Натан недовольно поморщился.
Кажется, я его обидела.
— Задела, — подтвердил он. — Но я не обижен. Ты в своем праве. Да, я утаил имена. Но ты ведь понимаешь, что какие бы ни были отношения у меня с отцом, я ношу его имя. И оно не только его, но и его родителей и моих предков.
Я коротко кивнула. Прекрасно понимаю. Правда, немного обидно. Понятно, что мне, малознакомой, безродной, доверили тайну, способную стать оружием против всего семейства. Но… неужели Натан не понял, что я никогда, ни за какие деньги не стала бы этого делать?
— Понял после того, как рассказал. Было слишком поздно что-то пояснять. Да. Так вот, о розарии. Мой отец считал, что праздность герцогини повлечет ненужные мысли и измену, поэтому заставлял ее ухаживать за розарием. Его не волновало, что до замужества она даже не знала, что у роз есть шипы. Для всех это была блажь госпожи.
Натан говорил с плохо скрываемой горечью. Его действительно задевали за живое малоприятные воспоминания. Неудивительно, что он скрывает родство с титулованным деспотом.
— Не только потому. Не люблю видеть маски вместо настоящих лиц. Я ведь улавливаю мечты и мысли. И диссонанс внешней приветливости и дружелюбности с мечтами забрать мои деньги не способствует душевному равновесию. В какой-то момент я понял, что либо начну хамить и бить морды, либо ограничу круг общения маркиза Александра Натана Уилбера, прослыву замкнутым чудаком и буду спокойно вести дела под именем матери, — усмехнулся Натан. — Зато теперь я отлично понимаю, почему маги грез и чтецы — те, кто читает мысли, почти не выходят в свет. Мой уровень дара невелик, но доставляет мне много хлопот. Все было бы намного проще, если бы я получил дар родителей. Иллюзии и навеянные сны куда безопасней.
— Навеянные сны?
— Да. Наподобие того, в который мы попали. Моя мать обладает такой магией. Именно в сны она уходила, когда становилось совсем плохо. Алкоголь лишь помогал уснуть. В какой-то момент она перестала понимать, где сон, а где явь. А спиртное стало зависимостью.
Бедная женщина.
— А Александр-старший, стало быть, иллюзионист?
Натан громко хмыкнул:
— Маг иллюзий. Иллюзионисты — фокусники в цирке. Один из сильнейших магов этого направления королевства. А мать — пятый по силе маг грез. Герцог поэтому на ней и женился, сильная кровь. Но у меня способности оказались того же направления, но несколько шире и намного слабее. Не оправдалась его надежда на усиление крови.
— Магия вообще штука непредсказуемая! — донеслось от двери. Эрик улыбнулся мне, почесал недовольно фыркнувшего Чада за ухом и серьезно, не скрывая сарказма, добавил, глядя на мага: — Раз уж ваша милость изволила раскрыться, не прогуляешься со мной? Осмотрим дом снаружи, может, увидим что-то, чего полицейские не заметили?
Понятно, намечается мужской разговор. Воистину насмешка богов! Я старалась избегать мужского внимания, и вот два лорда собираются прогуляться вокруг дома, а третий, гордо задрав хвост, встал посередине и тоже, судя по выражению морды, хочет «погулять».
— Чад, останешься здесь. И нечего на старших зубы скалить! — хмыкнул Эрик, принюхался, расплылся в улыбке. — Мм… Жаркое… Вивьен, мы быстро! Смотрите не съешьте тут все без нас!
Я с сомнением покосилась на громадную кастрюлю. Перевела взгляд на Чада. Понятно! Обиженный кот явно собирался оставить лордов без ужина.
— Не лопни! — поддел Чада Натан, поднимаясь со стула.
Зря они его задирают. Я уже успела понять: по сравнению с Чадом ослы — милые и сговорчивые зверюшки.
— А лопнет, мы откроем фирму! — насмешливо предложил вернувшийся из прихожей Эрик, осторожно ставя на пол большую коробку. — Будем продавать миниатюрных чадиков.
Чад гордо вздернул голову, промаршировал мимо дяди и забрался на стул. Грифон беззлобно рассмеялся, снял со сгиба руки огромную корзину и поставил на стол. Натан следил за ним со странным выражением лица, словно не мог определиться, раздражает его Эрик или восхищает.
— Тут продукты. — Грифон, не обращая внимания на мага, похлопал ладонью по крышке корзины. — Я попросил Амалию положить побольше того, что можно скормить парочке мужиков, не сильно утруждаясь готовкой.
Хотела сказать: не стоило. Потом вспомнила, что кроме мяса и круп у меня ничего нет, улыбнулась и кивнула.
— Помощницу мы тебе пока нанять не можем, поэтому готовь побольше, про запас. Если надо, я помогу. — Эрик заложил большой палец за полочку рубашки и, гордо выпрямившись, обвел всех королевским взглядом и сообщил: — Крупы сортировать я уже умею!
Я прыснула в кулак, Чад издал совершенно не кошачье хрюканье. Натан едва заметно нахмурился, очевидно пытаясь разобраться в обрывках наших мыслей, где грифон сетовал, что проще выучиться магии, чем расставить десять банок с крупами на полках так, чтобы было удобно.
— Могу еще кашу сварить, — насмешливо покосившись на помрачневшего мага, добавил он.
Натан прикрыл глаза, хмыкнул и улыбнулся. Вот и хорошо. Готовка явно не входила в его умения. У него даже чай получился с весьма странным привкусом.
— А тут посуда, — Эрик ткнул пальцем в коробку на полу. — Тарелки, чашки, блюдца… торговец сказал: все, что может разбиться, тут есть. Если чего не хватает, скажи, я слетаю. Тут недалеко.
Натан отстраненно разглядывал стену за спиной грифона.
— Диван скоро привезут. Не дело у Чада софу забирать. Идем? Или передумал? — прищурился Эрик, обращаясь к магу.
— Нет, — холодно отрезал Натан.
Я поежилась. Надеюсь, они не натворят глупостей. Все ж лорды оба.
Мужчины ушли, а я осталась наедине с корзиной и коробкой. Хотелось начать с посуды, но я полезла в корзину — мало ли какие там продукты, вдруг что-то не хранится без морозильного шкафа?
Обнаружив под белоснежным полотенцем коробки с разноцветными этикетками, я вначале опешила. Потом оторопела от стоимости содержимого корзины. И наконец захотела расцеловать квартирную хозяйку Эрика. Женщина укомплектовала грифона магическими полуфабрикатами! Открыл коробку, поместил в любую емкость — и у тебя готовое блюдо.
Просмотрев этикетки, я присвистнула: да тут сплошные деликатесы, которые я ни разу в жизни в глаза не видела! И все, судя по названиям, очень калорийное и мясное. Правильно! Мать всегда повторяла: «Мужик без мяса, что ведьма без фамильяра, — злой и слабый».
Напоминание о родителях кольнуло сердце иглой тоски. Сложив полуфабрикаты на полку шкафа, я открыла коробку. Такой красоты я никогда не держала в руках. Тонкие фарфоровые чашки, полупрозрачные блюдца. Тарелки разных размеров. Изящные бокалы на тонких ножках. Супницы. Блюда. И еще куча посуды, название которой я смутно помнила из учебников по этикету. Торговец действительно сложил все, что может разбиться. И не только. Ложки, вилки, ножи тут тоже были.
Куда мне столько всего? Да я за это не расплачусь!
