Необозначенная долина была Двумя Столбами, там ютилось поселение, где родились мы с Малом. Она была названа в честь руин у южного входа – продолговатых обветренных валунов, которые, как кто-то решил, были остатками двух мельниц. Но мы полагали, что на самом деле они были развалинами древней арки, указывающей на жар-птицу – последний усилитель Ильи Морозова.
– В Мурине есть заброшенная медная шахта, – сказал Николай. – Можете пришвартовать там «Выпь» и войти в долину пешком.
– Почему бы не полететь прямо в Сикурзой? – спросил Мал.
Тамара покачала головой.
– Там будет сложно сманеврировать. Мало мест для посадки и рельеф более опасный.
– Хорошо, – согласился Мал. – Тогда приземляемся в Мурине и идем через перевал Жидкова.
– У нас будет хорошее прикрытие, – отозвался Толя. – Невский говорит, что множество людей идут через приграничные города, пытаясь покинуть Равку до наступления зимы, когда горы будет невозможно перейти.
– Как много вам потребуется времени, чтобы найти жар-птицу? – осведомился Николай.
Все повернулись к Малу.
– Понятия не имею, – ответил он. – У меня ушли месяцы, чтобы найти оленя. Охота на морского хлыста заняла меньше недели. – Он не сводил взгляда с карты, но я чувствовала, как между нами пролегла тень воспоминаний о днях, проведенных в ледяных водах Костяной тропы под постоянной угрозой пыток. – Сикурзой – это огромная территория. Нам нужно выступить как можно раньше.
– Ты уже подобрала себе людей в экипаж? – спросил Николай у Тамары.
Она чуть не пустилась в пляс, когда Николай предложил ей быть капитаном «Выпи», и тут же начала знакомиться с кораблем и его особенностями.
– Зоя плохо умеет работать в команде, – ответила Тамара, – но нам нужны шквальные, и они с Надей – наши лучшие кандидаты. Стигг неплохо справляется с тросами, да и нам не помешает хотя бы один инферн на борту. Завтра можем провести пробный полет.
– Вы будете двигаться быстрее с опытным экипажем.
– Я добавила в список одного из твоих проливных и фабрикатора, – ответила она. – Мне будет спокойней, если для всех остальных задач мы возьмем наших людей.
– Отшельники преданы мне.
– Может, и так. Но мы уже хорошо сработались.
Я внезапно осознала, что она права. Наши люди. Когда это произошло? Во время путешествия из Белого собора? Обвала в пещерах? В ту секунду, когда мы столкнулись со стражами Николая, а потом и с королем?
Наша маленькая группа разделялась, и мне это не нравилось. Адрик пришел в ярость, узнав, что его не берут с собой; я буду скучать по нему. Даже по Хэршоу с Накошкой. Но труднее всего будет прощаться с Женей. Если учесть вес экипажа и припасов, «Выпь» уже была перегружена, и у Жени не было повода лететь с нами в Сикурзой. И хоть мы нуждались в субстанциале для изготовления второй оковы, Николай решил, что от Давида будет больше пользы здесь, где он сможет обдумать наши дальнейшие военные действия. Вместо него мы возьмем Ирину, отшельницу-фабрикатора, которая сделала мне окову из чешуек на «Волке волн». Давид обрадовался такому решению, а Женя восприняла новости лучше, чем я.
– Хочешь сказать, мне не придется тащиться по пыльному горному хребту, выслушивая всю дорогу нытье Зои и «Второе сказание о Креги» в исполнении Толи? – она рассмеялась. – Горе-то какое!
– С тобой все будет хорошо? – спросила я.
– Думаю, да. Не могу поверить, что говорю это, но я начинаю проникаться симпатией к Николаю. Он совсем не похож на своего отца. И одеваться умеет.
В этом она определенно была права. Даже на вершине горы сапоги Николая всегда были отполированы до блеска, а форма сидела безукоризненно.
– Если все пойдет по плану, – сказала Тамара, – мы будем готовы к отлету к концу недели.
Я почувствовала удовлетворение и подавила желание почесать голое место на своем запястье. Но затем Николай прочистил горло.
– Кстати об этом… Алина, может, подумаешь о небольшом отклонении от курса?
Я нахмурилась.
– О чем ты?
– Союз с Западной Равкой все еще слишком шаткий. Фьерда будет давить на них, чтобы они открыли Каньон Дарклингу. Было бы неплохо, чтобы они смогли увидеть, на что способна заклинательница Солнца. Пока остальные начнут поиски в Сикурзое, я предлагаю тебе посетить несколько званых ужинов, срезать верхушку горного хребта, немного их успокоить. На обратном пути из Ос Керво я подкину тебя к остальным в горы. Как правильно заметил Мал, он занимает огромную территорию, и задержка ни на что не повлияет.
На секунду мне показалось, что Мал заговорит о необходимости попасть в Сикурзой как можно скорее и выбраться оттуда до начала снегопада, об опасности что-либо откладывать. Вместо этого он свернул лежащую на столе карту и сказал:
– Звучит разумно. Толя может полететь в качестве охранника Алины. Мне нужно попрактиковаться с тросами.
Я попыталась не обращать внимания на укол в своем сердце. Ведь это то, чего я хотела.
– Конечно.
Если Николай и не ожидал, что все обойдется без спора, он хорошо это скрыл.
– Чудесно, – ответил он, хлопая в ладоши. – Тогда обсудим твой гардероб.
* * *
Как оказалось, у нас было много других вопросов, которые нужно решить до того, как Николай закопает меня в шелках. Он согласился отправить «Пеликана» в Керамзин, когда тот вернется, но это лишь первый пункт повестки дня. К тому времени, как мы закончили обсуждать боеприпасы, виды штормов и экипировку для сырой погоды, было уже далеко за полдень, и всем хотелось передохнуть.
Большинство солдат питались вместе в импровизированной столовой в западной части Прялки, под пристальным наблюдением Трех Глупых Сыновей и Медведя. Я не особо жаждала компании, поэтому взяла булочку с тмином и горячий чай с сахаром и вышла на южную террасу.
На улице царил ледяной холод. Небо было ярко-голубым, дневное солнце отбрасывало длинные тени на слой облаков. Я попивала чай, прислушиваясь к звукам ветра, пока тот ворошил мех вокруг моего лица. Справа и слева виднелись уступы восточной и западной террас. Вдалеке обрубок горы, которую я скосила, уже покрылся снегом.
Уверена, со временем Багра могла бы научить меня распространять силу дальше, но она ни за что не поможет возобладать над скверной, а без ее руководства я даже не представляла, с чего начать. Вспомнилось то, что я испытала в часовне, ощущение связи и распада, ужас оттого, что мою жизнь отрывают от меня, трепет, когда я увидела, как возникают мои создания. Но без Дарклинга мне не найти путь к этой силе, и вряд ли жар-птица что-то изменит. Может, ему с этим проще. Однажды он сказал, что у него куда больше опыта в вечности. Сколько жизней забрал Дарклинг? Сколько жизней прожил? Может, после стольких лет жизнь и смерть как-то изменились в его восприятии – незначительные приметы обыденности, что-то, что можно использовать.
