Я кладу руку на бедро и смотрю на Хэмми:
– Как ты угадывала мои дальнейшие действия?
Она касается пальцем виска:
– Не давай мне уговорить тебя на игру в шахматы, – усмехается она, повторяя предупреждение Эшера, сделанное в день нашего знакомства.
– Хэмми может предугадывать твои действия за десяток шагов вперед, – объясняет Эшер, – как любой профессиональный игрок в шахматы. Она может предположить все возможные пути, а по твоему языку тела понять, какой из них ты выберешь, и все это она делает в движении. Не говори, что я не предупреждал.
– Не думала, что ты бросишься на меня в те последние секунды, – добавила Хэмми. – Весело играть с «темной лошадкой», не так ли? Никогда не знаешь, какой игрок тебе попадется.
На десяток шагов вперед. Должно быть, она разгадала мои намерения с самого начала, как только я бросилась к фонарю. Я вздыхаю.
– Ну? И какие у меня другие классические слабые места?
Эшер поднимает вверх два пальца:
– Ты не слушала мои инструкции.
– Я добыла бонус «Морф».
– Тебе было поручено достать бонус «Морф» для меня, – прерывает меня Рошан, – твоего капитана. Упражнение не закончилось, когда ты первой схватила бонус. Оно заканчивается, когда ты мне его передаешь. Это не одиночная игра, Эмика, и ты не можешь играть так, словно только ты одна хочешь победить. – На этих словах Хэмми подходит к Эшеру и кидает ему бонус. Он ловит его не глядя.
– Отличная работа, – говорит Эшер.
Она сияет:
– Спасибо, капитан.
Я рада, что я в Warcross’е, и другие не видят, как мои щеки краснеют от смущения. Хакеры и охотники за головами не славятся командной работой. Я не в ладах с чужими инструкциями. Но я проглатываю эти мысли, киваю Рошану и говорю:
– Прости.
Он качает головой:
– Ничего, проехали, дорогуша. Воры, вообще-то, не должны иметь при себе кинжалы – это удел Бойцов. Но именно так Тримейн может поступить во время игры, и ты только что успешно справилась. Не думаю, что когда-либо видел такую быструю реакцию на внезапную атаку. Отличное первое упражнение, особенно для новичка.
– Да, – Хэмми тоже кивает мне, – неплохо. Ты круто сражалась, Эми! Но тебе придется постараться, чтобы победить меня, – она подмигивает. – Не волнуйся, ты все же лучше, чем Рошан, когда он был «темной лошадкой».
Рошан награждает ее раздраженным взглядом, и она смеется. Невольно я тоже улыбаюсь.
– Следующие! – говорит Эшер. – Рошан и Рен. Поднимайтесь туда. – Снова появляются бонусы, и в этот раз «Морф» находится внутри одного из зданий. Я наблюдаю за их движениями. Мое внимание сосредоточено на Рене. Индикатор прогресса внизу моего поля зрения достиг конца, и программа переключилась на других товарищей по команде. Но я получила такое мизерное количество зашифрованных файлов Рена, что могла бы и не тратить время на взлом.
***
Солнце уже клонится к закату, когда мы заканчиваем тренировку. Как только я отправляюсь в свою комнату и закрываю дверь, я поднимаю всю загруженную информацию об игроках и проецирую ее на стену. Длинный список: дни рождения, домашние адреса, номера телефонов, кредитные карты, календари. Я пролистываю все это в поисках.
Первой появляется информация Хэмми о недавно купленных билетах на самолет и забронированных отелях. Я мельком вижу ее сохраненные Воспоминания. В одном она смеется, судя по всему, вместе с мамой и сестрой, пока они позируют на фоне Гранд-Каньона. В другом она сидит за шахматной доской на турнире. Это быстрые шахматы – у игроков считаные секунды на ход. Я невольно задерживаюсь на этом Воспоминании, пораженная тем, как быстро ее пальцы передвигаются над доской. Я едва могу уследить за ее ходами. За шестьдесят секунд она ставит шах и мат королю оппонента. В зале поднимается ликование, и ее соперник угрюмо пожимает ей руку.
В последнем Воспоминании она выглядывает из-за перегородки, а мужчина в униформе направляется к ожидающему его вертолету. Ничего необычного. Многие записывают Воспоминания встречи с любимыми или проводов. Мужчина оглядывается через плечо и машет ей. Она машет в ответ, записывая происходящее еще долго после того, как вертолет взлетел.
Я переключаюсь на Эшера. Ничего подозрительного или интересного, только немного сообщений о вылетах и прилетах самолетов. Самое недавнее Воспоминание, не считая Wardraft’а и вечеринки, демонстрирует его в аэропорту на полосе для частных самолетов. Рядом с ним парень постарше, в котором я сразу узнаю его брата Дэниела. Телохранители стоят по обе стороны от них, но Дэниел сам держит в руках сумки с именем Эшера, не давая их никому. Братья не перекидываются ни словом. И когда приходит время Дэниелу передать сумки Эшера стюарду, Эшер направляется к трапу самолета, даже не попрощавшись.
Я пытаюсь отмахнуться от знакомого чувства вины, всегда возникающего, когда я прочесываю чьи-то личные данные. «Это твоя работа», – напоминаю я себе. Некогда мучиться угрызениями совести. Но я все равно удаляю Воспоминания Эшера и Хэмми из своих записей, чтобы больше не иметь к ним доступа.
Несколько сообщений Рошана адресовано родителям, одно – сестре, а одно – уведомление о доставке какого-то подарка. Никаких записанных Воспоминаний, но, к моему удивлению, уведомление о доставке сообщает, что он был отправлен Тримейном. И в нем – одна единственная строчка: «Ты получил мое письмо? Т.». Я проверяю остальные данные, но не нахожу никаких следов упомянутого письма или ответа Рошана на подарок Тримейна. Ничего ужасно подозрительного, но я делаю закладку на будущее.
Наконец я дохожу до той скудной информации о Рене. Большая часть не имеет никакой важности: планы на расстановку оборудования для вечеринки в честь открытия, письма от фанатов. Есть одно Воспоминание, записанное на вечеринке в прошлом году, где он целуется с девушкой за кулисами, в то время как на сцене объявляют его имя. Я смущаюсь и отвожу взгляд. К счастью, Воспоминание переходит на Рена, направляющегося к своему пульту в центре сцены.
Все остальные файлы Рена зашифрованы, включая несколько электронных писем, которые мне удалось достать из удаленных. Я все их просматриваю. Что бы я к ним ни применяла, все равно они все как непонятный куб из строчек тарабарщины, к которому я еще и не могу подступиться из-за щита.
Вот тогда-то я наконец натыкаюсь на нечто стоящее.
Это удаленное электронное письмо, спрятанное за целым рядом щитов. Я вижу его как запертый куб. Поворачивая его в воздухе, я замечаю крошечный повторяющийся маркер на каждой грани куба.
– Так-так, – шепчу я, садясь прямо. Чувство вины сразу же улетучивается без следа. – Что это у нас?
Маркер – красная точка, едва заметная, часть зашифрованного послания. И рядом с ним крошечными буквами написано WCО.
Так Рен и был тем силуэтом на Wardraft’е. Судя по красной точке, это письмо было отправлено ему из «Темного мира».
