Вот и все.
Мне показалось, что статуя хитро прищурилась. Хорошо! Спасибо за то теплое ощущение сказки, что заставляет незаметно посматривать в сторону Эрика.
«Доволен?»
Ветреное Крыло был доволен. Еще бы! Вынудил признаться в том, о чем я старалась не думать. Но ведь это не любовь, правда? Откуда ей взяться? Пару дней назад я считала Эрика бабником и мечтала избавиться от его общества. Симпатия? Последствия ритуала?
Глаза статуи снова блеснули, на этот раз — лукаво. Дескать, разбирайся сама! И разберусь! Я тихо усмехнулась, задумчиво покосилась на Эрика, смиренно ожидающего, когда закончу общаться с божеством.
И все-таки он хороший.
Мне захотелось преподнести Ветреному Крылу что-то от себя. Покопавшись в сумочке, с сожалением отметила: ничего достойного внимания божества нет. Раньше я жертвовала то, что не могло пригодиться в хозяйстве. Странную статуэтку, мужскую шапку. Другие вещи, доставшиеся от бывшего хозяина дома. Но раньше поход в храм был для меня лишь данью обычаям. Сейчас все изменилось.
Знала бы, что пойду в храм, хотя бы роз нарезала. Все равно они цветами раскидываются.
Засеребрившиеся пальцы стали полной неожиданностью, как и распустившаяся бутоном на ладони тьма, в центре которой появился алый цветок. Не вскрикнула я только потому, что прекрасно помнила: мы в храме, где полно народу! Тьма и серебро исчезли, оставив крупный плотный бутон.
— Началось после ритуала? — шепотом спросил Эрик, напряженно осматриваясь.
К нашему счастью, посетители храма и жрецы были заняты своими делами и моей маленькой диверсии никто не заметил.
Я обреченно кивнула и положила цветок на алтарь. Роза ярко вспыхнула и исчезла в алом пламени, а на невысоком постаменте статуи покровителя появился узор, напоминающий розу.
— Пошли отсюда! — Я схватила Эрика за руку и выволокла из храма.
Остановилась, когда красные стены исчезли в пелене метели. В боку кололо, дыхание перехватывало, налипшие на ресницы снежинки мешали видеть, а щеки щипал мороз.
— Испугалась? — Эрик повернул меня к себе лицом, вокруг нас вспыхнул защитный купол.
— Да… нет… не знаю… — растерянно пробормотала я. — Это было слишком… невероятно…
— Понимаю, я тоже первый раз испугался. Потом мне сказали, что нужно радоваться, это величайшая честь. — Он кончиками пальцев смахнул с моих ресниц растаявшие снежинки, улыбнулся, обрисовал абрис лица. — Ты очень светлая и добрая, Вивьен, он не мог не откликнуться.
Я зябко передернула плечами. Под куполом было тепло, но божественное внимание сильно напрягало.
— Все будет хорошо, Ветреное Крыло это подтвердил, — заверил Эрик, поправляя капюшон на моей голове. — Мы обязательно разберемся, что случилось.
И я ему поверила.
ГЛАВА 7
Нырять в сугробы, рискуя расшибить лоб или получить спрятавшейся под снегом веткой в глаз, — не слишком хорошая затея. Но реки в городке не имелось, а ледяная вода из крана показалась Эрику слишком теплой. Бушующий в крови огонь толкал на глупости, звериная половина неистовствовала, требуя немедленно вернуться в дом Вивьен. Дом, пропахший чужим мужчиной!
Грифон отряхнулся и огляделся. Сугробы на заднем дворе за флигелем были изрыты, словно тут орудовал бешеный крот. Поправка: бешеный грифон, в крови которого бурлила самая обычная ревность.
Эрик усмехнулся таким мыслям и выбрал следующую жертву собственного темперамента. Прыжок, нырок и освежающий холод снега. Вверх, и снова серая круговерть метели. Снежинки плавились, едва касаясь одежды, под которую набилось прилично снега. По телу текли настоящие ручьи.
Натан Мерл…
Грифон вспомнил холеное лицо аристократа, отразившееся в зеркале. Натан не видел его, не подозревал, что у разговора с девушкой есть свидетель. Так что Эрик имел возможность проследить за всей гаммой чувств, отразившихся на лице и повелителя разума, и Вивьен. Мерл сожалел, что вынужден задержаться на заводе. А Вивьен расстроилась, словно Мерл был ей по-настоящему дорог.
Именно тогда звериная натура Эрика взбунтовалась, спровоцировала магию, требуя немедленно защитить свое. Увы, для нее не существовало полумер. И ее совершенно не волновало, что Эрик мог оказаться родственником Вивьен. Она вопреки природе толкала его к девушке.
Грифона бросало в холодный пот, стоило подумать, что, возможно, он целовал собственную племянницу. Немыслимо! Кровь оборотней защищала от подобного. Ни один двуликий не мог испытывать нежные чувства к своей крови. Но Эрика тянуло к Вивьен. Его нос улавливал родственную кровь, а тело горело от желания обнять, поцеловать, подарить блаженство, защитить от всего мира.
Когда-то давно, в приютскую бытность, юный грифон спросил у наставника: «Как понять, что нашел ту самую? Может, есть какие-то признаки? Как это случится? Внезапно или постепенно?» Старый лис хитро усмехнулся в длинный ус и ответил: «Как? Ты и сам не поймешь. Но ради нее ты перевернешь мир. Достучишься до богов. И вырвешь себе сердце, лишь бы ее глаза сияли счастьем».
Эрик был согласен вырвать сердце. Но оно сопротивлялось, упрямо настаивая на том, что причина не в грифоне, а в обряде, и прежде чем говорить Вивьен о родстве, надо проверить ее кровь артефактом. А один из самых сильных артефакторов королевства сбежал в горы, прихватив все нужное с собой. Шеридан никогда не расставался со своими любимыми поделками. Исключение — те из них, что могли пригодиться Эрику для дела. А в этот раз грифон не посчитал нужным взять у помощника артефакт для определения родства, ведь поиски сбежавшего племянника виделись ему чем-то простым.
Пользоваться поделками местных мастеров после истории с ведьмой Эрик не хотел. Но была еще пара способов узнать, является Вивьен его родственницей или нет. Первый — снова спросить брата. В прошлый раз, когда Эрик поинтересовался его прошлым, брат сделал вид, что ему уши отморозило и он не услышал скользкого вопроса. Второй — уломать склочную старуху-ведьму сварить зелье.
Оба способа были весьма ненадежными. К тому же второй мог вызвать подозрения у Вивьен и Мерла. Мерл…
Эрик отряхнулся. Хотелось бы ему услышать мысли мага, когда он с ним поговорит. Вивьен сказала, что магу она интересна как загадка, грифон же увидел нечто большее. В любом случае сегодня вечером Эрик с ним побеседует и получит записи Вивьен. Маг забрал их в комнату, которую снимал. Разумеется, шарить в вещах постояльца никто не стал.
А пока… еще один нырок — и вызывать братца.
Когда мокрый и успокоившийся Эрик заходил во флигель, заметил на крыльце черного хода хозяйку. Амалия загадочно улыбнулась ему и съела пышное пирожное. Грифон усмехнулся в ответ, представив, какое шоу она наблюдала на своем заднем дворе.
Подсушив одежду магией, Эрик раскопал среди бумаг, которыми был завален кабинет, зеркало.
