Инфопереработчики обязаны объяснять пользователям, какую именно выгоду принесет им предоставление информации о себе. Речь идет о тех же самых задачах прозрачности и свободы выбора. Отчасти поэтому я и предложил внедрить коэффициент доверия: он нужен для того, чтобы люди могли улучшать свою репутацию, открыто выражая доверие друг другу. Одни люди губят репутацию, другие возрождают ее. И те и другие являются обязательными элементами жизни общества. Подобные новаторские методы способны не только вознаграждать людей за предоставленную информацию, они могут превращать информацию в мощный инструмент принятия решений, вдохновляющий нас на предположительно добрые дела.
Решения всегда принимаются в определенной среде. Мало кто может усомниться в том, что социальная среда влияет на наши решения, но то же самое справедливо и в отношении физической среды. Направление дальнейшего движения определяется тем, откуда мы пришли и где находимся в данный момент. Наши решения зависят от времени суток, погоды за окном, усталости, ощущения счастья и много чего еще. И, разумеется, наши поступки (и наши решения) могут различаться в зависимости от того, наблюдают за нами или нет. А наблюдение, осуществляемое под запись, радикально меняет нашу среду.
Взрывной рост количества сенсорных устройств в глобальном масштабе позволяет инфопереработчикам указывать нам наиболее верные пути. Как минимум мы можем надеяться на это. И очень скоро мы узнаем, так ли это.
Глава 4
Среда и условия
Осмысление сенсоризации общества
Можно фотографировать везде, где есть свет
[220].
Альфред Стиглиц
Что значит жить в мире, где записывается всё?
Приземистое невыразительное бежевое здание государственного учреждения на противоположной стороне улицы залито ярким солнечным светом. На переднем плане полицейский с подозрительным видом наклоняется к объективу камеры, выпрямляется и покачивает головой.
Мужской голос: Так, значит, я веду съемку совершенно открыто. И вообще, вас в принципе не касается, чем я тут занимаюсь.
Первый полицейский: Говоришь, нас не касается?
Мужской голос: Именно. Если я не задержан, всего доброго, парни.
В ответ на это другой полицейский вытаскивает пачку протоколов и мужчине объявляют, что он задержан. Полицейские обыскивают его, чтобы убедиться в отсутствии оружия, а затем он получает предупреждение.
Второй полицейский: Значит, чтобы было понятно. Мы пробьем тебя по базе. Нам надо убедиться, что ты не из тех, кто убивает полицейских.
Мужской голос: А что, снимать вас тоже нельзя? Это что, противозаконно?
Повисает длинная пауза, во время которой полицейский пристально вглядывается в объектив камеры. По крайней мере, так кажется, потому что направление его взгляда мешают определить солнечные очки с зеркальными стеклами. Он нахмуривается и сквозь зубы выдавливает ответ: «Нет»
[221].
На другом видео, записанном в тот же день, солнце сияет так же ярко, но на сей раз его лучи скользят по капоту патрульной машины. Видеорегистратор фиксирует полицейского, спокойно дожидающегося зеленого сигнала светофора, чтобы перейти улицу и остановить выезжающий с парковки минивэн. Полицейский, чей голос кажется знакомым, сообщает по радиосвязи свое местонахождение, после чего приказывает водителю открыть окно машины и объявляет, что его остановили из-за частично скрытого номерного знака
[222].
Водитель сразу же сообщает полицейскому, что раньше у него было разрешение на управление коммерческими транспортными средствами, которое недавно приостановили, и это наверняка вызовет проблемы при проверке его прав
[223]. И действительно, диспетчер из участка сообщает по радиосвязи, что права недействительны, и полицейский арестовывает водителя не столько за езду без прав, сколько за то, что он делает это умышленно. День у Джеффа Грэя не задался.
Грэй состоит в группе гражданских активистов, снимающих представителей власти на видео, которые затем выкладываются на сайт «Фотография – не преступление». В начале этого же дня он проводил «аудит Первой Поправки» – фотографировал полицейских, входящих и выходящих из здания городского полицейского управления Орландо, чтобы проверить, будут ли они оспаривать его право заниматься этим
[224]. Он никак не ожидал, что из-за этого один из полицейских выследит его и арестует за мелкое нарушение правил дорожного движения.
Грэй не записывал, как его останавливают и арестовывают. Но видеорегистратор в патрульном автомобиле работал, и на аудиозаписи слышно, как полицейский переключается с общего режима на прямую связь, чтобы посоветоваться с коллегой, который предупреждал Грэя напротив здания полицейского управления.
Второй полицейский: Ну что, везти его прямо в изолятор или ты хочешь сделать кое-что еще?
Первый полицейский: (неразборчиво)
Второй полицейский: Что-что?
Первый полицейский: Туда уже едет Фрэнки, а мы сейчас поищем лейтенанта, чтобы узнать, не надо ли что-то еще сделать. У тебя сейчас запись отключена?
Второй полицейский: Что-что?
