– Вы только что заявили, что вы безработная. Я могу это изменить. Разве вы не хотите работать?
Она сглотнула желчь отвращения, вспоминая о том, что произошло накануне, и попыталась успокоиться.
– Простите. Вы упомянули, что видели меня на кастинге. Я вас не заметила. Вы… вы видели все?
– Я видел достаточно, чтобы принять решение. Чтобы вернуться и разыскать вас.
Она, быстро соображая, отпила сока.
– У вас есть для меня роль? – спросила она, стараясь не выдавать надежду. Именно эту уязвимую надежду сегодня эксплуатировал режиссер кастинга.
– У меня есть роль, которая вам, возможно, подойдет, – уточнил он. – Но у меня условия. Очень строгие условия.
– Какие?
– Мы обсудим их позже. В настоящее время я должен знать, сможете ли вы участвовать в долгосрочном кинопроекте.
Ее сердце замерло.
– Что за роль? – спросила она.
– Главная женская роль в психологически сексуальном триллере. Три-четыре месяца съемок по всему миру.
От волнения ее сердце забилось чаще.
– Мне надо прочесть сценарий.
– Вы его прочтете. Но сначала мне необходимо знать, готовы ли вы путешествовать.
Она уже собиралась ответить утвердительно, но потом вспомнила свою мать. Несмотря на амбиции, при мысли о том, чтобы оставить мать в одиночестве на четыре месяца, Голди занервничала. Но в то же время она знала, что мать захочет, чтобы она снималась в кино.
Голди оставалось надеяться, что гордость за дочь заставит Глорию вести трезвый образ жизни.
Она посмотрела в лицо Гаела и вздрогнула.
– Я уверена, что смогу что-нибудь придумать.
Уголок рта Гаела дрогнул от ярости.
– Карты на стол, Голди! Вы замужем? – резко спросил он.
Она нахмурилась:
– Нет.
– У вас есть любовник или партнер, который будет недоволен вашим долгим отсутствием дома?
– Нет.
Он прищурился:
– Вы говорите неуверенно. Вы лжете?
– Я не лгу. Меня беспокоит моя мать. Я до сих пор живу с ней, и она…
– Что с ней?
Голди сглотнула:
– Она слабая.
– В каком смысле?
– Я предпочитаю не говорить об этом. Но я прослежу за тем, чтобы моя семейная жизнь не мешала моей работе.
Какое-то время он молчаливо пялился на нее, потом протянул:
– Вы амбициозны.
– По-вашему, это плохо? Разве вы не добились успеха благодаря своим амбициям?
Он кивнул:
– Да, но амбиции бывают разные.
Она открыла рот, чтобы ответить, но тут пробили часы, напоминая ей о времени. Какими бы ни были взгляды Гаела на ее амбиции, их придется обсудить в другой раз.
Поставив стакан на соседний стол, она встала. Гаел поднялся и фактически блокировал ей дорогу.
– Куда вы? – спросил он. – Мы еще не договорили.
Она отвела взгляд от его широких плеч и встретила его взгляд.
– Я могу продлить нашу встречу, но сначала мне надо позвонить моей матери. Я хотела попросить у Пьетро разрешения воспользоваться его телефоном.
Гаел поджал губы, потом вынул из кармана ультрасовременный телефон. Голди еще не видела таких в продаже. Хотя она уделяла мало внимания модной роскоши.
– Позвоните с моего телефона, – сказал Гаел.
Вручив Голди телефон, Гаел вышел, оставляя ее на террасе.
Было десять часов вечера. Не желая будить мать, Голди набрала номер соседки, миссис Робинсон, которая в такой час обычно смотрела любимые телевизионные шоу. Старуха ответила после третьего гудка.
– Миссис Робинсон, это Голди. Не могли бы вы посмотреть, как там моя мать? Я не хочу ее разбудить, если она спит, но и не хочу, чтобы она волновалась…
– Конечно, я посмотрю, дорогая. Сегодня я отнесла ей кусочек персикового пирога, и она сказала, что рано ляжет спать. Я сейчас пойду и проверю, как у нее дела. Если она не спит, я побуду с ней, пока ты не вернешься домой. Если она спит, я позвоню тебе.
Голди прикусила губу:
– Хм, вы до меня не дозвонитесь, миссис Робинсон. Сегодня вечером я потеряла свой телефон. Телефон и кошелек.
– О нет. Ты в порядке?
Ее тронула озабоченность старухи.
– У меня все хорошо, спасибо. Вы не могли бы зайти к моей матери прямо сейчас?
– Конечно. Оставайся на линии.
Голди услышала, как миссис Робинсон открывает дверь и входит в квартиру. Через минуту она услышала мягкий щелчок закрывающейся двери.
– Милая, она спит. Не беспокойся о ней. Я за ней прослежу. А как ты вернешься домой?
Голди не совсем это понимала, но не собиралась прибавлять хлопот старушке. Она посмотрела на гостиную, где веселились гости вечеринки. Гаела Агилара среди них не было.
– Я сейчас с другом, – солгала она. – Все будет хорошо.
– Отлично. До встречи, дорогая.
Голди не знала, как отключить телефон. Когда экран телефона потемнел, она решила, что он выключился. Подняв глаза, она увидела, что из бара к ней идет улыбающаяся блондинка.
– Ты с Гаелом, да? – слащаво пропела она.
Голди постаралась не сердиться:
– Нет, не совсем.
Блондинка приняла ее ответ за приглашение подойти поближе. Голди услышала аромат дорогих духов и запах алкоголя.
– Нет? Если вы не вместе, то почему он не с нами? – спросила блондинка.
Голди взглянула на гостиную и пожала плечами:
– Он сейчас там, если ты хочешь поговорить с ним.
Блондинка резко хохотнула:
– Сейчас время равноправия, но женщина по-прежнему любит, когда за ней бегают мужчины, а не наоборот.
– Правильно.
Желая покончить с этим разговором, Голди решила отыскать свой стакан, но его уже унесли. Один из официантов подскочил к ней с нетерпеливой улыбкой и подносом с напитками.
Голди начала качать головой:
– Нет, спасибо. Я не…
– Она не пьет, – сказала блондинка официанту театральным шепотом. Когда он начал отворачиваться, она остановила его рукой. – Это фруктовый пунш? – Она указала на розовый напиток с цветным зонтиком и соломкой.
Официант кивнул:
– Да, мэм.
Блондинка взяла бокал и протянула его Голди:
– Ну вот. Задача решена.
Голди взяла напиток, не собираясь его пить. Ее улыбка стала более натянутой, когда блондинка критически осмотрела ее с ног до головы.
