– Спасибо, что пришли, – начала Камилла. – Я позвала вас на эту встречу, чтобы обсудить тройное убийство. В присутствии и.о. командира Мейсона.
Миниатюрный мужчина кивнул. Камилла демонстративно открыла лежащую перед ней папку и надела очки, висящие у нее на груди на золотой цепочке.
– И.о. суперинтенданта Хадсон, какое обращение вы предпочитаете – Мел или Мелани?
– Мелани.
– Хорошо, это очень мудро, – заметила она, просматривая бумаги.
Мелани заерзала, и Эрика краем глаза посмотрела на нее. Камилле доставляло особое удовольствие смущать людей своими неожиданными комментариями.
– Мелани, я пригласила вас сюда вместе с Эрикой, чтобы получить общее представление о расследовании. Родители Эллы Уилкинсон обратились в независимый комитет, занимающийся претензиями в адрес полиции, и готовят официальную жалобу на вас и полицию Лондона, и мы бы хотели узнать ваше с Эрикой видение ситуации. На этом этапе пока неофициально.
– Тут нет никакого видения. Есть факты. Вы хотите знать факты? – вмешалась Эрика.
Мелани, казалось, не возражала против такой активности.
Камилла кивнула.
– Я держала Мелани в курсе происходящего на всех этапах расследования. Мы заканчивали подготовку к пресс-конференции по поводу Джанель Робинсон и Лейси Грин, когда услышали о пропаже Эллы Уилкинсон. У меня было менее десяти минут, чтобы принять решение, включать информацию о ее похищении в текст своей речи или нет. На том этапе мне было известно только то, что Элла похожа по возрасту и типу внешности на Лейси и Джанель и что она пропала примерно при тех же самых обстоятельствах. Я приняла решение не включать ее имя, чтобы не отвлекать внимание от жертв, про которых мы все знали точно. Кроме того, я не хотела подпитывать слухи, что речь идет о серийном убийце.
– Я не получала всю информацию о развитии событий, – возразила Мелани.
– Получала, – повернулась к ней Эрика. – Но ты была где-то на конференции, и мы не могли поговорить.
– Это была конференция по расовой осознанности, мэм.
Камилла предупреждающе подняла вверх руку с идеальным маникюром.
– При чем здесь это?
Мелани только открывала и закрывала рот. Она была совершенно сбита с толку.
– Если бы это была конференция по яблочным воришкам, вы бы с тем же пафосом мне об этом сообщили?
– Я просто информирую, – уязвленно ответила Мелани.
– Мне нужна полезная информация, а не пиар.
– Да, мэм, – выговорила Мелани, пытаясь справиться с лицом.
Эрике было ее почти жалко.
Камилла снова уставилась в папку.
– Вы в курсе, что журналист из одной национальной газеты приезжал к родителям Эллы Уилкинсон, коими являются отставной старший суперинтендант Уилкинсон с женой, и проинформировал их о вашей спецоперации на ферме?
– Нет, – ответила Мелани и посмотрела на Эрику, которая тоже покачала головой.
– Им рассказали, как вы в срочном порядке подняли два наряда спецназа и направили их в дом мистера Дариуса О’Кифа и его престарелой недавно овдовевшей матери. По чистой случайности мистер О’Киф оказался еще и известным трансвеститом, он выступает под именем Магические Яйца.
Камилла сделала театральную паузу, и Эрика заметила, как на лице молодого сотрудника, который вел протокол, проскользнула улыбка. И.о. командира Мейсон продолжал сидеть со строгим выражением лица, разместив на столе свои маленькие аккуратные руки.
– Мистер О’Киф также изъявил желание подать официальную претензию, – продолжила Камилла. – По его словам, полиция вела себя вежливо, но в принадлежащем ему магазине костюмов был произведен выстрел винтовкой Heckler&Koch G36, в результате чего получил повреждения пластиковый манекен с пластиковым пистолетом в руках. На него был надет инкрустированный кристаллами Swarovski бюстгальтер стоимостью семнадцать тысяч фунтов. Остается только ждать, когда вся эта информация всплывет в масштабе всей страны. И кульминацией истории будет то, что через считанные часы после этого дочь бывшего старшего суперинтенданта Уилкинсона была найдена мертвой.
Эрика взглянула на Мелани, но та лишь вжалась в стул и смотрела в одну точку на полированном столе.
– Мэм, вы знаете, что в прессе факты искажаются так, чтобы выставить нас некомпетентными, – вступила Эрика. – Мы перешли к действиям, получив информацию из – как нам показалось – заслуживающего доверия источника, который среагировал на наше телевизионное обращение. Я знала, что Элла Уилкинсон числится пропавшей уже три дня и что время истекает. Нашим долгом было поехать туда и проверить потенциально опасного человека, который вполне мог оказаться тем самым убийцей, уже расправившимся с двумя девушками. Очень легко сейчас сидеть здесь и пересказывать эту историю, как смешной анекдот.
– Я не нахожу это смешным, – отрезала Камилла.
– У нас было очень мало времени на принятие решения, и я считаю, что я сделала все, что могла, в этой сложной ситуации.
Повисла холодная тишина. Эрика посмотрела на Мелани в надежде, что та вставит хоть слово, но та молчала.
– Дело не в том, что мы считаем, Эрика, – ответила Камилла. – Дело в том, каким образом формируется общественное мнение. А в наше время многие наши действия и решения продиктованы общественным мнением. Оно влияет и на бюджеты, и на стратегии. Пресса сейчас все выставит так, что мы напали на гомосексуала, нанесли ему ущерб, и не забудет упомянуть, во сколько налогоплательщикам обходится срочный выезд двух нарядов спецназа.
– Какой вообще был смысл устраивать эту встречу? – воскликнула Эрика. – Ведь вы уже сами разделяете этот зашоренный взгляд на факты и видите их через призму таблоидов.
– Эрика, что за тон, – попыталась урезонить ее Мелани.
– Значит, теперь ты, наконец, решила высказаться и показать, кто здесь начальник, – Эрику несло.
– Мелани – ваш суперинтендант, – впервые подал голос Мейсон.
– И.о. суперинтенданта, – поправила его Эрика. – И, прошу прощения, сэр, но вы принимали непосредственное участие в принятии этого решения. Может, добавите что-нибудь?
Мейсон поежился.
– Мне не нравится, когда меня пытаются поймать с поличным.
– Поймать с поличным! – вскричала Эрика. – Мы на совещании касательно операции спецназа, которую утвердили лично вы, сэр!
– Пожалуйста, подождите за дверью, Эрика, – вмешалась Камилла.
Эрика вспомнила, как накануне дня своей смерти Спаркс говорил о несправедливости претензий Камиллы в его сторону. Ей захотелось, чтобы он был сейчас здесь. Просто потому, что он не боялся ей возражать. Мелани же сидела тихо, как трусливая мышь.
– Я бы только хотела кое-что добавить к протоколу. Несмотря на то, что полиции действительно необходима поддержка общества, у общества нет и не может быть полной картины расследования.
