Я не занимаюсь йогой, не способен сесть на шпагат, не обладаю растяжкой, которую одобрила бы гениальный тренер по художественной гимнастике Ирина Винер. Да я и в поклоне руками до пола не достану. Представляете мои ощущения? Воздетая к потолку нога нещадно болела по всей длине. Я попытался сесть. Боль стала невыносимой, я опять свалился на плитку. Что делать? Дотянуться руками до раковины, ухватиться за нее и встать? Извините, но я не мог проделать трюк из программы цирка дю Солей. Позвать Константина? Или Леонида? Предстать перед полузнакомыми мужиками голым, со ступней в раковине? Никогда! Как быть? Не знаю! И тут раздался писк телефона, я с трудом дотянулся до брюк, которые, к счастью, повесил у Мойдодыра на крючок для полотенца. Мне удалось сдернуть штаны и вытащить из кармана трубку.
– Иван Павлович, вы где? – спросил Борис.
– Возьмите любой блистер с лекарством и ступайте в лес, – прошептал я. – Понятно?
– Ну… в принципе да. А какие таблетки прихватить?
– Любые. Ясно?
– Да.
– Найдите дом, где Константин работает.
– Понял.
– Скажите Амаретти и Леониду: мол, у Ивана Павловича разыгралась аллергия, я принес ему лекарство. И войдите в туалет.
– Хорошо.
– Жду вас как можно скорее.
– Уже бегу.
Из-за двери послышалось:
– Иван Павлович, вы как?
На сей раз обо мне беспокоился хозяин дома.
– Все нормально. Уж извините за задержку. Расчихался от запахов леса, – вдохновенно врал я, – сейчас придет Борис, пропустите его ко мне, он препарат несет.
Через некоторое время в дверь постучали.
– Борис? – спросил я.
– Он самый, – ответил мой помощник.
– Вы один?
– Да.
– Константин и Леонид где?
– Во дворе разговаривают.
– Сейчас попробую открыть дверь.
– Вам плохо? – спросил Боря.
– Мне прекрасно, – закряхтел я, пытаясь как-то переместиться к двери.
– Упали? – предположил мой собеседник.
– Вроде того.
– Встать не можете?
– Да.
– Ногу сломали?
– Нет, она застряла.
– Где?
– В умывальнике под краном, – честно ответил я.
Нет смысла лгать, сейчас Борис войдет и сам увидит пейзаж с портретом.
– Там есть шпингалет?
– Точно.
– Обычный?
– Самый простой.
– Железный?
– Выглядит таковым.
– Секундочку.
Послышался скрип. Железная палочка выехала из держателя, на пороге возник Борис и разинул рот.
– Мама миа!
– Можно подумать, что вы никогда не видели голого мужчину, – вздохнул я.
– Простите, Иван Павлович, – опомнился секретарь, – я знаком с анатомией лиц сильного пола. Не удивлен зрелищем. Но оно… э… неожиданно.
– Закройте дверь, – велел я, – и попытайтесь выдернуть мою ступню из умывальника.
– Может, ее намылить? – вслух размышлял Борис, принимаясь за дело.
– Пройденный этап, – сказал я, – ой-ой!
– Что? – испугался мой помощник.
– Больно, не разворачивайте ногу.
– А как же ее вытащить?
– Не знаю.
– Иван Павлович, потерпите.
– Ладно, – согласился я, – ой! Вы мне так ногу оторвете.
– Сомневаюсь, она надежно приделана, – пропыхтел Борис. – Господи! Кто это?
– Где? – напрягся я. – Дверь закрыта? Никто сюда не войдет?
– Исключено, – пообещал Боря. – Ну и мыши у Константина Сергеевича, такие кошку сожрут и кости не выплюнут. Хотя, наверно, это крыса! Вот там, на коврике около унитаза сидит. И не боится, не прячется.
Я скосил глаза в направлении унитаза.
– Это Черепашка.
– Конечно, черепашка, – живо согласился Боря. – Иван Павлович, вы, когда падали, чем стукнулись?
– Большой ягодичной мышцей, не головой. У меня нет бреда. У Константина живет хомяк по имени Черепашка, – пояснил я и рассказал, что стряслось.
Узнав о моих злоключениях, Борис закашлялся.
– Можете смеяться, – разрешил я.
– Ни в коем случае, – пропыхтел секретарь, – ну-ка шевельните ступней. Получается?
– Да, – заликовал я.
– Сможете встать?
Я ухватился руками за умывальник.
– Сейчас помогу, – засуетился Боря.
– Я могу самостоятельно принять вертикальное положение, – отверг я помощь доброго самаритянина, – не надо считать меня немощным старцем.
Я резко поднялся.
– Вот видите? Все прекрасно.
В ту же секунду мои ступни поехали в разные стороны. Я быстро опустился вниз, по дороге стукнулся сначала подбородком, потом носом о край умывальника. Ноги продолжали растягиваться, поэтому третий шлепок достался лбу. Потом хоп! Я сел.
– Ух ты! Иван Павлович! Какой шпагат, – восхитился Борис, – вы такой гибкий! Завидую вашему таланту!
Я не стал признаваться, что проделал гимнастический трюк впервые в жизни и у меня такое ощущение, будто ноги сначала вырвали из таза, а потом вставили их обратно, случайно перепутав и воткнув на место левой правую. Долго пребывать в таком положении невозможно. Я ухватился за умывальник, хотел встать, но не смог, ноги не хотели складываться вместе. Я попытался согнуть одну в колене и чуть не заорал. Оказывается, проделать это в позе разделанной селедки совсем не просто.
– Давайте ухвачу вас сзади за подмышки и верну в стоячее положение? – предложил Борис.
– Начинайте, – скомандовал я.
Боря встал за моей спиной, обхватил меня руками и начал медленно поднимать. Я обрадовался.
– Еще минута, и я ухвачусь за раковину руками.
В конце концов мне удалось встать, я живо натянул рубашку, затем взял брюки.
– Иван Павлович, – спросил помощник, – вы эпиляцию сделали?
Я оторопел.
– Нет конечно, зачем она мне? Почему вам в голову эта мысль пришла?
– Так у вас от коленей к щиколоткам волос нет, – пояснил Борис, – и удалены они частями. Тут есть, а там плешь. Я подумал, что вам попался неаккуратный мастер.
Я уставился на ногу и вдруг сообразил.
– «Клубника хренянская»! Она обещала эффект депиляции.
– Вы пока одевайтесь, а я пошел, – сдавленным голосом произнес Боря и выскочил за дверь.
