Новые возможности боевых пловцов, показанные дунайцами, создали условия для увеличения нажима на Румынию. За такую возможность Кузнецов и его окружение должны были ухватиться, как за волшебную палочку. Даже находясь на вторых ролях в управлении таким спецподразделением, можно влиять на тактику его применения и получить вход в близкий круг к сильным мира сего, чем я и хотел воспользоваться.
Невозможно в одиночку, бегая с автоматом наперевес, или сидя в танке, или летая на истребителе, испытывая раз от раза рулетку боевого столкновения, оказать влияние на историю. В этом случае необходимо думать о выживании, а не о влиянии на ход событий. Выживая и используя стратегию непрямых действий, можно начать изменять реальность рядом и далее. Нет смысла проситься в защитники Николаева или Очакова на первую линию обороны, можно создать условия, при которых оборонительные возможности целой базы возрастут, устранить в зародыше действия предателей и чинуш.
Николаев в силу своего геополитического положения и ценности защитить без войск невозможно. Также, даже имея силы флотилии, с полком морской пехоты не удалось удержать Херсон, воюя с гвардией Германии, в виде гвардейской танковой дивизии «Адольф Гитлер». Другое дело Очаков, в котором есть доступ с моря для подвоза резервов и мощная противодесантная заблаговременно подготовленная оборона.
В истории обороны Очаковской военно-морской базы в 1941 году есть немало тайн и странностей. Да, оборона была и бои были, но какая и какие?
В мемуарах указываются бои у Каменки за оборону Очакова. Однако, как могло ополчение пешком за два часа дойти до Каменки, до которой 24 километра, ведь для этого необходимо не менее пяти часов перехода? Зато действительно можно дойти за это время до малого Бейкуша или Каборги, где была переправа через Березанский лиман со стороны Одессы, и увидеть там немецкие танки. Потом долгое ожидание боя, с последующим возвратом в обороняющийся город.
Другой интересный вопрос. Куда делись командиры почти двух тысяч красноармейцев, эвакуированных из Очакова на Кинбурнскую косу силами флотилии? Флотилии пришлось выделять своих командиров для этого контингента.
Третий вопрос. Как можно в светлое время суток захватить стационарную береговую батарею с ее системой дальней и ближней обороны с заранее подготовленными к взрыву орудиями и складами с боеприпасами? Этот же вопрос подходит и к складам военно-морского порта, и трем равелинам береговой обороны с круговой системой обороны.
Четвертый вопрос. Как администрация города и командование погранотряда узнали о захвате военно-морской базы спустя два часа после того, как ее оставило командование обороняющихся, почему им удалось беспрепятственно эвакуироваться из захваченного города?
И это в светлое время суток!
Военно-морская база, включающая в себя долговременные оборонительные сооружения типа трех равелинов, стационарной береговой батареи, кучи артиллерии ПВО, защищенные склады минного, торпедного, авиационного и артиллерийского боезапаса, так же как и орудия береговой 15-й батареи, готовые к дистанционному подрыву, вдруг без боев в городе оказываются захвачены вермахтом на третьи сутки после подхода к оборонительной линии без единого подрыва сооружений крепости, конструктивно спроектированных с учетом возможного дистанционного уничтожения. Одно слово – фантастика.
Ровно на вторые сутки после оставления Очакова в Советском Союзе начинается принудительная депортация крупнейшего анклава этнических немцев Поволжья за Северный полярный круг и в Сибирь (26 августа 1941 года Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья, Саратовской и Сталинградской областей, в другие края и области»). Это был почти мгновенный ответ на встречу причерноморскими и одесскими немцами с цветами «освободителей» и на потерю городов-портов Николаев, Херсон и ВМБ Очаков.
Докладывая ЧВС Кулакову свое видение использования морских диверсионных подразделений и их тренировок на объектах обороны Очаковской военно-морской базы, я специально поднимал вопрос о совместной отработке действий спецподразделений с частями базы в виде совместных учений. Замысел очень простой.
За несколько недель до подхода немцев вскрыть оборону базы и добиться ее совершенствования за оставшееся время.
Если десантники Германии смогли бескровно захватить базу в светлое время суток, то почему морские спецподразделения не могут это совершить на учениях, поставив командование базы перед фактом символичного захвата. Соответственно по итогам учений выявятся и слабые места и несоответствующие должностям командиры. В этом случае история явно должна измениться, с минимальным моим личным присутствием и влиянием, зато с подготовленными к противодействию спецподразделений войсками Очаковской ВМБ.
Прочитав и расписавшись об ознакомлении в шифрограмме, немедленно сел на мотоцикл и поехал в штаб флотилии к Беззубову и Зайцеву в разведотдел.
– Привет, разведка. С новосельем, – обратился к обоим сидящим в кабинете.
– И тебе не хворать. По телеграмме приехал? Как раз собрались с тобой нюансы обсудить. Ты что-либо по существу вопроса знаешь? Кулаков ведь тебя вчера заслушивал. – Беззубов как всегда в курсе событий или как настоящий аналитик связал посещение членом Военного совета «Ударного» с содержимым сегодняшней шифрограммы.
– Думаю, мой вчерашний доклад и предложения нашли отклик в решении Кулакова, – ответил я Беззубову.
– В соответствии с этой бумагой, нам практически в полное владение выделили целый остров Березань и еще минно-торпедную партию (мастерская) в Николаеве, поручили командованию Очаковской военно-морской базы отрабатывать с нами взаимодействие и прочая и прочая, а тебе еще и торпедолов подчинили. Тебе что, плавсредств отряда не хватает? И зачем тебе минные мастерские? – вступил в обсуждение Зайцев.
– То ли еще будет. Плавсредств действительно раз-два и обчелся, теперь наш отряд должен функционировать в нескольких местах одновременно. А самое главное – начать подготовку чуть ли не в месячный срок к атаке порта Констанцы. Ты чем атаковать будешь? Как туда добираться? Вот для этого минеров-торпедистов и попросил.
– Александрович, так ты что, пловцов собрался на торпедолове к румынам забрасывать? – задал вопрос Беззубов.
– Степан, для заброски в район Констанцы через море будем еще думать о транспортном средстве, а вот о подводном транспортере диверсанта и средстве доставки подрывного заряда думать надо уже сейчас. Для этого и целую минную мастерскую просил.
– Иван, ты решил начать из торпед делать транспортер, о котором ранее рассказывал? Думаешь, пришло время? – Петр Зайцев решил уточнить мой ответ.
– Уточни замысел проекта. Раньше ты говорил об этом, но как-то упрощенно, – попросил пояснения Беззубов.
– Хорошо давайте напомню замысел проекта. Первое. Берем четыре торпеды типа 53–38 с дальностью хода десять километров, разбираем их и заново собираем в виде двух движителей, в которых оставляем на один парогазовый движок два комплекта баллонов высокого давления воздуха и керосина, получая удвоение радиуса использования такого носителя. Далее спариваем такие движители в жесткую сцепку типа катамаран. Между движителями в обтекателе создаем негерметизированный отсек управления транспортиром. Две боевые части крепим на старый крепеж в вершине каждого блока носителя, доработав крепеж боеголовок к такому виду, чтобы можно было боеголовки легко и быстро снимать под водой или на плаву…
