И тут она вспомнила снимок из газеты, на котором Леандро был запечатлен со Стефани. Но Марни была уверена в том, что тогда, видя снимок в первый раз, она не знала, что Стефани – сестра ее жениха.
Внезапный раскат грома был таким громким и мощным, что задрожали стекла. И в этот миг воспоминания закрутились в мозгу Марни, точно осенние листья, яркие и четкие.
Она ехала в поезде, когда увидела фотографию Леандро с красивой женщиной. И тогда начала мучиться от ревности, подозревая, что это его любовница. Но как могла она так подумать – разве она не знала, что это сестра Леандро? С чего бы ей не доверять своему жениху, с которым у нее счастливые и крепкие отношения, как говорил Леандро?
– О-о! – произнесла Марни, хватаясь за голову. Боль накатывала волнами, выстрелами, вонзаясь в череп. С каждой вспышкой слепящего света в мозгу всплывал новый образ, и наконец все встало на свои места.
– Марни, дорогая, ты в порядке? – Раздался требовательный голос Леандро. Подойдя к основанию лестницы, он посмотрел на невесту: – Что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь?
Марни не верила самой себе – неужели все, что она только что вспомнила, правда? Может, она сходит с ума? Но в глубине души она знала, что все это правда, и боль в сердце была куда мучительнее физической боли.
Отпустив руку дяди, она сошла на несколько ступеней вниз и встала на одном уровне с Леандро. Было странно не смотреть на него снизу вверх. А она всегда только так на него и смотрела, горько подумала Марни. Поставила его на пьедестал и позволила обходиться с собой как с безвольной куклой.
– Можешь больше не притворяться любящим женихом, Леандро, я все вспомнила.
Он побледнел:
– Марни…
Он протянул к ней руку, но Марни увернулась. Краем глаза она поймала шокированное выражение на лицах гостей. Напряженное молчание нарушалось лишь шумом дождя.
– Ты не хотел верить в то, что этот ребенок твой и настоял на анализе ДНК, – дрожащим голосом произнесла она.
Тетя Сьюзен ахнула.
Лицо Леандро было напряженным и каким-то отчужденным.
– Теперь я знаю, что я отец. Мне пришли результаты.
– И что, я должна почувствовать себя от этой новости лучше? – Горло Марни сжалось, но она пока удерживалась от слез – нельзя позволять ему видеть себя слабой. Достаточно ей пришлось пережить унижения по воле этого мужчины. – Ты обвинил меня в краже украшений, что принадлежали твоей матери.
Губы Леандро побелели.
– Я знаю, что это не ты. Это был твой брат Джейк, он вернул утром все драгоценности.
– Так все это время ты верил в то, что я – воровка? – всхлипнула Марни. – А после моего падения зачем ты притворился, что мы обручены и планируем свадьбу? – Почувствовав, как ребенок внутри шевельнулся, она резко рассмеялась, все внезапно поняв. – Ну конечно, ты же хотел получить ребенка. Теперь я помню. Ты говорил, если окажется, что ты отец, то ты захочешь поучаствовать в судьбе малыша. Но тебе нужно было больше, чем просто опека – не так ли? – Дрожа от боли и горя, Марни заставила себя продолжить: – Ты предлагал мне деньги, чтобы я отдала тебе ребенка. Боже, Леандро, ты хотел купить его у меня. Да ты чудовище!
Дождь внезапно перестал шуметь, и в зале воцарилось молчание. Леандро казался невозмутимым – никаких эмоций не отразилось на его лице.
– Позволь мне объяснить.
Марни покачала головой, и в ее глазах Леандро увидел отвращение. Он рванулся к ней, но девушка отошла.
– Что бы ни произошло, во Флоренции мы были счастливы, – настойчиво сказал он. – Ты же помнишь, как хорошо тебе было со мной.
Точно острый кинжал вонзился в сердце Марни – она наконец поняла всю чудовищную жестокость в словах жениха.
– Так все это было притворством? Когда ты держал меня за руку и показывал свои любимые места Флоренции? Когда каждое утро срывал апельсин с дерева в саду и чистил мне на завтрак? – Голос ее сорвался. – Когда ты смотрел мне в глаза, и я думала, что ты любишь меня. Это все было ложью? Каждый раз, когда ты занимался со мной любовью – наверное, тебе приходилось заставлять себя ко мне прикасаться, лишь бы добиться моего согласия на брак. Я не нужна тебе, ты просто хотел получить права на ребенка.
Леандро замялся, и его молчание сказало Марни о многом.
– Я права, не так ли?
Колени Марни подогнулись, и она едва не упала, но устояла на ногах, и, когда Леандро протянул к ней руки, ярость захлестнула ее.
– Дорогая…
– Нет!
Если он к ней прикоснется, то все будет кончено – потому что, любя его, она не устоит. Как же это отвратительно – любить человека, которому все равно, так же когда-то страдала и мама.
Стон сорвался с губ Марни.
– Боже, Марни, – хрипло произнес Леандро, зная, что этот стон отныне будет его преследовать.
Она покачнулась, и он испугался.
– Позволь мне помочь тебе спуститься, а потом мы поговорим. Тебе нужно успокоиться, – с паникой в голосе сказал Леандро, глядя, как Марни неистово качает головой. – Мы во всем разберемся.
– Уйди от меня! – вскричала Марни и, злясь на себя за слабость, – как можно любить его после всего, что он сделал, – вскинула руку с букетом и хлестнула его по лицу.
Леандро резко вздохнул, когда шип розы рассек ему щеку.
Тяжело дыша, Марни смотрела на царапину и белые лепестки, что, кружась, падали на пол.
– Ты однажды сказал мне, что я никогда не стану твоей женой, – тихо и спокойно начала она, и голос ее пугал больше, чем если бы она кричала. – Ты абсолютно прав. Я никогда ею не стану, потому что никогда тебя не прощу, и ничто не сможет меня переубедить, как ни старайся. Я не хочу тебя больше видеть.
– Может, и так, но у нас будет ребенок, – напомнил Леандро.
Точно ей нужно было напоминать, почему ее жених решил оформить их отношения, с горечью подумала Марни.
– У меня будет ребенок, но тебя это никак не касается, – выпалила она. – Я не шучу. Я не хочу тебя видеть. А если попробуешь отыскать меня, если будешь преследовать меня и моего ребенка, то я пойду в суд и скажу, что ты предлагал мне деньги за малыша, а когда я отказалась, воспользовался моей амнезией и хотел жениться на мне обманом.
Вспомнив снова о матери, что целыми днями, неделями оплакивала свое разбитое сердце, об отце, что ушел из семьи, Марни почувствовала ярость. Ну уж нет, она не станет тратить свою жизнь на слезы. Леандро не заслуживает ее любви, а она достойна большего, чем быть невестой человека, которому всего лишь удобно иметь ее под рукой и который ее не любит.
– Не будь истеричкой. Я понимаю, что ты сердишься, но ради ребенка возьми же себя в руки.
Марни почувствовала, как быстро и гулко бьется ее сердце. На последнем приеме у врача медсестра сказала, что давление пациентки слегка повышено – а сейчас страшно и подумать, какое оно. Ярость утихла так же внезапно, как и появилась, и по щекам начали струиться слезы.
