— Я сказала что-то смешное? — в голосе Донны послышалась злость.
— Нет, прости. Просто вспомнила себя в возрасте Марианны, — соврала, запоздало поняв, что моего мнения здесь никто не спрашивал. — Тяжелое время для родителей. Остается только надеяться, что она перерастет все это.
— Если Адам будет продолжать свои приезды, да еще и имение отстроит, то вряд ли, — покачав головой, Донна упрямо поджала губы. А подумав добавила со злостью: — Он обещал дать мне время наладить отношения с дочерью, но нет… Впрочем, это вина Поука, чтоб ему провалиться.
— То есть, это ты просила Адама не приезжать? — задав вопрос, я даже о собственных волнениях перед встречей с менталистом забыла. Так и смотрела, удивленно распахнув глаза и не веря собственным ушам. Ну не могла же Донна быть настолько… мягко говоря странной?
— Да, я! — она чуть сбавила скорость, сильно вильнув на ухабистой дороге. — А что мне еще оставалось? Марианна в Адаме души не чает, а все остальные могут идти лесом. Но она — моя дочь, а не его. Ну и, думаю, ты сама понимаешь — будет лучше нам быстрее разобраться с твоими проблемами здесь. Поук ведь поедет за тобой и может узнать про Мари… Хотя до ее дня рождения вы уже все равно не успеете. Ну, ничего, отметим праздник немного позже.
— Когда Адам уедет? — уточнила я.
Донна раздраженно повела плечами и заговорила ледяным тоном:
— Многих воспитанников и вовсе никогда не забирают по домам, особенно с таким сильным даром. Они опасны и нестабильны. Так что это вобщем-то даже норма.
— А не лучше ли рассказать девочке про отца? Это многое прояснило бы для нее… в ваших отношениях.
— Серьезно? — Донна зло рассмеялась. — Прийти и сказать: твой отец — маньяк и сволочь, он меня ментально насиловал, а потом появилась ты. Конечно, я тебя ненавидела какое-то время, но потом меня отпустило. О, и это не все. Сейчас этот псих где-то рядом, так что лучше отсидись в замке, где и так находишься безвылазно, а потом, когда, может быть, Адам поймает гаденыша, мы будем жить дальше, теперь уже душа в душу. Так?
Я вскинула брови, открыла рот, чтобы тут же его захлопнуть и отвела взгляд. На самом деле меня жутко возмущала позиция Донны. Во всем. Начиная с ненависти к ребенку, которого сама выносила и родила, продолжая просьбой к брату, чтобы тот бросил девочку, привязавшуюся к нему, и заканчивая эгоистичным желанием закрыть глаза на неправильное поведение в прошлом и стать безоговорочно любимой матерью. А еще я не понимала ее желания скрывать от девочки правду про ее отца. Во-первых, потому что Мари рано или поздно заинтересуется этим вопросом и разузнает все сама, а во-вторых, потому что Роджер и правда мог быть где-то рядом и представлял опасность. Но кто я такая, чтобы воспитывать женщину старше себя… тем более, что она родного брата предпочитала не слушать.
— Вот родишь своего ребенка, тогда и поговорим, — вдруг ляпнула Донна, вбив последний гвоздь в гроб, где было похоронено хорошее к ней отношение.
— Я и не спорю, — откликнулась, очень стараясь подавить раздражение.
— Хорошо, — шумно выдохнув, Донна стремительно перевела тему разговора на более удобную для нас обеих: — Профессора, к которому я тебя везу, зовут Анри Велье, он гений психиатрии и обладает колоссальным ментальным даром, но… слегка проблематичен в общении.
Покажите мне на того, кто не проблематичен? В последнее время в моем кругу появлялось все больше странных хмурых лиц с многочисленными тараканами в головах, и это настораживало. Как говорится, покажи, кто твой друг…
— Хам? — предположила я, уже понимая, что права.
— Не совсем. Точнее, не только. Мизантроп.
— Психиатр-мизантроп?
— Угу. Но гений. Так что терпи.
Я оглянулась на оставленный позади замок и перевела взгляд на старинное трехэтажное здание впереди.
— А здесь что он забыл?
— Как что? Думаешь, легко людям принимать дар некромантии? Это же тесный контакт со Смертью и всеми ее проявлениями. Велье здесь незаменим и постоянно необходим. Но сегодня он выделит тебе час. А там как договоритесь. Если увидит необходимость в дальнейшей терапии — скажет.
— Спасибо, — неуверенно ответила я, с опаской поглядывая на широкие лестницы, ведущие к парадному входу, рядом с которым мы припарковались.
— Иди, — подбодрила меня Донна. — Я пока вернусь в деревню, мимо которой мы проезжали, и найму людей для замены полов в доме Адама. Там есть отличные мастера. Если что — вот мой номер. Звони. Но я уверена, что вернусь раньше, чем вы с профессором закончите.
Мне категорически не нравилась идея оставаться здесь одной, но с другой стороны не могла же я уговаривать Донну бросить все дела и быть моей нянькой, пока Адам не вернется? Кроме того, ее общество с некоторых пор стало сильно тяготить…
— Кабинет слева по коридору. Там увидишь табличку на двери, — напоследок сообщила Донна и, едва дождавшись, пока я выйду из машины, поехала дальше.
Меня поразило, что ни в здании, ни возле него не было охраны, или хотя бы старушки-вахтерши, следящей за порядком. Без проблем миновав просторный холл, я свернула в коридор и сразу нашла нужную дверь. Черную. С красной табличкой, на которой черными же буквами было выбито имя профессора. Почему-то сразу появилась ассоциация с забором, за которым живет злая собака…
Отринув сомнения — отступать было все равно некуда — постучала в дверь и, подождав десяток секунд, толкнула ее вперед, слегка надавив на ручку. Та подалась без труда.
— Тук-тук! — проговорила, уже вламываясь в кабинет. — Есть кто?
Ответом мне стала гробовая тишина.
Без особых мук совести открыла дверь шире и вошла в темное помещение, где окна были плотно закрыты красными роллетами из плотной ткани. Серые стены плавно переходили в серый же потолок, а на полу лежал самый настоящий ковер. Толстый пушистый и… салатовый. Иллюзия травы что ли? Из мебели обнаружились черный стол напротив входа и два кожаных кресла, очень мягких и удобных на вид.
Слева вся стена была заставлена полками с книгами. Там же в углу обнаружилась небольшая ниша-проход.
— Профессор…
Я не договорила. Из темного проема показалась худощавая мужская фигура. Встав так, что мне не видно было ни лица, ни одежды, а только общие очертания, собеседник кашлянул и с хрустом отгрыз некий фрукт, кажется, яблоко.
— Анри Велье, полагаю? — осведомилась, вдруг подумав, что ему самому психолог точно не помешал бы.
— Кто полагает? — тихо раздалось из темноты.
— О, простите, я не представилась. Миссис Кэтрин Поук. Я…
— У вас прием через три минуты, — очень недовольно прервал меня голос. И снова отгрыз яблоко, со смаком его пережевывая.
— Мне выйти?
Вообще, я точно решила, что если сейчас он скажет да, то я уйду. Пусть даже пешком до самого дома. Но мужчина обреченно вздохнул и показался из своего укрытия. Проходя мимо, покосился на меня так, что захотелось снова извиниться за то, что вошла не во время, без разрешения и вообще за то, что родилась на свет.
