Это была комната Дэвида. Повсюду были разбросаны его вещи. Плохая привычка, которая раньше раздражала ее, сейчас показалась трогательной и милой. На стенах были развешаны плакаты с изображением рок-звезд, спортсменов, девушек в бикини. На письменном столе, кроме учебников, стоял макет «Виктории».
Хотя Дэвид жил здесь недолго, чувствовалось, что комната стала для него родной. Кроме вещей, привезенных из дома, Марни заметила телевизор и видеомагнитофон — то, о чем он давно мечтал. На тумбочке стоял новенький телефон, а рядом — подставка с кассетами.
Выходя из комнаты, Марни не могла сдержать слез. До сих пор она не до конца понимала, как много Ло сделал для Дэвида, которому внушали, что деньги не главное в жизни.
Нужно вернуть его немедленно, если не хочешь потерять навсегда. Как только она встретится с ним, то потребует, чтобы он возвратился домой.
Когда Марни вошла на кухню, Ло делал апельсиновый сок.
— Кофе почти готов.
— Я не хочу никакого кофе.
Услышав резкие нотки в ее голосе, он остановился.
— Я хочу, чтобы ты объяснил, зачем заваливаешь Дэвида дорогими подарками.
Не торопясь, Ло поставил графин с соком на стол.
— Мне что, забрать у него все, что я ему подарил? Опомнись. Мы же договорились вчера, что ты простишь меня, если я немного перегнул палку.
— После того как я увидела, что ты превратил его комнату в магазин электроники, мое терпение лопнуло.
— Почему такая перемена?
— Ты задариваешь Дэвида, чтобы отобрать его у меня, — воскликнула она.
— Это не правда. Зачем мне это нужно?
— Потому что ты всегда хочешь быть первым, быть над всеми.
— Меньше часа назад, — медленно проговорил он, — ты была надо мной. И тебе это очень нравилось.
От стыда и гнева ее бросило в жар. Быстро надев туфли, она направилась к двери. Открыв ее, увидела подходившего к дому Дэвида с Венерой.
— Мама! Я не поверил своим глазам, когда увидел около дома твою машину. Что случилось?
Марки была так удивлена, увидев его, что не могла произнести ни слова. К тому же боялась, чтобы он не догадался, чем она здесь занималась в течение нескольких последних часов.
Наконец Марни пришла в себя и сказала:
— Вчера вечером умерла твоя бабушка.
— Вчера?
— Мы с Марни решили не портить тебе вечер. Я оставлю вас одних. Венера, пойдем гулять.
— Мам, прости, что меня не было с тобой.
— Ты же не знал.
Дэвид подошел и обнял ее.
— Тебе, наверное, сейчас очень плохо. Представляю, как бы я себя чувствовал, если бы с тобой что-то случилось.
Она притянула его к себе.
— Спасибо, дорогой.
— Когда похороны?
— Сегодня. Я не стала откладывать. Все уже готово. У нас есть место на кладбище, — добавила она, подумав о Шэрон и отце.
— Мы с папой приедем. Во сколько?
Она ответила.
— Тебе понравилась вечеринка?
— Мы до четырех играли в покер. Папа научил меня нескольким приемам, и я выиграл десять баксов.
— Я ничего не знала об этой вечеринке.
— Я звонил тебе, чтобы попросить разрешения, но тебя не было дома. Я боялся, что папа не отпустит меня.
— Почему?
— Он хотел узнать, останутся ли дома родители Джека и будет ли там выпивка и наркотики. Мне пришлось доказывать, что Джек — нормальный парень и все другие тоже. Он сказал, что верит мне, но на всякий случай позвонил миссис Моор. — Дэвид ухмыльнулся. — Теперь у меня два строгих родителя.
— А Ло строгий?
— У нас в доме, как он говорит, определенные правила. Никакого телевизора до тех пор, пока не сделаны уроки. Одна бутылка содовой в день, зато сколько угодно сока. Три телефонных звонка за вечер, каждый по пятнадцать минут. Не включать музыку на полную мощь. Он прямо как ты, мам. Говорит, что летом я должен работать, чтобы иметь деньги на бензин. У меня уже есть кое-какие планы.
— Тебе нравится жить с ним? — Марни знала, что нечестно задавать такой вопрос, однако Дэвид ответил:
— Конечно. У него такой замечательный дом. И я так привык к Венере. После ужина мы разговариваем с отцом о разных пустяках так же, как с тобой. Иногда рассказываем анекдоты и смеемся, но он всегда говорит серьезно о таких предметах, как Бог, порядочность и других важных вещах. — Дэвид широко зевнул. — Извини, мам, я не спал всю ночь.
— Поспи немного, а вечером встретимся.
— Хочешь, я поеду с тобой?
— Нет, я сама справлюсь. Отдыхай.
Марни уже почти вышла из дома, когда услышала, что Дэвид обращается к отцу:
— Эй, пап, ты где?
Так же он когда-то говорил ей.
Как она может соперничать с его родным отцам, да еще к тому же астронавтом, который подарил ему новую машину и телевизор? Не может и не будет.
Глава 17
Марни поднялась по ступенькам своего дома. Она не стала зажигать свет, хотя уже наступили сумерки и повсюду лежали фиолетовые тени.
Войдя в спальню, скинула черные лаковые туфли и положила сумочку на стол. Затем подошла к окну и стала смотреть в сад ничего не видящими глазами. Ее охватило отчаяние.
Около горшка с азалией увидела оставленный Дэвидом футбольный мяч. Он казался забытым и брошенным, таким же, как она сама.
Тяжело вздохнув, Марни начала расстегивать на спине молнию.
— Давай я помогу.
Она подпрыгнула от неожиданности и обернулась. В дверях стоял Ло. Когда немного успокоилась, начала ругать его.
— Ты до смерти напугал меня. Как ты вошел?
— Мы поехали за тобой.
— Мы? А где Дэвид?
— Я послал его домой и сказал, что у нас с тобой будет серьезный разговор.
— Какой разговор?
— Сначала скажи, как ты.
— Ты имеешь в виду маму? Я спокойна, потому что знаю, что и она наконец успокоилась.
— Хорошо. Давай помогу тебе снять платье. Повернись.
— Я не собираюсь снимать платье, Ло, тем более что мы должны поговорить.
— Пожалуйста, но я собираюсь раздеться. — Он снял пиджак и галстук и бросил их на кровать. Расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, сказал:
— Так намного лучше.
— Я рада, что ты здесь, — произнесла она. — Мне необходимо с кем-нибудь поговорить.
— Говори.
— Начинай ты.
— Хорошо. — Ло глубоко вдохнул и в течение нескольких секунд смотрел в пол. Потом поднял на нее глаза. — Мы с Дэвидом решили, что ему нужно взять мою фамилию.
