— Полина — сирота. Но мы до сих пор сталкиваемся с людьми, которым наш союз кажется неприемлемым. Другое дело, что они ничего с этим не могут сделать, в отличие от отца твоей женщины.
— Он не пойдет против дочери. А Лена — решила остаться.
— Надолго ли ее хватит?
Дед оборачивается к другу, который озвучил все его страхи, и опять пожимает плечами:
— Не знаю. Но я для себя решил, что пока она рядом, не буду думать о плохом. Буду ловить счастливые мгновения.
— Ты предлагал ей пожениться?
— Нет, — оторопел Григорий. — Как-то и в голову не приходило. Нам и так хорошо.
— Это тебе хорошо, а девушки на этот счет совсем другого мнения. Я с таким «хорошо» чуть Полинку не потерял. Прошел через месяц ада. Решила, что я ее не люблю, раз замуж не зову. А я рефлексировал по поводу того, что недостаточно хорош для такой девочки. У вас сколько?
— Девятнадцать, — Гриша сразу же понимает вопрос. Хотя тот и недостаточно корректно задан.
— А у нас двадцать восемь. Знаешь, сколько я всего уже передумал? И вот к чему пришел… Нужно брать от жизни все. Если судьба, с какого-то перепугу, подарила тебе такое счастье, то нужно испить его до донышка. И плевать, что будет потом. Плевать, нравится это кому-то, или нет. Лучше воспользоваться открывшейся возможностью, чем потом всю жизнь жалеть, что ее упустил.
— Тогда я не понимаю… Ты меня подталкиваешь к решительным действиям?
— Если ты уверен в своих и ее чувствах.
На крыльце показались весело болтающие молодые женщины. Они расставляли на столе принесённые приборы и посуду. Абсолютно разные, и в чем-то похожие. Мальчишки бросили ракетки, которыми только что играли в бадминтон, и забежали на крыльцо, шаря по тарелкам. Проголодались от активных игр. Лена подхватила на руки Кирюшу, и погладила ласково Димку по голове, выкладывая на тарелку какую-то еду.
Усадив мальчишек обедать, Принцесса сбежала по ступенькам и направилась к мужчинам. Поля следовала за ней.
— Ну, как вы тут?
— Ждем, пока дрова прогорят, — ответил Гриша, усаживая любимую себе на руки.
— Уж очень мяса хочется, — пояснила девушка, потираясь носом о щеку любимого.
Булат внимательно следил за происходящим. Не ошибся ли он, подтолкнув друга к девушке? Ставки, как никогда, высоки. Остаток дня Монгол собирал и анализировал информацию. Присматривался, прислушивался, делал выводы.
— Милый, ты не мог бы перестать пялиться на Лену? — не выдержала Полина, когда Гриша с Леной ненадолго отошли. — Я понимаю, что у тебя свои мотивы, но хватит уже, а?
Булат перевел удивленный взгляд на жену:
— Я что, потерял форму? Мой интерес не должен был быть таким очевидным.
— Не потерял. Просто в моем обществе ты, как правило, смотришь исключительно на меня. Сегодня я такой привилегии лишилась, и уже даже немного ревную, — улыбнулась Полина.
Булат ответил на улыбку и взял в руку ладошку жены.
— Ты как выдумаешь, Поль. Ты же знаешь, что я за Гриню переживаю, и знаешь, почему.
— Знаю. Только тут не о чем переживать. Она такая хорошая… Никогда не встречала таких женщин. И любит она его. Невооруженным взглядом видно. Вот глянь на них…
Булат немного повернул голову. Лена с Гришей стояли чуть в стороне и о чем-то тихо переговаривались. Мужчина что-то сказал, и девушка громко захохотала, запрокинув голову, а потом поднялась на носочки и чмокнула Гришу в подбородок. Шепнула ему что-то на ухо, отскочила в сторону, а потом с визгами и хохотом бросилась прочь. Дед рванул вдогонку. Да уж… Пока эта женщина делала Козыря счастливым.
День удался на славу. Мальчишки набегались, и теперь дрыхли без задних ног, лежа поперек большой кровати в гостевой. Родители, порядочно объевшись, сидели на веранде, закутавшись в теплые пледы. Поля полулежала на муже, Лена тоже сползла на плечо к Григорию.
— Ну что, малых уложили, можно и по-взрослому отдохнуть? — предложил Булат.
— Это как? — оживилась Лена.
— Я классное виски привез. Гриш, бахнем?
— Чего это ты запойному алкоголику такое предлагаешь? — поинтересовался Дед, сладко потягиваясь.
— Да какой ты запойный… Х*рня это все.
— Нет. Виски не буду. Вина своего выпью. Лен, какое откроем? А ты, Поля? Какое предпочитаешь?
— Мне Булат пить не разрешает, — улыбнулась Полина.
— Потому что маленькая еще, — пошутил Булат, целуя жену в макушку. — Но со мной можно.
— Ну, тогда белое полусладкое. Не люблю сухое.
— Мне тоже подходит, — соглашается Лена.
— Пойдем, вместе выберем, — предлагает любимой Григорий.
Опускаются в погреб, который находится за домом, и бродят между полок.
— Ух ты… И почему я раньше сюда не заходила? — удивляется Лена, рассматривая ряды бутылок.
— Даже не знаю, учитывая твое вездесущее любопытство, — улыбается Гриша.
— Эй, — засмеялась Лена. — Что за камень в мой огород?
Мужчина, наконец, смог расслабиться. Этот день отнял у него кучу сил. Общение с четырьмя мальчишками давалось нелегко. Боль оживала, изматывая душу, поэтому Дед находился в постоянном напряжении. Хотя, он надеялся на это, ему и удалось справиться с возложенной на него задачей. Он и в мяч с детьми побегал, и в бадминтон сыграл. И даже взял на руки Кирюшу, когда Лена попросила. Но только, когда дети уснули, Гриша вновь почувствовал ту гармонию и абсолютное счастье, которое испытывал только наедине с Принцессой.
И сейчас наблюдал, как любимая, медленно бродя между полок, рассматривала раритетные бутылки.
— Семьдесят восьмой год, — изумилась девушка, поворачиваясь к Грише. — Кто собрал эту коллекцию?
— Мой отец. Он умер четыре года назад. А это — память, — ответил Григорий, доставая заинтересовавшую Лену бутылку. — Как раз полусладкое.
— Ты что? Сейчас его пить собрался?! С ума сошел!
— Почему нет? Хороший повод.
— Такие вина пьются либо на свадьбы, либо на рождение детей.
— Или в любой другой день, если того душа просит, — улыбнулся Дед, обнимая Принцессу за талию.
— Нет, Гриш. Пусть эта бутылка подождет действительно чего-то особенного. Сейчас можно и попроще что-нибудь взять.
— Ладно, — согласился Григорий, возвращая бутылку на место. У него появилась идея, по случаю чего это вино можно будет открыть абсолютно без сожалений. — Тогда на чем остановимся сейчас?
— Где вина из последнего урожая?
— Прямо у тебя за спиной.
Лена наклонилась к полкам, а Гриша в который раз залип не ее фигуре. Если она когда-то и была полненькой, то сейчас об этом факте ничего не напоминало. Она была, как резная статуэтка. Совершенная в своих пропорциях и объемах.
