— Хорошо. Я расскажу о себе, — и снова полупоклон. — Для начала, я не люблю церемонии, хоть и считаю, что иногда они необходимы. — Натан присел на корточки и потрепал Чада по голове. — Как ты, усатый? Хорошо охранял хозяйку? А? Не хулиганил?
Кот довольно заурчал и плюхнулся на спину, подставляя живот. А я смогла выдохнуть и устало улыбнуться.
— Чай будете?
Маг кивнул, продолжая гладить блаженствующего кота.
Я собралась идти на кухню, но тут на глаза попался чемодан Натана:
— Вам, наверное, надо вначале комнату посмотреть?
— Было бы неплохо.
— Только там отопление пока не настроено…
Натан аккуратно отодвинул меня от двери, вошел внутрь. Моими стараниями хозяйские вещи перекочевали в мою спальню, и сейчас в прохладной комнате было пусто. Стол, стул, шкаф, секретер, ковер на полу. И софа, отвоеванная у Чада. На последнюю Натан смотрел с нескрываемым скепсисом. Точно как Эрик когда-то.
— Если хотите, можете забрать мою кровать, а я на софе посплю.
Безопасность всяко дороже удобств.
— Не беспокойтесь, я обойдусь. А отопление мы сейчас настроим, да, Чад? — проходя мимо взгромоздившегося на софу кота, Натан потрепал его за ухом. — Где у вас тут управление?
Показав, где и что, я отправилась на кухню ставить чай. Упавший шкаф занимал половину комнаты. В поисках уцелевшей посуды, которую я не успела поставить на полку, пару раз натыкалась на него. Оказывается, я привыкла перемещаться по кухне по определенному маршруту!
Натан возился с настройками подозрительно долго. Пришел, когда я уже разливала чай в уцелевшие чашки.
— Вивьен, знаете, а ведь у вашего дома была магическая защита, и неплохая… — Натан удивленно приподнял брови, заметив шкаф. — Ее кто-то испортил…
Вот так новость! Хотя неудивительно, у старика было много сломанных вещей. Некоторые из них, казалось, крушили в приступе ярости. Возможно, и защиту снесли так же.
— А ее можно как-то починить? — Я поставила сахарницу и потянулась за чайными ложечками.
— Вряд ли, проще новую поставить. — Натан стянул теплый вязаный свитер и, оставшись в одной рубашке, закатал рукава, поглядывая на шкаф.
Жаль. Я бы не отказалась от защиты. А новая мне не по карману.
— Что вы делали с этим шкафом?
Маг ухватился за край, приподнял, послышался звон разбитой посуды. Натан задумчиво покосился на вырванные шурупы, потом на стену.
— Дракон на нем, что ли, висел?
— Почти, — хмыкнула я, глазами показывая на усердно умывающегося Чада, — карманная версия.
Маг понимающе усмехнулся и без видимых усилий поставил шкаф на место. У меня вырвался унылый вздох. Последняя надежда, что хоть что-то уцелело, умерла. Вместо посуды у меня горка стекла и черепков. Весной можно сделать клумбам в саду красивый бордюр. Надо было класть подарок леди в шкаф с кастрюлями и сковородами. Они бы точно не разбились.
Я заметила среди осколков приплюснутый край злосчастной красной коробки. В храм уже не отнесешь, хоть посмотрю, из-за чего осталась без посуды.
— Не стоит. — Натан перехватил мою руку, оттащил незаметно подкравшегося к вожделенной коробке Чада. — Стойте здесь.
Оставив нас недоуменно переглядываться у стола, осторожно подошел к осколкам. Долго водил над коробкой ладонями, не касаясь упаковки, потом потер шею и с досадой сообщил:
— Рассеялось!
— Что рассеялось?
— Приворот. — Пока я пыталась осознать, что меня, кажется, решила приворожить леди Шалон, Натан постучал указательным пальцем по нижней губе, потом потер висок и хмуро пробормотал: — Та же ведьма… кажется… Откуда у вас эта коробка?
Маг уселся на стул и пододвинул к себе чашку.
— Подарок клиентки.
— Какой?
— Постоянной… Леди Шалон…
Нет, не леди мне эту пакость подарила! Дамиан! Упыреныш! А я хотела в храм отнести! Вот бы служители удивились, открыв коробку! И добавилось бы к моим обвинениям еще одно: попытка приворожить служителя храма! Привороты ведь законом запрещены, это даже я знаю.
— Леди Шалон даже собственным дочерям подарков не дарит, воспитывает в них чувство меры, — подтвердил мои выводы Натан.
— Коллега принес, сказал подарок от клиентки.
Как жаль, что я не могу написать заявление в полицию! Как же хочется, чтобы Дамиан ответил за этот «подарок». Почувствовал себя на моем месте, когда все пялятся и никого не волнует, что под красивой оболочкой!
Ой!
Я поспешно спрятала руки под стол, пальцы слабо мерцали.
— Расскажите о себе.
Покосилась на свои руки. Фух! Прошло!
— Мне двадцать семь. Как видите, не женат.
Он показал мне наружную сторону ладони, демонстрируя, что вязи свадебной татуировки нет, как и кольца. Правда, это я разглядела и сама намного раньше. Интересное начало. С чего Натан решил, что меня интересует его семейное положение?
— Занимаю должность главного управляющего в нескольких фирмах. Много езжу по работе по стране.
Впечатляет. Если он всего добился сам, то, будь я мужчиной, сняла бы перед ним шляпу. Если нет, что тут скажешь, не у всех родители пытаются тебя продать.
— Родился в оранжерее при особняке в поместье герцога Уилбера. Моя мать занималась розарием. Побоялась гнева хозяина, пошла в оранжерею, хотя чувствовала себя плохо. В итоге хозяин все равно был зол. — Губы Натана скривились в горькой усмешке.
Я сжала теплую ладонь мага. Скажи я вслух, что история его матери нашла отклик в моем сердце, Натан бы оскорбился. Сильным мужчинам не нужны слова и заверения, они верят делам.
Маг невесело улыбнулся и продолжил:
— Детство прошло между поместьем и столичным особняком. Мы переезжали следом за герцогом Уилбером. Мой отец — весьма властный человек. А мать — слабая и ранимая женщина. В какой-то момент он попросту сломал ее, и она нашла утешение в выпивке и навеянных грезах.
Не знаю, почему я не останавливала Натана, продолжала слушать. Беседа приносила боль нам обоим, бередя старые раны, но и давала свободу. Лицо Натана светлело, злости в серых глазах становилось меньше.
Неужели он никогда никому не рассказывал об этом? Я вон все выложила старику-фальшивомонетчику, потому что больше не было сил терпеть, держа все внутри. Потом боялась, что он меня сдаст лорду Вернону. Но вредный и склочный мистер Оливер оказался хорошим человеком.
— Отец долго и вполне удачно скрывал этот факт. А я не понимал, что происходит. Когда мама в пьяном угаре выбежала в зал, где герцог давал прием, все решилось само. Ее отправили в лечебницу. Отца больше жалели, чем порицали. — Натан посмотрел невидящим взглядом сквозь меня. — Я пытался убедить отца забрать ее, найти врачей, для которых важно здоровье пациента, а не то, чтобы он овощем лежал на койке и никого не беспокоил, но он отказал мне. Тогда я ушел из дома. Мать вытащить не смог, зато понял: чтобы ей помочь, нужны деньги и связи, которых у меня тогда не было.
