– Нет, серьезно! – возразил он. – Много денег.
Николай отдал приказы ожидающим докерам насчет ремонта, а затем повел нашу потрепанную, ошарашенную группу к отверстию в скале.
– Все внутрь! – объявил он. Мы с недоумением столпились в маленькой прямоугольной комнате. Казалось, что стены сделаны из железа. Николай закрыл дверцу у выхода.
– Ты мне на ногу наступил! – проворчала Зоя, но мы так тесно скучились, что было трудно понять, на кого конкретно она злилась.
– Что это? – поинтересовалась я.
Николай потянул за рычаг, и все дружно закричали, когда пещера взмыла вверх, а с ней – и мой желудок.
Мы резко остановились. Мои внутренности вернулись на свои места, и дверца открылась. Николай вышел и согнулся пополам от хохота.
– От этого никогда не устаешь.
Все как можно быстрее начали выбираться из этой коробки – все, кроме Давида, который задержался, чтобы осмотреть механизм рычага.
– Поосторожней там, – крикнул Николай. – Путь вниз более ухабист, чем вверх.
Женя взяла Давида под руку и потащила за собой.
– Ради всех святых! – воскликнула я. – Я уже и забыла, как часто мне хочется тебя удушить.
– Значит, я все же не потерял сноровку! – Николай покосился на Женю и тихо спросил: – Что случилось с этой девушкой?
– Долгая история, – уклонилась я от ответа. – Умоляю, скажи, что здесь есть лестница. Уж лучше я останусь жить тут, чем вернусь в ту штуку.
– Разумеется, лестница есть, но это не так весело. И когда достаточно набегаешься по четырем пролетам вверх и вниз, то обнаружишь, что ты человек куда более широких взглядов.
Я собиралась поспорить, но слова замерли на языке, как только я осмотрелась вокруг. Если ангар впечатлял, то это место было просто произведением искусства.
Это была самая большая комната, в которой мне доводилось бывать – вдвое, а то и втрое шире и выше купольного зала в Малом дворце. Это даже комнатой не назовешь, признала я. Мы стояли внутри полой вершины горы.
Теперь я догадалась, что видела, когда мы подлетали на «Пеликане». Морозные пальцы на самом деле оказались гигантскими бронзовыми колоннами, отлитыми в форме людей и разных созданий. Они нависали над нами, поддерживая огромные панели из стекла, сквозь них виднелся океан из облаков внизу. Стекло было таким чистым, что создавалось жутковатое ощущение открытого пространства, словно достаточно подуть ветру, и меня снесет в пустоту внизу. Мое сердце заколотилось.
– Дыши глубже, – посоветовал Николай. – Поначалу может кружиться голова.
Зал был полон людей. Некоторые толпились группками у чертежных столов и деталей оборудования. Другие собирали ящики с припасами на временном складе. Еще одну зону выделили для тренировок; солдаты сражались в парах на тупых мечах, в то время как шквальные призывали ветер, а инферны огонь. Сквозь стекло виднелись террасы, расположенные с четырех сторон, гигантские выступы напоминали стрелки компаса – север, юг, восток, запад. Два из них были отведены для учебной стрельбы. Было трудно не сравнивать это место с сырыми, тесными пещерами Белого собора. Здесь все изобиловало жизнью и надеждой. Во всем чувствовался дух Николая.
– Что это за место? – полюбопытствовала я, пока мы медленно шли дальше.
– Изначально это было местом паломничества, еще когда границы Равки простирались дальше на север, – поведал Николай. – Монастырь Санкт-Демьяна.
Санкт-Демьян из Райма. По крайней мере, это объясняло замеченную мной лестницу. Только вера или страх могли сподвигнуть кого-то совершить такое восхождение. Я вспомнила страницу о Демьяне из «Историй святых». Он сотворил какое-то чудо рядом с северной границей. Помнится, за это его забили камнями до смерти.
– Несколько сотен лет назад его превратили в обсерваторию, – продолжил Николай. Он указал на громоздкий латунный телескоп, спрятанный в одной из стеклянных ниш. – Это место было заброшенным на протяжении столетия. Я услышал о нем во время Халмхендской кампании, но найти его было непросто. Теперь мы зовем его Прялкой.
Тогда до меня дошло: бронзовые колонны были созвездиями – Охотник с натянутой тетивой лука, Ученый, склонившийся над исследованием, жмущиеся друг к другу Три Глупых Сына, которые пытались разделить одно пальто на всех. Казначей, Медведь, Нищий. Остриженная Дева со своей костяной иглой. Всего двенадцать: спицы Прялки.
Пришлось запрокинуть голову назад, чтобы рассмотреть стеклянный купол высоко над нами. Солнце уже садилось, небо постепенно приобретало насыщенный синий оттенок. Если прищуриться, можно увидеть двенадцатиконечную звезду в центре купола.
– Столько стекла… – потрясенно прошептала я.
– Но нет инея, – заметил Мал.
– Горячие трубы, – объяснил Давид. – Они под полом. И, наверное, встроены в колонны.
В этом помещении действительно было тепло. Не настолько, чтобы мне хотелось снять пальто или шапку, но ноги не мерзли в ботинках.
– Под нами находятся котлы, – сказал Николай. – Все работает на талом снеге и паровом отоплении. Топливо – это проблема, но я запасался углем.
– И как долго?
– Два года. Мы начали ремонт, когда я приказал переделать нижние пещеры в ангар. Это не идеальное место для отдыха, но порой просто хочется куда-то сбежать.
Я была впечатлена, но и немного обеспокоена. Как всегда в случае с Николаем, эти эмоции шли в комплекте, пока я наблюдала, как он трансформируется и меняется, попутно раскрывая свои тайны. Он напоминал мне деревянную матрешку, которой я играла в детстве. Только вместо того чтобы уменьшаться, принц становился грандиознее и загадочнее. Не удивлюсь, если завтра он мне расскажет, что построил дворец удовольствий на Луне. «Трудно добраться, зато какой вид».
– Осмотритесь, – предложил нам Николай. – Прочувствуйте это место. Невский разгружает баржу в ангаре, и мне нужно договориться о починке корпуса.
Я помнила Невского. Он служил в бывшем полку Николая, двадцать втором, и не особо любил гришей.
– Я хотела бы увидеться с Багрой, – попросила я.
– Ты в этом уверена?
– Нисколечко.
– Я отведу тебя к ней. Попрактикуюсь на тот случай, если когда-нибудь понадобится вести кого-то на виселицу. А после того, как ты получишь свою порцию грубости, вы с Оретцевым можете присоединиться ко мне за ужином.
– Спасибо, – ответил Мал, – но мне нужно готовить снаряжение для нашей экспедиции за жар-птицей.
Было время, причем совсем недавно, когда Мал ощетинился бы при мысли о том, что я останусь наедине с Идеальным принцем, но Николаю хватило такта не показывать своего удивления.
– Конечно. Я пошлю к тебе Невского, когда он закончит работу. Поможет тебе обустроиться здесь. – Он похлопал Мала по плечу. – Рад снова тебя видеть, Оретцев.
