Критики говорят: если задача аффирмативных действий — оказание помощи людям, находящимся в стесненных обстоятельствах, то аффирмативные действия должны быть основаны на классовой, а не расовой принадлежности. А если расовые предпочтения должны, по идее, компенсировать историческую несправедливость рабства и сегрегации, то разве справедливо взимать эту компенсацию с людей вроде Хопвуд, которая не играла ни малейшей роли в совершении этой несправедливости?
Способность сторонников довода об аффирмативных действиях как о возмещении былой несправедливости ответить на это возражение зависит от трудной концепции коллективной ответственности: можем ли мы вообще нести моральную ответственность за исправление несправедливостей, совершенных предшествующими поколениями? Чтобы ответить на этот вопрос, нам надо больше знать о том, как возникают моральные обязательства. Возлагаем ли мы на себя обязательства только как индивидуумы или же некоторые обязательства ложатся на нас как на членов сообществ, имеющих исторические идентичности? Поскольку мы вернемся к этому вопросу позднее, пока отодвинем его в сторону и обратимся к доводу в пользу разнообразия.
Содействие разнообразию
Довод в пользу аффирмативных действий как способу усиления разнообразия не зависит от противоречивых представлений о коллективной ответственности. Не зависит этот довод и от демонстрации того, что студент — выходец из меньшинств, получивший преференции при приеме в учебное заведение, лично страдает от дискриминации или неблагоприятного положения. Сторонники этого довода рассматривают поступление в учебное заведение не столько как вознаграждение, предоставляемое получателю, сколько как средство продвижения социально достойной цели.
Довод в пользу разнообразия — довод в пользу общего блага, а точнее — блага, общего и для самих учебных заведений, и для общества в более широком смысле этого слова. Во-первых, настоящий довод утверждает, что расово неоднородное студенчество желательно потому, что позволяет студентам узнать больше друг от друга, чем они узнали бы, если бы все они имели одинаковое происхождение. Расовая, этническая и классовая однородность имеет точно такие же последствия, как и приток студентов из одной части страны. И то и другое ограничивает спектр интеллектуальных и культурных перспектив. Во-вторых, довод о разнообразии утверждает, что предоставление представителям исторически ущемленных меньшинств возможностей занять лидирующее положение в ключевых сферах общественной и профессиональной жизни продвигает гражданскую цель университетов и способствует общему благу.
Довод в пользу разнообразия — один из тех, что чаще всего выдвигают колледжи и университеты. Столкнувшись с делом Хопвуд, декан Школы права Техасского университета указал на гражданскую цель, которой служит проводимая его Школой политика аффирмативных действий. Частью задачи Школы права было содействие усилению разнообразия среди техасских юристов и предоставление возможности афроамериканцам и испаноговорящим американцам занять лидирующие позиции в государственном управлении и юстиции. По этому критерию, заявил декан Школы права, проводимая его учебным заведением программа аффирмативных действий успешна: «Мы видим наших выпускников — выходцев из меньшинств в числе избранных должностных лиц, сотрудников известных юридических фирм, членов законодательного собрания штата Техас и федеральных судей. В той мере, в какой на важных должностях в Техасе есть представители меньшинств, эти люди зачастую являются нашими выпускниками»
[239].
Когда Верховный суд США рассматривал дело Bakke, Гарвард-колледж представил дружественному и знакомому с судьями человеку резюме по делу в защиту аффирмативных действий по образовательным причинам
[240]. В резюме сказано, что оценки в аттестатах и за тесты никогда не были единственным критерием зачисления абитуриентов в колледж. «Если успехи в учении были бы единственным или хотя бы решающим критерием, Гарвард-колледж утратил бы значительную часть своей жизненной силы и интеллектуального превосходства… Пострадало бы качество опыта, который предлагают всем студентам». В прошлом разнообразие означало «студентов из Калифорнии, Нью-Йорка и Массачусетса, горожан и парней из сельской местности: скрипачей, художников и футболистов; биологов, историков и знатоков древних языков; потенциальных биржевых брокеров, ученых и политиков». Теперь же колледж заботится также о расовом и этническом разнообразии:
«Парень с фермы в Айдахо может принести в Гарвард-колледж нечто такое, чего не может предложить уроженец Бостона. Сходным образом, чернокожий студент обычно может принести что-то такое, чего не может предложить белый студент, таким образом повышается качество опыта, получаемого всеми студентами Гарвард-колледжа в процессе образования. Отчасти это зависит от различий происхождения и мировоззрения, которые приносят с собой студенты»
[241].
Критики довода о разнообразии выдвигают возражения двух типов — практического и принципиального. Возражение практического порядка ставит под сомнение эффективность политики альтернативных действий. Сторонники этого возражения утверждают, что применение расовых преференций не создает более плюралистичное общество и не ослабляет предрассудки и несправедливость, но наносит вред уважению студентов — выходцев из меньшинств к самим себе, повышает расовое сознание у всех, усиливает расовую напряженность и вызывает сожаление у белых, которые считают, что и они заслуживают преференций. Сторонники практического возражения не утверждают, что аффирмативные действия несправедливы. Скорее, они говорят о том, что аффирмативные действия едва ли достигают своих целей и могут принести больше вреда, чем блага.
Нарушают ли расовые преференции права?
Возражение принципиального порядка сводится к тому, что какой бы достойной ни была цель, которую преследуют те, кто хочет более пестрого по составу студенчества, и как бы положительны ни были успешные аффирмативные действия в плане достижения этой цели, использование расовой или этнической принадлежности в качестве фактора, влияющего на прием в учебные заведения, несправедливо. Причина этого утверждения такова: расовые или этнические преференции нарушают права абитуриентов вроде Черил Хопвуд, которые оказываются в невыгодном положении при конкуренции, причем не по своей вине.
Для утилитариста это возражение не имеет особого веса. Довод в пользу аффирмативных действий просто зависит от взвешивания образовательных и гражданских выгод и сопоставления этих выгод с разочарованием, которое вызывают подобные действия у Хопвуд и других белых абитуриентов, проигравших по очкам. Но многие сторонники аффирмативных действий — не утилитаристы; они либералы-кантианцы или либералы — последователи Роулза, считающие, что даже желательные цели не должны попирать права личности. По мнению этих людей, если использование расовой принадлежности как фактора, влияющего на прием в учебное заведение, нарушает права Хопвуд, то это несправедливость.
