Первым делом Харрисон проанализировал данные, поступавшие с беспилотников.
На «Биче» действительно шёл бой: два катера, принадлежащие российскому фрегату, отбивали атаки нескольких морлокских аппаратов.
«Енисей» затеял игру в кошки-мышки, отвлекая морлокский корабль от событий на «Биче».
К «Ниагаре» приближался чей-то аппарат. Компьютер определил его принадлежность и сообщил, что это корейский катер.
После пойманной с катера передачи стало ясно, что катер действительно принадлежит «Ынхе», и на его борту находятся корейские космонавты, хотя управлял им не корейский капитан, а некто Мозес, археолог, как он представился.
– Только археологов нам и не хватало, – проворчал Арни Браннер, к счастью, оставшийся в живых после похода к морлокской станции на втором шаттле.
Харрисон велел открыть люк, чтобы впустить беглецов, но эта операция закончилась не так, как он рассчитывал. Вылетевший наружу двумя секундами раньше шаттл с командой Снайпса внезапно сделал горку и выпустил ракету.
Катер с беглецами взорвался!
Рубку фрегата заполнила оглушительная тишина. Астронавты смотрели то на экраны, на падающую в туман кучу горящих обломков, то на капитана, впавшего в ступор.
– Лишние рты, – прилетел каркающий голос Снайпса. – Это террористы, захватившие корейский крейсер, так что не лейте слёзы понапрасну.
Он был не прав, представители Нового тайного объединения археологов террористами не являлись, но разбираться в деталях было уже поздно.
Так закончил свой земной – и космический – путь Ронни Мозес, миллиардер, владелец секретного музея раритетов, украденных с мест раскопок на материках Земли, человек, считавший себя «хранителем древностей».
– Капитан? – не выдержал Браннер.
Харрисон очнулся.
– Стартуем, парни!
Ответом был другой обвал тишины.
– Куда?! – спросил кванконик Руби Кнох сдавленным голосом.
– На помощь русским.
– Но мы на половине тяги… и без защиты…
– Ударим по морлоку с тыла и снова спрячемся.
– Если он нас… не распылит…
– Отставить разговоры! Нокс, расчёт траектории с выходом из тумана на расстоянии в двадцать миль!
– Есть, капитан.
– Связь с русскими!
– Готово.
– Мистер Молодцов, Харрисон беспокоит! Ответьте в темпе!
Волна связи принесла ответный женский голос:
– Слушаю вас, Рэй. Капитан «Енисея» Ветрова. Мистер Молодцов находится в настоящий момент на поверхности «Бича».
– На поверх… о, мой бог!
– Что случилось, капитан? Говорите короче, я занята.
– Мы послали шаттл вашим парням на помощь…
– Прекрасно.
– Понимаете…
– Короче!
– Нашей группой командует майор Снайпс из подразделения специальных операций… он мне не подчиняется…
– Поздравляю.
– У него приказ – доставить деструктор на Землю любым способом…
– Ещё короче!
– Остерегайтесь его! Особенно после того, как он присоединится к вам!
– Поняла, мы учтём вашу… откровенность.
– Передайте мистеру Молодцову…
– Непременно.
– Ради бога, прошу меня понять…
– Конец связи!
– Секунду, мисс. Хотелось бы знать ваши планы…
– Снять наших космонавтов с «Бича».
– Но это не решает проблемы с морлоками.
– У мистера Молодцова есть идея, которую он намерен осуществить.
– Какая идея?
– Повторяю, конец связи!
– Ещё секунду! Мы идём к вам на помощь! – Харрисон покашлял. – «Ниагара» идёт на помощь.
Очевидно, капитан «Енисея» потеряла дар речи, потому что ответила не сразу:
– Вы понимаете степень риска, мистер Харрисон?
– Д-да, мы готовы… ударим сзади…
– Благодарю, капитан. Как долго вас ждать?
– Буквально несколько минут.
– Подбирайтесь, прячась за трубой «Бича».
– Мы так и делаем.
– Удачи!
Связь прервалась.
– Нокс… – начал Харрисон.
– Выходим в район боя, – отреагировал компьютер «Ниагары».
Иллюстрация 24
Допрашивали пленника прямо в кабине «Медведя», пока аппарат кружил над кратером.
Денис уже имел опыт общения с морлоками, поэтому ничего экстраординарного выдумывать не стал. Порадовался только, что не зря взял с собой рацию, использующую частоту, на какой работали морлокские радиостанции.
Достал гарнитуру, откинул шлем, закрепил на ухе клипсу динамика, на горле пуговку микрофона, включил, задал вопрос на русском языке:
– Слышишь меня?
Морлок дёрнулся, как от удара током.
– Думаешь, он понимает русский? – скептически спросил Анатолий.
Денис повторил вопрос по-русски.
В наушнике послышалось шипение, бульканье, плеск, словно пленник умывался, чистил зубы и отплёвывался.
– Помедленнее! – сказал Денис.
Бульканье и плеск сменились звуками более внятной речи, хотя слова русского языка пленник выговаривал нечётко и с сильным «азиатским» акцентом:
– Слышат… т-да…
– Отлично! – Денис тоже заговорил медленнее. – Кто ты?
– Т-драхго Т-достойны…
– Драго Достойный? А покороче?
– Шжифыню…
– Как? Ещё раз. Шифню?
– Шжживнюх…
– Живнюк, что ли?
– Ну и кликуху ему дали, – засмеялся Ваня Долгушин.
– Кто ты в иерархии вашей джамахерии?
– Ссофетни…
– Понял, советник. Откуда знаешь русский язык?
Морлок отвечал медленно, невнятно, скупо, пребывая в состоянии шока, приходилось его останавливать и переспрашивать, но в конце концов стало понятно, что он специалист по гуманоидным цивилизациям, в частности – по человеческой, знает четыре земных языка (с большими огрехами, но всё же) и был взят начальником экспедиции Драго Беспощадным по прозвищу Палач на борт суперпересекателя пространства под названием «Секира Драгомира».
Флагман космического флота Драгомира послали в Солнечную систему после долгого молчания начальника сто одиннадцатой станции наблюдения за Землёй, и в задачу экспедиции входило разбирательство причин молчания, а также замена экипажа станции.
