Любопытно, что в 1968 году Тюдор подписал на своём лейбле June Productions группу The Valentines – группу Бона Скотта с Винсом Лавгравом.
Бартлетт, в свою очередь, вернулся во Флориду и поставил там в эфир одного из артистов Тюдора, а именно группу Mississippi, костяк которой потом многого добился в США под названием Little River Band. Бартлетт позже порекомендует битловского продюсера Джорджа Мартина для работы с ними, предложение передано от EMI менеджеру LRB Гленну Уитли. Мартин спродюсировал альбом Little River Band – Time Exposure в 1981 году.
«Будучи в Австралии в 1972 году, я даже появился в телешоу из Мельбурна Happening’72. Они меня интервьюировали главным образом потому, что я был американским программным директором, миссия которого – принести австралийскую музыку в Америку».
А вообще – как его занесло в Австралию?
«Я как студент по обмену попал в сиднейский университет Маккуори. На радио я взял отпуск с тем, чтобы всё проверить. В Мельбурне я ходил по концертам, видел Spectrum, Captain Matchbox и другие осси-группы начала 70-х, а вот на радио никогда их не слышал. Тот год, 1972-й, был в Америке началом вот этого этапа «рока, ориентированного на альбомы». И мне нужно было найти нишу, в которую конкуренты не полезут. Я выбрал осси-музыку – потому что она была настоящей и подходила под AOR-формат, который я и помогал развивать. Это также помогло мне сделать станцию брендом, и опять-таки у меня был ценный товар, на который, я понимал, конкуренты не станут покушаться.
Там, в Австралии, я решил наведаться на некоторые лейблы, рассказать им, кто я на радио и чем занимаюсь, и взять какие-нибудь промоматериалы. И я действительно звонил, ходил, общался с руководством. Ничего себе концепция, верно? Ну, ещё я Маккуори посещал, но решил, что лучше буду делать карьеру на радио.
И я начал получать новые синглы и альбомы напрямую от австралийских рекорд-компаний. Когда я получал этот импорт, я его тут же отслушивал и ставил. AC/DC идеально ложились в фирменный стиль моей станции: простой трёхаккордный рок, поверх которого – бунт. Эта музыка моментально вызывала положительную реакцию, а кроме того, ничего подобного по звучанию AC/DC не существовало, разве что группа под названием Silverhead с фронтменом Майклом Дес Барресом».
Что бы ни делал Бартлетт – всё получалось. Покойный Рон Мосс, координатор станции 2JJ и босс Холгера Брокманна, когда он впервые поставил «It’s A Long Way To The Top» в 1975 году, вскоре посетил его в Джексонвилле, чтобы обсудить FM-формат, на который он хотел перейти (2JJ в конце концов стала 2JJJ и перешла на FM в 1980-м), и Бартлетт помог Моссу разработать расписание вещания.
AC/DC так и не посетили эту радиостанцию.
«С AC/DC я познакомился только в 90-е. Они еле меня вспомнили. Я встретился с ними на стадионе в Вустере, штат Массачусетс, я знал одну «шишку» из рекорд-компании. Пообщался с ними за сценой минуты две, в общем. Я им объяснил, кто я такой, но они повели себя так, как будто ничего особенного в этом нет. Что меня опечалило».
Но особенное в этом есть, и немалое. Джексонвилль стал одним из ключевых городов Соединённых Штатов, где группа впервые выступила с большим успехом.
«Фаны слушали группу по радио до концертов, – говорит Драшин. – Радиотрансляции помогли продать шоу, но фанам понравилось то, что они услышали, иначе они б не купились. AC/DC перешли в разряд хедлайнеров в рекордно короткие сроки. Я подумал, что произошло это примерно в середине первой песни концерта.
Что отличало AC/DC – это тексты песен, шоу и поведение на сцене и вообще время. Молодёжь бредила концертами и пластинками. Но я думаю, что юго-восток стал оплотом AC/DC благодаря промоутерам, которые сразу за них взялись, вроде меня. Нас было немного, и нам надо было разработать свой план игры. В те годы радио работало по-другому из-за федерального регулирования <запрещавшего компании иметь больше определённого количества радиостанций>.
А у меня был выход на некоторых диджеев, потому что я нанимал их в качестве МС на концерты. И это стимулировало их играть эту музыку. То есть сложилась ситуация, в которой выигрывали все: радиостанции ставили музыку, чтобы рекламировать концерты, а сами станции и их сотрудники получали признание на концертах».
Но только не в исторических книгах.
***
Интересно, что был ещё один невоспетый герой на американском радио, который тоже приложил много сил к раскрутке AC/DC.
Звали его Тони Берардини, и он программировал эфир KTIM, мелкой рок-станции в Сан-Рафаэле, предместье Сан-Франциско, Калифорния.
«Тони был фанатиком, – говорит Джуди Либоу, которая работала в отделе промоушена Atlantic 16 лет и начинала пробивать группу на колледж-радио. – Он начал с программирования эфира и в конце концов дослужился до генерального менеджера WBCN в Бостоне, которая много лет считалась одной из элитарных прогрессивно-роковых радиостанций в стране. Этот мужик готов был за группу AC/DC грызть бритвенные лезвия – так их любил».
Прошло почти сорок лет, а он их до сих пор любит.
«Их музыка – абсолютно то, что надо, – говорит Берардини, ныне вице-президент радио CBS. – Она реально качала, как настоящий тяжёлый рок – это в эпоху сингеров-сонграйтеров и диско. Они никем не притворялись и не приносили извинений за то, какие они есть, что делают, но зато в их текстах сквозил потрясающий юмор. Фига в кармане везде почти. Вот это мне в них очень нравилось».
Про то счастливое время он не помнит ничего плохого.
«Я был управляющим директором и диджеем на KTIM, и один из моих диджеев, Уайлд Билл Скотт, принёс на наше музыкальное собрание альбом группы, который мы послушали и тут же поставили “It’s A Long Way To The Top” в эфир. Это хард-роковая песня, в которой мелодию ведёт волынка. Я ничего подобного и представить не мог. Слова – отличные, это я могу сказать как диджей, который получал два доллара в час, работая в ночных сменах шесть дней в неделю. Этот текст идеально схватывает суть не только музыкального бизнеса, но, по моему мнению, и жизни вообще. Завещаю включить эту песню на моих похоронах.
Тогда не было ни интернета, ни соцсетей, так что единственный способ узнать, ставит ли кто-то группу в эфир – через прессу нашей индустрии. А мы были настолько мелкой станцией из Залива, что даже не присылали им отчёты наши. Все диджеи обожали High Voltage и заиграли диск до дыр. Мы знали, что никто в Заливе больше эту группу не ставит. И нам реально было наплевать, что они там ставят. Мы давали это в эфир, потому что эти песни качали».
Когда он переехал в Бостон, ничего не изменилось.
«WBCN в рейтингах падала ниже плинтуса, и программный директор Чарли Кендалл хотел, чтоб станция была пободрее. Мы с ним периодически общались все эти годы, и он знал, что я предпочитаю рок, который качает. Первая же песня, которую я поставил в своём первом эфире, была “It’s A Long Way To The Top”. Я так рассчитал, что она задаст тон всей программе. На следующую неделю я добавил в плей-лист альбом, который, учитывая опыт WBCN в тяжелой музыке – у них почти ничего не было тяжелее Queen и Aerosmith, которых отстаивал Максен Сартори, отменный диджей этой станции – удивил, я думаю, музыкальную индустрию».
