Оставалось только ждать… Ждать и надеяться.
Есть почти не хотелось — когда я волновалась, у меня всегда пропадал аппетит, так что вполне хватало сорванной на поляне земляники. Той самой, неестественно красной. Прежде чем пробовать ягоды, принесла их к дереву и спросила, что мой новый приятель думает по поводу их пригодности. Вот сказал бы мне кто-нибудь полгода назад, что я в трезвом уме и на полном серьезе стану беседовать с растениями и спрашивать у них совета…
Мда…
«Клен» против ягод не возражал, если я правильно расценила согласное покачивание веток, так что рискнула. Сочная сладкая земляника оказалась не просто съедобной, но и необыкновенно вкусной. Проблема с питанием была временно решена.
А вечерами я все так же прижималась к горячему стволу, обвивала руками Рэма и в обнимку с ним засыпала. Я уже стала привыкать к близости его тела, к ощущению гладкой, упругой кожи под пальцами, к тихому дыханию, которое с каждым днем становилось ровнее, к мерному биению его сердца рядом с моим. И к снам, в которых неизменно встречалась с братом.
Утро четвертого дня все изменило.
Я проснулась от ощущения, что на меня смотрят. Распахнула ресницы и утонула в ясных темных глазах. Ни мути, ни болезненной пелены — лишь настороженность и легкая дымка усталости.
— Мири… — Саллер медленно поднял руку, легко скользнул пальцами по моему подбородку. — Мири… — повторил зачарованно, как будто не верил тому, что видит.
Я тоже потянулась к нему, зачем-то потрогала лоб, заботливо убрала прилипшую к коже прядь волос. Хотелось лишний раз погладить, нежно провести подушечками пальцев по лицу. Окончательно поверить, что он вернулся.
— Доброе утро, Рэм.
Я так привыкла за эти дни касаться его, обнимать, разговаривать, обращаясь по имени, что не сразу поняла, что сделала, как его назвала. Потом сообразила, попыталась отдернуть ладонь, но Саллер не дал — перехватил ее, прижав к щеке.
— Я сплю… — сделал он вывод, не сводя с меня изумленного взгляда, — или умер и попал в Эльварис.
— В лучший мир? — Усмехнулась невесело. — С гуриями?
— Что?
— Неважно. — Чуть заметно покачала головой. — Не спите и не умерли. Вы точно нет… К счастью…
Недосказанность повисла в воздухе, мгновенно разделяя нас.
— Мэарин?.. — Вопросительное удивление в голосе герцога мгновенно сменилось тревогой. — В чем дело?
Убрала от его лица руку, но полностью освободиться так и не удалось. Рэм снова поймал мою ладонь, накрыл ее своей, повторил настойчиво:
— Что случилось? Где… Трэй?
Закусила губу, смаргивая подступившие к глазам слезы. Если он еще раз спросит о «муже», точно разревусь.
Герцог судорожно стиснул мои пальцы, приподнялся, оглядывая поляну, себя, и хрипло выругался. Через минуту он уже сидел, хмурый, сосредоточенный. Рот крепко сжат, брови сдвинуты, а тело напряжено так, словно он вот-вот сорвется в бой с очередным противником. Покосился на «клен», скривился, отодвинулся подальше и потребовал:
— Рассказывайте.
Собственно, говорить было особо не о чем. Сражение мэссер вспомнил сам, а история о том, как мы попали на поляну и что делали, то есть я делала, много времени не заняла.
— Трэй не успел отойти от второй повозки, — закончила безжизненно, — упал внутрь, и она взорвалась. — Я резко развернулась к Саллеру. — Но он ведь мог выжить… Мог! Правда? Вильм… ваши люди наверняка спасли его. А если нет… Мы вернемся и все там осмотрим, переберем по камешку, но найдем его. Обязательно. Вы поможете мне, да?
— Конечно.
Герцог лишь на миг отвел взгляд, словно о чем-то знал — о чем-то очень неприятном, но не желал меня расстраивать, а потом посмотрел мне в глаза. Прямо и твердо.
— Я сделаю все от меня зависящее, абсолютно все, чтобы выяснить, что произошло с Трэем. — Сжал мои плечи, заверил убежденно: — Мы непременно во всем разберемся.
Он осторожно привлек меня к себе, крепко обнял, и я не стала ни вырываться, ни уклоняться, принимая его молчаливую поддержку и сочувствие. Закрыла глаза, окунулась в тепло его тела, обретая уверенность, успокаиваясь. Горячая ладонь невесомо гладила мою спину, волосы. Простая, без сексуального подтекста ласка утешала лучше всяких слов, унимала боль, давала надежду, что все еще будет хорошо.
Так мы и сидели некоторое время — два человека, которых сблизили общая потеря и общее горе.
— Это ведь Запретные Земли? — Я первой нехотя отстранилась от мужчины. — Верно?
Саллер помедлил, точно перед прыжком в холодную воду.
— Да, мы на территории нелюдей. И, боюсь, в этом моя вина. — Поймал мой недоверчивый взгляд, коротко выдохнул. — Я ненадолго пришел в себя. Как раз, когда этот… — Рэм запнулся, явно сдерживая ругательство, — этот Лейфри заканчивал плести направленное в твою сторону заклинание.
Ну, Могир… Это что, по принципу: так не доставайся же ты никому? Вот гад.
— У меня был при себе артефакт с порталом в здание службы безопасности. Я ведь знал… знал, что активировать переход возле границы с Запретными Землями рискованно, но позволить виконту сделать то, что он планировал, не мог. Заклинание уже сорвалось с его пальцев, сил, чтобы поставить щит, у меня не хватало. Оставался только портал. Если бы ты ушла одна, вероятно, настройки бы не сбились, но…
Видимо, герцог волновался, потому что незаметно для себя переходил то на «вы», то на «ты».
— Но я в этот момент держалась за вас, и нас обоих забросило в Хауддан, — продолжила за него. Не стала уточнять, что, по моему мнению, ожерелье тоже внесло свою лепту, скорректировав в нужный момент координаты, просто искренне добавила: — Спасибо.
— За что?
— Вы спасли мне жизнь.
— И, возможно, тем самым подверг ее еще большей опасности, — угрюмо возразил Рэм. — Звезду я обезвредил и с Лейфри как-нибудь справился бы. Надо было остаться, прикрыть вас собой, дождаться подмоги. Мое крыло скоро нагнало бы нас. А теперь… не так-то легко отсюда выбраться.
Саллер усталым жестом потер лицо и начал тяжело подниматься. Вскочила, поддерживая его, но мужчина упрямо отстранился.
— Я сам. Теперь сам. Вы и так невероятно много для меня сделали.
Мы стояли в шаге друг от друга, и я вдруг смутилась. Несколько дней совершенно спокойно ухаживала за ним, пять минут назад сама прижималась в поисках утешения, а тут неожиданно остро почувствовала его близость. Жар почти обнаженного тела. Его красоту, мощь.
— Здесь поблизости есть ручей, — пробормотала, отступая. — Можно привести себя в порядок, искупаться. Сейчас провожу…
— Я найду дорогу, только покажите, в какую сторону идти. — Герцог мягко придержал меня за локоть. Улыбнулся. — Благодарю, что все это время были рядом, помогали, заботились. Никогда не думал, что юная изнеженная столичная аристократка способна на такое. — Его голос неожиданно охрип. — Вы необыкновенная девушка, Мири. Я… очень завидую Трэю. Тому, что вы его жена. Что ваша любовь отдана ему, а не…
