью дней лишь когда Смерть раскрывает свои объятия. Она готова принять каждого, не делая различий: нищего и богача, младенца и старика, депрессивного урода, склонного к самоубийству и того, кто цепляется за жизнь до последнего вздоха, добряка и последнюю тварь.
Смерть всеядна и равнодушна, но даже у нее есть слабости. Этими слабостями являемся мы, некроманты. Она выделяет угодных еще до рождения и всегда присматривает за нами с особым интересом. Ей любопытно, как ведут себя отмеченные даром тьмы, она благоволит нашим просьбам, а мы пользуемся этим каждый со своими намерениями.
Один пытается отсрочить чью-то кончину, другой просит прийти быстрее и уберечь от мук, третий взывает к ее поддержке при оккультных работах… Мы часто просим и, практически всегда, она удовлетворяет наши желания. И я — не исключение, а скорее правило.
Мой дар… Я давно принял его, и не представлял себя другим. Мне нравилась сила, нравилась иллюзия властвования над тьмой, со временем я даже в одиночестве нашел свою прелесть. А Смерть я воспринимал как ту, что однажды принесет избавление, вот и все. Ко мне обращались с самыми разными просьбами, умоляя выручить в безнадежных, казалось бы, ситуациях. Нужды я не знал никогда, но и расточительством не занимался. Мне нравилась такая жизнь, ощущение собственной значимости и периодические свиданиями со Смертью.
Пока я не понял, насколько беспомощен в этом мире без ее милости.
Когда Поук использовал мою сестру и выбросил ее, словно мусор, сменив на следующую жертву, я был вне себя. Казалось, доказать насильственное ментальное вмешательство не представляло труда, нужно было только собрать чуть больше информации о негодяе. И я отправился на север, в некий городок с незамысловатым названием Хорсес, чтобы изучить Роджера Поука, сломать его и наказать.
Только ничего не вышло.
Поук был на хорошем счету в университете, его прикрывали люди из Техно Индастриз, а матушка славилась как прекрасный специалист среди самых именитых людей севера. Кроме того, Роджер встречался с перспективной девушкой-артефактором из хорошей семьи, которая в нем души не чаяла. Куда не посмотри — со всех сторон положительный тип. Прямых доказательств его вины у меня не нашлось, а косвенные улики никого не волновали.
Конечно, я мог просто шепнуть Смерти имя… Но все происходящее стало для меня вызовом и заставило задуматься над важнейшим вопросом: “Что я без дара?” Пыль. Отними она завтра тьму, и я превращусь в безликую тень среди тысяч таких же вокруг.
Я снова стал учиться. Первое образование получал еще в Гнезде, оно было обязательным для всех некромантов — истфак. Второе давалось в разы легче, так как получал я его удаленно, знакомясь с лекциями и другими материалами вне стен учебного заведения. Только экзамены сдавал бок-о-бок с будущими коллегами, от чего они не были в восторге. Зато большинство совпадающих дисциплин мне просто перезачли автоматом с первого образования.
Итог — получение корочки и служба вне штата в полиции Хорсеса. Я работал консультантом по оккультным преступлениям, иногда поднимал недавно ушедших для допроса и продолжал наблюдать за Поуком, стараясь постоянно держать руку на пульсе. Дело осложнялось тем, что он вел себя вполне обыденно, жена от него была в полном восторге, коллеги пели дифирамбы, а явных трагедий вокруг не наблюдалось. Я даже начал думать о том, что где-то ошибся и немного ослабил хватку.
Тогда же у Марианны проснулся дар некроманта. Малышка была подавлена, а родители безутешны.
Практически с чистой совестью я покинул Хорсес, оставив там небольшую квартиру на всякий случай и дав поручение нескольким ребятам за солидную плату доносить на Поука.
Почти два года, за которые я успел поработать преподавателем в Гнезде, было тихо. И я уже хотел остаться на юге, простившись с идеей мести, когда пришло письмо от одного из наблюдателей, в котором он утверждал, что с самим Поуком ничего странного не происходит, кроме постоянных измен якобы любимой жене, а вот в его бывшем окружении два человека скоропостижно скончались от кровоизлияния в мозг. Одна из них — любовница, с которой Роджер расстался больше месяца назад, а второй — маг-технолог, внезапно спившийся и потерявший интерес к своим изобретениям.
Я был в Хорсесе спустя неделю и даже нашел свидетелей, готовых выступать в суде и подтвердить причастность Поука к смерти мага. Их видели вместе и часто, но потом парень начал пить, а Роджер принес в фирму очередной гениальный проект, после чего получил новую должность. Казалось бы — все, не отвертится, но вышло иначе.
Дело развалилось еще во время следствия, а Поук наконец имел возможность встретиться со мной лицом к лицу. Он искренне недоумевал, с чего я решил клеветать на честного человека и благородно не стал подавать ответный иск за возмещение морального ущерба, только просил уехать и не делать больше глупостей.
