Такими нас и увидели ворвавшиеся в комнату Дильфор с Саллером — неподвижный Ольес, с блаженной улыбкой вцепившийся в мою руку, и я, с тревогой всматривающаяся в его лицо. Скульптурная композиция «Жена беззаветной любовью исцеляет дорогого супруга».
Герцогу положение, в котором они нас застали, почему-то не понравилось. Губы сомкнулись в жесткую линию, глаза полыхнули яростью, и он, стиснув кулаки, отвернулся к окну.
Ну что опять не так?
А вот Дильфор буквально засыпал меня вопросами.
— Когда граф очнулся? Как это произошло? Подробнее, пожалуйста… Что сделала? Погладила? Просто погладила, а он открыл глаза? И все? Хм…
Меня аккуратно освободили, бесцеремонно отодвинули в сторону и продолжили расспрашивать, одновременно тщательно осматривая пациента, который, судя по всему, снова впал в беспамятство.
— Вы магиня, миледи? — Нет? Странно… — А способности есть? — Ага, значит, все-таки есть. Наверное, к целительству. — Что? Очень слабые? Хм…
— Оставь ее, Дильф, — неожиданно резко приказал Саллер, когда мастер пошел по второму кругу и начал повторяться, а я совсем уже выдохлась.
Все это время герцог так и простоял у окна — неподвижный, прямой, как палка, со скрещенными за спиной руками.
— Графиня права, она действительно обладает некоторыми магическими способностями, но очень небольшими, на бытовом уровне. Искра Танбора в ее крови едва тлеет, исцелять тяжело больных миледи точно не умеет. Поверь, никто лучше меня не осведомлен о талантах собственной невесты. — Мужчина запнулся, а затем добавил: — Бывшей.
В бесстрастном голосе скользнула ирония.
Угу, я не магиня и не лекарь. Я хэленни. Но вот вопрос: кто-нибудь ответит, как дар хэленни влияет на ее мужа? Вдруг там куча дополнительных бонусов, помогающих одобренному Танбором избраннику? Та же ускоренная регенерация, например.
Дильфор ничего не знал о моем уникальном статусе, но связь между визитом и улучшением состояния Ольеса уловил сразу. По его настоятельной просьбе Саллер дал согласие на то, чтобы я в обязательном порядке ежедневно навещала Ольеса и проводила у его постели хотя бы несколько часов.
Я не возражала.
Глава 5
Граф так и не пришел в сознание — ни в этот день, ни в последующие. Лежал бледный, недвижимый, безучастный ко всему, что творилось вокруг него и из-за него. Дильфор, однако, утверждал, что кризис миновал и Трей идет на поправку. Состояние его улучшается, энергетические потоки выравниваются — и все это началось именно после моего первого посещения.
Мастеру, безусловно, виднее. Я не спорила, просто каждое утро после завтрака приходила в комнату «мужа» и терпеливо просиживала до обеда. Затем возвращалась в свою комнату, где уже ждал накрытый стол, не спеша ела, а дальше…
А вот дальше, к сожалению, делать было нечего, если, конечно, не считать регулярных встреч с портнихой. Но вряд ли их можно счесть полезным занятием для угодившей в чужой мир землянки. Вляпалась в непонятную историю, получила уникальный дар, мужа и кучу проблем в придачу, но вместо того, чтобы начать распутывать весь этот клубок, примеряю наряды. Очень своевременное развлечение.
Поначалу я с удовольствием крутилась перед зеркалом, любовалась обновками, обсуждала фасоны и ткани с госпожой Бешо, спокойной миловидной женщиной лет сорока. Меня не смущали даже «воспоминания» Мэарин, из которых следовало, что все предлагаемое мне — жалкая дешевка, недостойная столичной модницы. И швейной магии эта провинциальная «платьевщица» почти не имеет. Так, ничтожные крупицы… Не то что госпожа Титри, вот кто настоящий мастер и профессиональным даром владеет на высшем уровне. Ах, какое карту она недавно сшила для Мири, сказочное чудо из настоящего лисского шелка. Жаль, так и не успела надеть…
Перед мысленным взором мелькало нечто воздушное, переливающееся — я с досадой отгоняла волшебное видение. Меня и без этого все устраивало и интересовало… первые два дня. Даже, пожалуй, три. Потом стало скучно, и я, заказав необходимый минимум, с невольным облегчением попрощалась с портнихой.
После отъезда госпожи Бешо с помощницами я снова оказалась предоставлена сама себе.
Попробовала разговорить Дору — пока безрезультатно. Девушка постепенно привыкала ко мне и с каждым днем все охотнее откликалась на вопросы, но по-прежнему держалась немного настороженно, и долгих бесед у нас не получалось.
Саллера после того памятного дня, когда мы вместе навещали Трэя, я больше не видела. Может, он сознательно избегал меня, а может, что вероятнее всего, занимался чем-то очень важным и срочным. Дора однажды обмолвилась, что его светлость почти все время отсутствует, если и появляется в Эрменлейве, то всегда за полночь, и ранним утром снова исчезает.
Так что шанс неожиданно наткнуться в каком-нибудь темном углу на хозяина был минимальным, но рисковать, шатаясь по дому, не хотелось. А вот парк — другое дело. Вряд ли всесильный мэссер пожелает тратить драгоценные часы и даже минуты на такую бессмыслицу, как блуждание по аллеям, дорожкам и мостикам, созерцание клумб и отдых в беседках. И я в сопровождении неизменной Доры стала выходить на прогулки.
Саллер действительно ни разу не заглянул в парк, и, как выяснилось, совершенно правильно — мне тоже очень быстро там надоело. Хоть в этом мы с кузеном «мужа» оказались схожи.
Мозг разрывался от вопросов. Они все множились и множились, а я вместо того чтобы искать ответы — или хотя бы попытаться их найти — сидела возле кровати несчастного Трэя, болтала с камеристкой, дышала свежим воздухом, выполняя рекомендацию Дильфора, нюхала уже ставшие ненавистными цветочки и маялась от безделья. Да сколько можно?! Так и по герцогу недолго соскучиться. Или… я уже?.. Ой, мамочки…
Разозлившись, сделала наконец то, что давно планировала — отправилась на поиски библиотеки.
Фразой «Как пройти в библиотеку?» я, после некоторого колебания, решила озадачить Леома, который во время моих визитов к Ольесу обычно дежурил неподалеку. Бдил, так сказать. Во избежание. Земных фильмов местный подмастерье лекаря не смотрел и подвоха не заподозрил. Тем более дорогу я спрашивала днем, а не в три часа ночи.
Правда, он не удержался и все-таки окинул меня долгим задумчивым взглядом, значение которого я расшифровала без труда. Не знаю, как в других королевствах Риоса, а в Намарре понятия «библиотека» и «светская леди» являлись несовместимыми. Они, как две параллельные, никогда не пересекались. Нет, аристократки, безусловно, читали… что-то свое, очень-очень свое, но это «что-то» хранилось на изящных книжных полочках будуаров и классных комнат. Ни о каких библиотеках и речи не шло.
Так что причины недоумения Леома были понятны. Но он, разумеется, не посмел ничего уточнять, а я не собиралась объяснять. Пусть думает, что это очередная блажь скучающей избалованной дамочки. Мало ли что ей от безделья в голову пришло.
Ах, я вся такая внезапная, такая противоречивая вся.
