Я открыла рот, но он предостерегающе вскинул ладонь, останавливая.
— Простите, больше мне нечего добавить, я и так сказал уже слишком много. — Поколебался, указал на сияющее на моей шее украшение. — У вас нет причин доверять мне, но все-таки примите добрый совет: всегда носите Щит Танбора. Без вашего желания никто другой его снять не сможет.
Отступил и произнес уже совсем другим тоном:
— Вы встали рано и не успели позавтракать. Вас проводят в трапезную. Всего доброго.
На лужайке перед входом в часовню уже караулил очередной служитель Танбора, на этот раз классический почтенный старец. По крайней мере выглядел он старше, чем любой из беседовавшей с нами троицы, и носил седую бороду. Правда, ухоженную и аккуратно подстриженную, но все же… Он-то и отвел нас в местную столовую, находившуюся — кто б сомневался — за обступившей поляну растительностью.
В небольшом светлом зале приятно пахло чем-то вкусным. Судя по всему, завтрак уже закончился — трапезная пустовала, лишь за столом в углу негромко перебрасывались фразами несколько человек. На нас они не обратили никакого внимания. Может, потому, что одеты мы были неброско, по-дорожному. Но, вероятнее всего, здесь просто не принято понапрасну докучать другим посетителям и просителям.
Еда полностью соответствовала запаху: незатейливая, но хорошо приготовленная и сытная. После завтрака, прошедшего в полном молчании — делиться впечатлениями при посторонних категорически не хотелось, нам предложили прогуляться или вернуться в комнату, где ночевали. Безнадзорно блуждать по обители, как объяснил все тот же жрец, запрещалось. Перспектива провести несколько томительных часов в тесной спаленке в ожидании, пока Соллер вдоволь наобщается с хэллэ, удручала, поэтому мы с радостью ухватились за любезное приглашение и отправились любоваться окрестностями.
Деревья зашелестели, аккуратно расступаясь, чтобы открыть проход. Несколько минут ходьбы по упруго пружинящей зеленой траве, и едва заметная извилистая тропинка вывела нас к лесному озеру.
Солнце, скрытое пышными кронами, еще не поднялось достаточно высоко, и над водой стояла туманная дымка, размывая границу между водой и небом, создавая странное ощущение, будто до манящей полупрозрачной голубизны над головой легко дотянуться рукой. Ни ветерка, ни звука, ни всплеска — ровная, кристально чистая гладь, таинственно темная по краям и чуть розовеющая ближе к центру.
— Это особое место, — тихо произнес стоявший позади хэллэ. — Паломники приходят сюда в поисках гармонии и душевного равновесия. Погружаются в воды священного озера и молятся Танбору, прося об утешении.
— Предлагаете и нам… окунуться? — скептически хмыкнул Петька.
— Если появится желание, — невозмутимо согласился жрец. — Не волнуйтесь, — добавил он, заметив, что брат сосредоточенно осматривает прибрежные кусты, — вы в полной безопасности. Здесь нет хищных зверей, птиц или рыб, а люди попадают сюда только с нашего позволения. Более защищенное место на Риосе трудно найти, так что отдыхайте спокойно. А я вас ненадолго оставлю.
И он, на миг склонившись, бесшумно исчез, растворившись среди темных стволов, густым частоколом окружающих озеро.
— Мда… — прокомментировал Петька. — Ни войти, ни выйти. Та же запертая комната, только размером побольше. Что ж, и на том спасибо. — Ковырнул носком обуви рыхлую землю и резюмировал: — Не доверяю я им, Машуль.
— Я вообще в этом мире никому, кроме тебя, не доверяю. — Пожала плечами. — А до Запретных Земель мы с тобой так и так планировали добраться. Вдруг теперь, с подарком хэллэ, это окажется проще?
— Все дороги ведут в Хауддан, — задумчиво пробормотал братец. — Ну или, как вариант, за границу, а уже оттуда — в эти самые загадочные земли. Мы ведь никому не клялись, что вот прямо завтра же непременно нагрянем в гости к нелюдям. Можно это сделать из любой сопредельной страны. Да хотя бы из того же Онижа. Надо поскорее избавляться от герцога и его не в меру ретивого венценосного дядюшки. Сбежим туда, где нас никто не знает, а потом и посещение Хауддана спланируем.
— Жрецы обещали поговорить с герцогом и королем, — возразила неуверенно.
При мысли, что придется навсегда расстаться с Саллером, сердце болезненно сжалось.
— Они обещали позаботиться, — напомнил Петька, — а вот какой смысл служители местного культа вкладывают в это слово, совершенно не ясно. Как бы от их «заботы» совсем не загнуться. Мне так уж точно. Я не хэленни, особой ценности для мира не представляю, и охранных ожерелий на мою персону никто не навешивал.
В голосе брата промелькнула тщательно скрываемая горечь.
— Ты для меня представляешь ценность. Абсолютную ценность, — я уткнулась лбом в его плечо, — и плевать, что об этом думают жители Риоса.
— Знаю, Машка, — меня привычно чмокнули в макушку, — знаю. Ты для меня тоже… Ладно, спасение утопающих, как говорится, дело рук самих несчастных, а если они плавать не умеют — их проблемы. Кстати о «плавать»… Нам ведь, кажется, именно это только что предложили? Неплохая идея.
Он потоптался на пологом берегу, окидывая цепким взглядом сонное озеро, и осторожно наклонился.
— Теплая, — провозгласил победно. — Окунешься?
Я полной грудью вдохнула душистый, наполненный приятной утренней прохладой воздух и согласилась.
— Так… Оставайся здесь, а я переберусь во-он туда. Хорошо? — Он указал налево, где густые заросли камыша и увешанные гроздями крупных темно-фиолетовых ягод кусты скрывали что-то вроде небольшого залива. — Если что, сразу зови.
Я дождалась, пока брат скроется из виду, разделась и босиком спустилась к воде. Вошла в опрокинутое над озером небо и медленно поплыла сквозь него. Смывая напряжение и усталость, чувствуя, как с каждым движением растворяются тяжесть и горький осадок, скопившиеся на душе.
И правда необычное озеро.
— Машк? — окликнул все еще плескавшийся за кустами брат, когда я, свежая, умиротворенная, вылезла из воды. — У тебя все в порядке?
— Да. Не спеши, я подожду.
Обсохла, оделась не торопясь и устроилась на большом плоском камне, лениво щурясь на воду.
Тишина…
Покой…
Умиротворение…
Того, что произошло дальше, я никак не ожидала.
— Гм… — внезапно раздалось сзади.
Глава 13
Вскрикнула от неожиданности и, скатившись с камня, стремительно обернулась.
На ветке ближайшего дерева, непринужденно покачивая ногой и бесцеремонно разглядывая меня, сидел… эльф.
Вытянутые к вискам ярко-зеленые миндалевидные глаза на продолговатом лице с узким подбородком и иронично изогнутыми губами. Аккуратные заостренные уши. Волной стекающие по плечам светлые, почти белые волосы.
Такой типичный, классический эльф, красивый и утонченно-хрупкий… Если бы не отливающая легкой зеленью кожа и рост — в «пришельце» было полметра, не больше.
