– Князюшка! Не погуби! – с порога заголосила она. – Ты же знаешь, я человек подневольный! Мне что сказали, то я и делаю. Да разве же я тогда знала, что так обернется? Ведь человек-то какой солидный был! Приличным казался!
– Заткнись! – грубо бросил ей Игорь. – Сделаешь, что она скажет, – он кивком показал на меня. – Поможешь – живи пока. Но только так, как я скажу!
– Все исполню, Князюшка! Все, что скажешь! – дрожащими губами выговорила она и уставилась на меня.
– Подойдите, присядьте, – пригласила я ее.
– Нет-нет, – замотала головой она. – Я уж тут как-нибудь.
– Хорошо, я к вам сама подойду, – сказала я, поднимаясь с фотографиями в руках.
– Подойди и сядь, – приказал ей Игорь.
Она почти подбежала к нашему столику, осторожно села и с большой опаской посмотрела на него.
– Зинаида! Успокойтесь! Вы, судя по всему, в своем бизнесе уже много лет, научились мужчин насквозь видеть. Посмотрите, есть ли на этих фотографиях тот, кто в тот день увел Светлану?
Взяв фотографии, она начала их рассматривать, и они только что не плясали в ее дрожащих руках. Да и смотрела она больше на Игоря, чем на них.
– Игорь, отвернись, пожалуйста, а то у нас ничего не получится – она же тебя до жути боится, – попросила я.
– И правильно делает, – жестко ответил он, но все же стал смотреть в сторону.
Зинаида перевела дух, несколько успокоилась – руки, во всяком случае, уже так сильно не дрожали.
– Будьте предельно внимательны, от вас сейчас очень многое зависит, – объяснила я.
Она не по одному разу просмотрела фотографии, а потом протянула мне ту же, что и таксист. Все! Сомнений больше не осталось! Я повернулась к Ушаковым и кивнула, показывая, что это все тот же человек, хотя точнее было бы назвать его нелюдью.
– Это он, – сказала я Игорю.
Он быстро повернулся, испытующе взглянул мне в глаза, а потом бросил Зинаиде:
– Пошла вон! – И когда та пулей вылетела из зала, спросил: – Кто он?
– Игорь, ты человек резкий, можешь сгоряча мне все дело испортить, так что я пока промолчу. Моя клиентка…
– Забудь! – жестко бросил он. – С этой минуты я твой клиент! Называй сумму!
– Игорь, я так не играю, – не менее жестко ответила я. – Для меня есть вещь дороже денег – это моя репутация. Я ее много лет зарабатывала и потерять в один миг не хочу, потому что восстановить ее после такого будет невозможно, а деньги рано или поздно кончатся. Потерпи! Я поговорю со своей клиенткой, объясню ситуацию, и, думаю, она согласится, что у тебя к этому гаду более крупный счет.
Я не знаю, что хотел сказать или сделать Игорь, но тут с той стороны, где сидели Ушаковы, раздалось покашливание Дмитрия Васильевича, и он резко передумал.
– Устрой мне с ней встречу. Я сумею ее уговорить, – сдавленным голосом попросил он.
– Не думаю, что это потребуется, – покачала головой я. – Я тоже бываю чертовски убедительна когда надо.
– Но он в Тарасове? – спросил Игорь.
– Да! И мы немедленно выезжаем туда.
– Я еду с вами! – твердо заявил он.
– У нас нет времени тебя ждать, а путь неблизкий, особенно по такой дороге и в такую погоду, – покачала головой я. – Тебе же надо какие-то организационные вопросы решить, кого-то на хозяйстве вместо себя оставить, собраться, в конце концов. Вот тебе моя визитка, здесь все телефоны, – я достала из сумки и протянула ее ему. – А твой номер у меня есть. Завтра я буду кое-чем занята, чтобы прояснить ситуацию до конца, так что раньше пятницы к решительным действиям не приступлю. Как только приедешь в город, тут же звони.
– Хорошо, – согласился он. – Но людей за вами я отправлю.
– Понимаю твою недоверчивость и поэтому не возражаю. А то приезжает в твой город неизвестная женщина и на раз находит того, кого ты столько времени сам искал. Будем надеяться, по дороге они не отстанут.
– За это не волнуйся, – криво усмехнулся он. – И машина надежная, и водители – мастера экстра-класса, – и, повернувшись к бармену, приказал: – Собери моим гостям в дорогу поесть.
– Не прими за обиду, но не надо, – отказалась я. – Мы еще то, что из дома захватили, не съели, да и время терять не хочется. Ты лучше насчет своих людей, что за нами собрался отправить, распорядись.
– Дело одного звонка. Камера здесь работает отлично, ваши номера зафиксировала, на выезде из города вас будут ждать.
– А нам кого за собой ждать? – поинтересовалась я. – Мы, конечно, люди не нервные, но сюрпризы не любим. Можем не понять юмора и грубо ответить, – сказала я и, приподняв джемпер, продемонстрировала свой пистолет.
– И небось с разрешением, – хмыкнул он. – Не придется. Мои ребята шутить не любят, они люди серьезные, – и, написав что-то на салфетке, протянул мне: – Это номер машины, черный джип «Мерседес». Ну, счастливого пути и надолго не прощаюсь.
Мы оделись, вышли из бара и сели в свою машину, за руль – Егор.
– Татьяна Александровна, – начал Дмитрий Васильевич и даже повернулся ко мне, что я сочла проявлением определенного уважения и высокой оценки моих профессиональных качеств, но я перебила его:
– Подождите! – достала из сумки «глушилку», включила и сказала: – Теперь продолжайте, а то наш джип без присмотра стоял. Мало ли, что в него насовать могли? Игорь человек очень непростой, и умельцы у него на все случаи жизни есть. Так, что вы хотели спросить, Дмитрий Васильевич?
– То, что вы рассказали об этом деле, правда?
– Да! Кроме требования денег. Этого нет, – ответила я. – Вообще никаких требований нет.
– Вы решили этого человека Игорю отдать?
– Я уже сказала, что ничего не решаю – это дело Алексея Ильича. Я могу только высказать ему свои соображения, а он может с ними согласиться или нет.
– А нам послушать можно? – спросил Ушаков-старший.
– Да бога ради! Итак! Чего боится Шестопалов? Единственного – скандала, который отразится на его младших детях, сделает их посмешищем в глазах одноклассников и друзей, то есть нанесет им серьезную психологическую травму, которая может наложить отпечаток на их будущую жизнь. Предположим, мы отдадим эту сволочь пензенской полиции. Что это значит? Задержание с последующим арестом и обыски по месту проживания и работы подозреваемого, в ходе которых будет обнаружена сама запись или ее копия, что непринципиально. Таким образом, содержание записи становится известно следствию, потом какие-то кадры с нее будут демонстрироваться во время судебного заседания. Дело громкое, шумное, журналюги слетятся, как воронье на падаль, фамилию Шестопалова будут склонять по всем падежам. Что мы имеем в итоге, Дмитрий Васильевич?
– Скандал, которого Ильич изо всех сил старается избежать, – глухо ответил он.
