– Да, это остров, названный так в честь Святой Марии. Мне кажется, есть что-то судьбоносное в том, что вы носите это же имя. Это самый крупный остров архипелага, но даже на нем живет всего чуть больше тысячи человек – половина от всего населения.
Маша как зачарованная смотрела на него.
– Дэниел, – попросила она тихо, – пожалуйста, расскажите мне об островах Силли. Я не знаю, смогу ли я их когда-нибудь увидеть, но даже ваш рассказ о них, здесь, сейчас, уже выглядит чудом. Только, пожалуйста, говорите медленно, чтобы я все поняла.
Острова Силли, о которых так мечтала Маша Листопад, были небольшим архипелагом в сорока пяти километрах к юго-западу от графства Корнуолл, к которому административно и относились, несмотря на то что имели особый статус и местный Совет, принимающий основные решения о жизни живущего там населения.
Всего в архипелаг входило более ста маленьких островов, но лишь пятьдесят из них имели название, и лишь пять были пригодны для жилья и, как следствие, обитаемы. Остальные представляли собой голые скалы. Основным островом самой южной точки Британии был Сент-Мэрис, название которого оказалось так созвучно с Машиным именем.
Острова Силли были и самым теплым местом во всей Англии. Солнечное лето и удивительной чистоты пляжи с белым песком создавали островам Силли славу прекрасного английского курорта. Столица архипелага – городок Хью Таун, расположенный на острове Сент-Мэрис, являлся центром туристической жизни, поскольку именно отсюда ежедневно уходили катера ко всем остальным островам.
– Вершины холмов на Святой Мэри содержат более восьмидесяти захоронений бронзового века, – рассказывал Дэниел Маше, даже рот приоткрывшей, до того ей было интересно. Время от времени они прибегали к помощи интернет-словаря, чтобы перевести наиболее трудные термины, но в общем и целом все было понятно и так.
Голос Дэниела лился, как журчащая летняя река, навевающая мысли о спасительной прохладе в ясный солнечный день.
Маша даже оглянулась в зимнюю темень за окном, так обманчиво было возникшее у нее вдруг ощущение лета, солнца, оставляющего пятна на белом-белом песке, тихого шуршания морского прибоя, набегающего на берег и где-то вдалеке с шумом разбивающегося о скалы. Но нет, в реальной действительности ее окружала зима, в которой нет и не могло быть места ни знаменитым на весь мир спа-отелям острова Треско, ни расположенному там субтропическому саду, который называли жемчужиной архипелага Силли, ни пальмовым рощам и винограднику острова Святого Мартина.
– Там есть винный завод, знаменитая на весь мир мастерская по изготовлению гобеленов, а еще фермы по выращиванию цветов, – Дэниел продолжал свой рассказ, не замечая, что глаза у Маши наполнились слезами. – Весной сюда прилетают тысячи птиц, которые гнездятся на скалах архипелага. А еще на Силли много разновидностей кораллов, а также дельфины, тюлени и китовые акулы, которые, достигая в длину до десяти метров, при этом совершенно неопасны для отдыхающих.
– Я мечтала о морях и кораллах, я поесть хотела суп черепаший, – тихонько пропела себе под нос Маша, которая не хотела, чтобы он заметил, что она опять расстроилась. Она и сама не знала отчего. Не от природной же прелести архипелага Силли?! Она и раньше знала, что на свете полно чудесных мест, которые она вряд ли увидит и уж точно никогда не станет там своей. – Я ступила на корабль, а кораблик оказался из газеты вчерашней.
– Что? – переспросил Аттвуд, и Маша перевела ему слова немудреной, но замечательной песенки Новеллы Матвеевой. Перевела, а потом сказала, что Силли, вероятно, действительно прекрасное место.
– Только не зимой, – засмеялся он. – С моря дуют такие ветры, что от них практически невозможно укрыться. Родители, конечно, не могут надолго покинуть ферму, но все-таки на недельку-другую выбираются в Лондон, и тогда в нашей с бабушкой жизни наступает настоящий праздник.
– Вы с бабушкой живете? – уточнила Маша, усомнившись в том, что это возможно. На ее взгляд, Аттвуду было в районе сорока лет.
– Точнее, бабушка со мной, – кивнул он. – Ей уже за восемьдесят, достаточно почтенный возраст для того, чтобы оставить ее без присмотра. Сейчас, пока я в России, мама переехала к ней, но вскоре ей нужно будет возвращаться к своим цветам, так что дома меня с нетерпением ждут.
– Только родители и бабушка? – спросила она и покраснела, потому что ее любопытство граничило с неприличием.
– Мэри, если вы пытаетесь выяснить мое семейное положение, то сообщу вам, что я в разводе, – он улыбнулся. – Так бывает. Мы с моей женой вместе учились в университете, а ранние браки редко заканчиваются хорошо. Так что мы развелись несколько лет назад, когда наша дочь выросла настолько, чтобы мы могли дальше не мучить себя условностями. Моя жена, моя бывшая жена, – поправился он, – занимается бизнесом. Мы сохранили дружеские отношения, что немаловажно, поэтому наша дочь Мэгги, ей сейчас шестнадцать, по очереди живет то у матери, то у меня.
– Извините, – пробормотала совершенно пунцовая Маша. – Я не должна была вас спрашивать.
Ее смущение на секунду, не больше, вызвало его раздражение. Ну почему она такая запуганная, что сразу кидается извиняться, даже когда ничего не сделала?
– В порядке компенсации можете рассказать мне о себе, – буркнул он, чтобы скрыть недовольство.
– Обо мне? – Она выглядела изумленной. – Что вы, Дэниел, моя жизнь такая обыденная, что и рассказывать-то не о чем. Вот скажите, вы любите свою бабушку?
– Конечно, люблю, – теперь пришла его очередь удивляться.
– Вот и я очень любила свою бабушку. Она меня вырастила, потому что моя мама… У моей мамы были другие интересы. Конечно, бабушка давно умерла, но я так и не смогла до конца принять этот факт. Поэтому, к примеру, и ремонт в этой квартире не делаю. И мебель не меняю. Мне все хочется сохранить хотя бы атмосферу, которая была при ней.
Теперь она все-таки не сдержалась и заплакала. Если бы бабушка была жива, то Маша ни за что, ни за что не чувствовала бы себя сейчас такой одинокой, жалкой и ни на что не годной.
– Мэри, Мэри, – Дэниел вскочил с табуретки, присел перед ней на корточки, взял ее ладошки в свои, – пожалуйста, перестаньте плакать. У вас была прекрасная бабушка, которая вырастила прекрасную внучку. Она бы гордилась вами. Вернее, нет, не так. Она гордится вами, она же видит с небес все, что с вами происходит. Ну, что я должен сделать, чтобы вы утешились?
Маша аккуратно вытащила свои руки из его крепких ладоней и вытерла слезы.
– Расскажите мне еще об островах Силли, – попросила она. – Вы так интересно рассказываете, что я сразу представляю, как окажусь там и увижу все это своими глазами. Белый песок, цветущие сады, старую крепость, диковинных птиц… Кстати, а как туда добираются?
– Самолетом, – засмеялся Аттвуд. – На острове Святой Марии есть аэропорт. Туда летают самолеты из Лендс-Энда, Ньюки, Плимута и Бристоля. А еще можно сесть на корабль в Пензасе и приплыть морем. Мэри, я вам обещаю, что вы обязательно побываете там. Знаете, что бы я хотел показать вам больше всего? – Она подняла на него заплаканные глаза, которые внезапно показались ему невыразимо прекрасными. – Я хочу показать вам зеленую вспышку.
